— Зачем меня убивать? При всём своём желании сделать так, чтобы я даже близко не подошёл к Николаю Романову, не так уж и сложно. Он в Кремле, я в Екатеринодаре. Он — глава крупной Империи с огромной армией военных, безопасников, чиновников, в конце концов! Как маг, я слаб. Как боец — тем более. Ваши доводы шиты белыми нитками. Не вижу ни одной причины меня бояться, а тем более — решать проблему столь радикальным методом, как убийство паладина Аннулета.
— Ты плохо знаешь Коленьку, — усмехнулся Захар, — он, как и все Романовы, параноик, который предпочтёт купировать возникшую угрозу как можно скорее!
— Захар Леонидович прав. Романовы всегда были кровавыми Императорами, которые не остановятся ни перед чем ради власти или сохранения собственной жизни. Пойти брат на брата, сын на отца для них в порядке вещей. Немудрено, что все члены правящего рода — настоящие параноики, — поддержал Шешковского Пётр.
— И ты туда же! — Я недовольно посмотрел на своего помощника. Думал, что он на моей стороне, а оказалось, что ошибался, — всё равно мне не слишком верится в подобное развитие ситуации. Какую угрозу я могу представлять?
— Каждый год проходит большой княжеский совет. На нём обязан присутствовать Император. Ты, как главный паладин Империи, имеешь над ним власть, — Шешковский развёл руками, мол, дальше и так всё понятно. Похоже он лучше меня представлял возможности паладина, тем более с браслетом рода. Георгий меня недавно просветил, да и Анфиса тоже. У меня и вправду есть возможность убить любого мага прошедшего ритуал на алтаре. Ну и что с того? У многих имеется ружье, которым можно убить любого человека и ничего, живут…
— Зачем же мне дали княжеское звание? Если я так опасен? К тому же, я лично беседовал с Николаем Алексеевичем, и он не показался мне напуганным человеком. Мы втроём сидели в его кабинете. Вот как сейчас. Если бы он меня опасался или не доверял, уверен, аудиенция не состоялась бы! — привёл я вполне разумные доводы.
— Возможно, — Шешковский выставил вверх указательный палец, — вполне возможно, что ты прав, и в ближайший год тебе ничего не грозит. Но, тем не менее, ты быстро набираешь силы как паладин. Да и твой род не стоит на месте. Он растёт и укрепляется. И чем сильнее ты будешь становиться, тем большая опасность будет нависать над тобой, — он резко поднялся из-за стола, — вижу, ты пока не готов к этому разговору. Я ждал десять лет, подожду ещё немного. Но помни: как только ты почувствуешь, что под твоими ногами начала гореть земля, свяжись со мной, — мы тоже поднялись из-за стола и пожали Захару Леонидовичу руку.
Перед выходом из дома он обернулся.
— Если я буду нужен, обратись к Катеньке, — произнёс на прощание, кивнул на Екатерину Игоревну, которая тоже вышла его проводить, после чего просто ушёл.
— Ну спасибо, Катенька, — недовольно проворчал я, глядя на целительницу, — чувствовал я, что эта встреча мне не нужна. Но ты была слишком настойчива.
— Оставь своё недовольство при себе, — резко одёрнула она меня, — и не забывайся, для тебя я — Екатерина Игоревна.
Мы с Петром прошли в гостиную и в молчании допивали чай, наблюдая за тем, как целительница собирается. Она, не попрощавшись, вышла за дверь, хлопнув ею на прощание.
* * *
Владимир Витальевич Волков, старший сын и наследник рода Волковых, сидел прямо на снегу, привалившись к сосне, и тяжело дышал. Ему было тридцать лет, и сейчас он прощался с жизнью, понимая, что вряд ли переживёт этот день. Тело ныло от усталости и ран, магический источник вот-вот должен был словить откат. Рядом в муках корчился его приятель, Полозов Андрей. На его боку была рваная рана, которую оставил изменённый медведь. Кровь из неё уже не лилась, Андрей успел применить лечебный артефакт. Если его каким-то образом донести до границы прорыва, жизнь друга будет вне опасности. Но проблема заключалась в том, что шансов практически не было.
В этот прорыв Владимир ходил с пятнадцати лет, как к себе домой. Его роду повезло иметь на краю родовой территории собственный прорыв. Располагался он в Тульской области, совсем недалеко от главного поместья рода. Посещение подобной зоны помогало стать сильнее в магическом плане. Об этом все знали, но не у всех была подобная возможность. Вот у рода Волковых она имелась, и сам Владимир каждые полгода ходил в эту зону, чтобы прочистить свои магические каналы. Считалось, что это помогает их развитию: когда изменённый фон прорыва вытягивает из тебя магию, а ты сопротивляешься, происходит усиление. Надо довести организм до грани, и он изыщет резервы, чтобы стать мощнее.
Обычно проблем не было. Владимир с отрядом заходил в прорыв и шёл как можно дальше. С каждым годом его силы росли, соответственно, и расстояние увеличивалось. Сегодня они зашли на три километра вглубь. Здесь уже имелась реальная опасность. К концу первого километра переставали работать огнестрельное оружие и вся электроника. Дальше можно было полагаться только на магию и мечи. Бойцы, которые шли с ним, были из родовой дружины и отлично владели и тем, и другим. Но, как оказалось, недостаточно.
Стая куниц, которая напала на них, отвлекла внимание от главного и самого опасного противника — магически усиленного медведя, который ворвался в бой в самый неподходящий момент. Бойцы ценой своей жизни помогли спастись наследнику рода Волковых и его приятелю Андрею, который уговорил взять его с собой.
Им пришлось позорно бежать, бросив поле боя и оставив гвардию защищать их отход. Но оказалось, всё было без толку. Уйти от погони не удалось. С дерева спрыгнула громадная куница и разорвала горло Волкову, а прихромавший медведь добил лежащего на снегу в магическом откате Полозова.
После чего звери переглянулись и, вскрыв черепа своих жертв, приступили к пиршеству. Мозг человека в их среде считался лакомством, но