Моя грудь сжимается, не от страха, а от силы, что рвётся наружу, как сверхновая, что не знает оков, как буря, что сметает законы мироздания. СИСТЕМА продолжает, её голос — как хор галактик, что поют о моей мощи:
Реальность дрожит, как ткань, что я переписываю одним движением мысли. Свобода — новая нить в моём разуме, как ветер, что сметает законы, как пламя, что создаёт миры, как воля, что не знает границ. Мои способности — Поток, Редактор, Сфера Всеведения — вспыхивают, их пределы сняты, их мощь бесконечна, как космос, что расширяется в вечность. Мои бонусы — Гений, Понимание реальности, Воля — пульсируют, их энергия течёт в моих венах, как звёздный свет, готовый выйти за пределы, за 10 уровень. Я вижу не только реальность, но и её возможности, её варианты, её свободу быть иной. Я вижу, как могу переписать законы физики, как могу создать новые миры, как могу стать больше, чем основатель — стать богом, чья воля формирует космос… Но все это потом, новые силы всегда вскруживают голову, надо успокоится и разобратся с насущими проблемами
Луч «Кроноса» почти достигает меня, его жар режет вакуум, его энергия сминает пространство, но я поднимаю руку, и Свобода оживает, как буря, что не знает границ. Я комбинирую её с Сферой Всеведения, и мой разум видит не только луч, но и его структуру, его энергию, его суть — как нити кода, что я могу разорвать. Моя рука становится законом, что переписывает реальность. Луч рассыпается, не долетев, его энергия дробится на миллиарды частиц, что сияют, как звёздная пыль, танцуя в вакууме, как хоровод созвездий. Они закручиваются вокруг меня, их свет сливается с моими линиями на коже, усиливая их сияние, как корона бога, что правит над космосом. Грейс, её гнев, её страх, открыты мне через Сферу Всеведения, и я вижу её потрясение, её отказ верить, её сломленную волю, как трещины, что расползаются по её душе.
— Невозможно… — Её голос доносится через эфир, хриплый, как крик умирающей звезды, и я вижу её в командном центре «Кроноса»: её пальцы стискивают терминал, суставы побелели, глаза пылают, как раскалённая сталь, но в них — тень поражения, что она не хочет признать.
Я не отвечаю. Моя воля обращается к Скверне, и я активирую Поток, перенося её на базу Небулонцев, в медицинский отсек, где Лира и Шестерня ждут, их лица озарены надеждой, как светом новой звезды. Скверна появляется, её тело всё ещё дрожит от ран, но она жива, её лёгкие привыкают к воздуху, и она улыбается, её алые глаза сияют, как маяки, что зовут к жизни. Лира бросается к ней, её прозрачные волосы струятся, как лунный свет, её слёзы — как капли, что падают на иссохшую землю. Шестерня стоит неподвижно, но его жёлтые глаза теплеют, как угли, что оживают под ветром, и я знаю: он чувствует облегчение, что не даст прорваться наружу.
Я поворачиваюсь к «Кроносу», его поле всё ещё гудит, как щит, что пытается противостоять моей воле, его системы перенаправляют энергию с отчаянной скоростью, как кровь, что бьётся в венах умирающего титана. Грейс — не Вектор, её разум не обладает той холодной гениальностью, что могла бы предугадать мой следующий шаг, но её ненависть, её ядовитая решимость делают её опасной, как раненый зверь, что бьётся до последнего вздоха. Она не видит, как я изменился, не видит, что я — не просто Небулон, а нечто большее, нечто, что переписывает реальность, как художник, что рисует новую вселенную на холсте космоса. Моя СИСТЕМА гудит, её сигнал — как рокот рождающейся галактики, мои способности готовы выйти за пределы, мои направленности — Всезнание и Свобода — сливаются, как два потока света, что создают новый спектр, неподвластный законам. Я шагаю вперёд, и вакуум расступается передо мной, как море перед создателем, его холодные объятия не смеют коснуться моей кожи, что пылает голубыми линиями, как звезда, что не знает заката.
«Кронос» — их последняя надежда, их монолит, их символ мощи, но я вижу его конец: его ядро, что дрожит от перегрузки, его системы, что трещат под моим давлением, его броню, что скоро рассыплется, как пепел на ветру. Грейс, её гнев, её воля, её ошибка — всё это моё, как нити, что я держу в своих руках. Я вижу её через Сферу Всеведения: она стоит в командном центре, окружённая мигающими голограммами, её пальцы мечутся по терминалам, её глаза пылают, как расплавленный металл, но в них — тень отчаяния, что она не может скрыть. Её экипаж суетится, их страх — как тяжёлый туман, что душит их решимость, их руки дрожат, но они продолжают, как марионетки, что не видят, что их нити уже в моих руках. Я чувствую их мысли, их сомнения, их ужас перед тем, что я стал, и это питает меня, как звёздный свет, что течёт в моих венах.
Глава 25
Я врываюсь на капитанский мостик «Кроноса», разрывая пространство с помощью Потока, как буря, что раскалывает звёзды и дробит астероиды на пыль. Воздух мостика дрожит, искажённый моей силой, а стены, усеянные мерцающими экранами и терминалами, трещат, их свет мигает, как угасающие искры в недрах умирающей звезды. Голографические панели искрят, их данные сбиваются, отражая хаос моего присутствия. Экипаж замирает, их лица — маски ужаса, их глаза, расширенные от страха, ловят мои линии на коже, что пылают голубым, как пламя сверхновой, их сияние режет полумрак мостика. Грейс стоит у центральной панели, её стальные глаза горят ненавистью, её воля — как раскалённый металл, что не гнётся под ударами молота. Элита Федерации — пятеро командиров в чёрной броне, их силуэты окутаны энергетическими полями, — выстраиваются перед ней, их бонусы сияют в моём разуме через Сферу Всеведения: Ускорение (9 уровень), Синхронизация (8 уровень), Тактическая адаптация (7 уровень). Они — те, кто пытал Скверну, кто бил её, кто смеялся над её кровью, льющейся на холодный пол их застенков. Моя ярость, холодная и острая, как клинок, выкованный в недрах звезды, оживает, как сверхновая, что поглощает миры, и я не сдерживаю её.
Моя СИСТЕМА гудит, её сигнал — как рокот рождающейся галактики.