— Ты не первый, кто так сидит, — сказал он наконец, его голос стал тише. — И не первый, кто думает, что сможет вернуться. Но там, — он кивнул на звёзды, — уже не твой мир. Ты видел слишком много. Они тебя не примут обратно, даже если захочешь.
Я выдохнул сквозь зубы, злость боролась с этой чёртовой пустотой внутри. Он был прав? Или просто болтал, чтобы меня зацепить? Я не знал его, не знал, чего он хочет, но что-то в его словах резало — не как нож, а как старая рана, что начала ныть. Кулаки сжались сами собой, но я не заорал, не врезал ему. Просто сидел, глядя на звёзды, и молчал. Кофе остывал в руках, а вопросы крутились в голове. Зачем он пришёл? Что ему надо? И почему я вообще слушаю?
Тлен сидел рядом, его броня тихо гудела, и я чувствовал: он чего-то ждёт. Или что-то знает. И я, чёрт возьми, хотел это услышать, хоть и злился на себя за это.
Я сидел, сжимая остывшую чашку, и смотрел на звёзды, пока Тлен молчал рядом. Его броня тихо гудела, красные полосы мигали, и я уже думал, что он просто уйдёт, оставив меня с этим бардаком в голове. Но он вдруг заговорил, его голос — хриплый, низкий — резанул тишину, как ржавая пила.
— Я видел, как «Кольцо Небулона» рождалось, — сказал он, глядя в окно. — Был одним из первых. Жалкий тип, знаешь. Вор, что потерял всё из-за своей же дурости. Семья, дом, работа — всё ушло, потому что я не мог держать руки при себе. Долги росли, и чтобы их отдать, я воровал снова. Замкнутый круг.
Я фыркнул, не глядя на него. Злость тлела — не на него, а на всё это. На его спокойный тон, на то, что он вообще тут сидит и грузит меня своими байками. Но я молчал, а он продолжал, будто не заметил.
— Однажды я наткнулся на него, — сказал Тлен, и его глаза — тёмные, с красными искрами — блеснули. — На самого Небулона. Решил ограбить. Думал, лёгкая добыча — какой-то тип в плаще, один, без охраны. Ошибка. Он меня поймал, как крысу. Я думал, всё, конец — сейчас башку мне размозжит, и дело с концом. А он… он просто посмотрел на меня. И предложил вступить.
Я повернулся к нему, прищурившись. Это что, шутка? Тлен хмыкнул, будто вспомнил что-то смешное, и кивнул на звёзды.
— Так просто, — продолжил он. — Без проверок, без вопросов. Сказал: «Иди со мной». Дал три правила: не предавать, не врать, не держать всё в себе. И всё. Надеялся, что я найду общий язык с остальными. Я тогда думал, он псих. Но выбора не было — либо с ним, либо в могилу. Я пошёл.
Я стиснул чашку сильнее, чувствуя, как металл гнётся. Злость кипела, но теперь к ней примешивалось что-то ещё — недоверие, может. Это что, его исповедь? Или очередная сказка, чтобы меня зацепить? Я вспомнил Шестерню, его слова про «Главу», и подумал: это он и есть, этот Небулон? Человек, что собрал их всех? Но я не верил. Не хотел верить.
— И что? — бросил я, голос хрипел от усталости и злости. — Стал большим человеком? Героем Небулонцев? Или просто вором в их шайке?
Тлен хмыкнул снова, но не обиделся. Его взгляд остался на звёздах, и он пожал плечами, будто ему было всё равно, что я думаю.
— Не героем, — сказал он. — Просто выжил. Небулон дал мне шанс, которого у меня не было. Я был никем — грязь под ногами. А он увидел что-то. Не знаю что. Может, просто пожалел. Но я пошёл за ним, и «Кольцо» стало моим домом.
Я выдохнул сквозь зубы, отворачиваясь. Злость гудела в груди, но я не знал, куда её деть. Его слова звучали слишком просто, слишком… честно? Нет, чушь. Он Небулонец, а я видел, что они делают — или что я думал, что они делают. Записи Шестерни всё перевернули, но я всё равно не мог ему верить. Не хотел. Это было слишком легко — жалкий вор, добрый Небулон, новый дом. Я стукнул чашкой по подоконнику, кофе плеснулся через край, и уставился на него.
— И зачем ты мне это рассказываешь? — рявкнул я. — Хочешь, чтобы я разрыдался и побежал к вам в объятия? Не выйдет.
Тлен посмотрел на меня, его глаза мигнули красным, и он чуть улыбнулся — не насмешливо, а устало.
— Не хочу, — сказал он. — Просто говорю, как было. Ты сидишь тут, весь в сомнениях, и думаешь, что можешь вернуться к своей Федерации. А я знаю, каково это — когда старого мира больше нет. Я через это прошёл. Ты — ещё нет.
Я стиснул зубы, чувствуя, как злость боролась с этой пустотой внутри. Он прав? Или опять играет со мной? Я не знал, и это бесило больше всего. Его слова резали, но я не хотел их слушать. Не хотел думать, что он может быть прав.
Тлен продолжал говорить. Его голос — хриплый, усталый — лился ровно, будто он рассказывал это не мне, а самому себе. Чашка в моих руках уже остыла, но я всё ещё сжимал её, чувствуя, как злость тлеет где-то внутри. Он не смотрел на меня, просто пялился в окно, и я ждал, что он скажет дальше, хоть и злился на себя за это.
— Я видел, как Небулон находил людей, — сказал Тлен, его броня мигнула красным. — Почти каждого он сам искал и принимал. Редко кто-то другой приводил новичков, но даже тогда их сразу вели к нему. Он почти никогда не отказывал. Казалось, у него вообще нет правил — бери кого хочешь, делай что хочешь. Будто Небулонцы — сборище хаоса, где каждый сам за себя.
Я