Седобородый огляделся по сторонам и наклонился ближе к собеседникам.
— Исчез. Весь караван — пятнадцать верблюдов, двадцать человек, товары на десять тысяч монет. Пропали без следа.
— Песчаная буря? — предположил кто-то.
— Нет, — покачал головой седобородый. — Небо было чистым. Но люди говорят, что видели красные облака над восточными дюнами в тот день. А такие облака появляются, только когда «Алые Барханы» выходят на охоту.
Собеседники поежились и опустили взгляды. Один из них торопливо сделал защитный жест, словно отгоняя злых духов.
— Говорят, — продолжил седобородый, еще больше понизив голос, — они используют древние артефакты, чтобы управлять песчаными бурями. Направляют их против своих врагов или тех, кого хотят захватить.
— А зачем им столько пленников? — спросил молодой торговец.
— Никто не знает наверняка, — ответил седобородый, и его глаза потемнели. — Но те немногие, кто возвращается… они словно пустые оболочки. Глаза стеклянные, взгляд отсутствующий. И на руках странные символы, словно выжженные в коже.
Я отхлебнул чай, делая вид, что полностью поглощен напитком, но каждое слово впитывал как губка.
— Моя сестра жила в деревне Поющих Песков, — вдруг произнес худощавый купец, до этого молчавший. — Три луны назад деревня исчезла. Просто исчезла. Я поехал туда сразу, как услышал. На месте домов — только песок. Ни следов борьбы, ни тел, ни обломков. Словно деревни никогда и не было.
— А что говорят патрули «Алых Барханов»? — спросил кто-то.
Худощавый купец горько усмехнулся.
— Что бывают естественные песчаные бури. Что, возможно, жители просто ушли. Стандартные отговорки. Но я видел следы на песке — огромные, не похожие ни на что известное. Словно гигантские змеи проползли через деревню.
Разговор купцов перешел на другие темы, но я продолжал обдумывать услышанное. Слова о гигантских следах на песке особенно меня заинтересовали. Могло ли это быть связано с пленением духовных зверей, о которых упоминал Кеши?
Мои размышления прервал новый посетитель чайной. Высокий, худощавый мужчина в простой одежде цвета выгоревшей охры вошел неторопливо, словно не идя, а перетекая из одного положения в другое. Его голова была выбрита, а на шее висели необычные четки из красного дерева. Но больше всего привлекали внимание его глаза — ясные, проницательные, с мудростью, накопленной годами созерцания и опыта.
Как мне показалось, монах. И судя по тому, как плавно он двигался, чрезвычайно искусный в работе с внутренней энергией.
К моему удивлению, он направился прямо к моему столику и, не спрашивая разрешения, опустился на подушку напротив.
— Приветствую практика, пришедшего издалека, — произнес он с легким поклоном. — Меня зовут Фа Сун. Я следую Путем Безмятежного Созерцания.
— Джин, — представился я, отвечая таким же поклоном. — Практик из Северного региона.
Монах кивнул, словно подтверждая что-то, известное ему заранее.
— Духовная энергия движется, подобно воде, — задумчиво произнес он, наливая себе чай из моего чайника. — Иногда она образует тихие заводи, иногда — бурные потоки. Но всегда находит путь. Даже в пустыне.
Я понял, что монах каким-то образом почувствовал мою Звездную Ци. Это было необычно — большинство практиков не могли распознать ее природу без непосредственного контакта.
А вот вел он себя, мягко говоря, совершенно вольно и неучтиво, но я решил списать эти странности на его необычный путь. Да и в целом человек оказался слегка чудаковатым.
— Вы давно в этих краях? — спросил я, решив перейти к делу.
— Достаточно давно, чтобы помнить времена, когда этот регион был совсем другим, — ответил Фа Сун, вращая четки между пальцами. — Когда пустыня была лишь малой частью этих земель, а вокруг расстилались бескрайние степи и плодородные долины.
Его взгляд затуманился, словно он смотрел сквозь время.
— Двадцать три года назад все изменилось. Демоническая секта Ацтлан распространила своё влияние на Западный регион. «Алые Барханы», бывшие тогда лишь небольшой сектой из нескольких разрозненных кланов, присягнули на верность Ацтлану. Взамен они получили знания и артефакты, способные изменять сам климат.
Он сделал паузу, отпив чай.
— Сначала никто не придал этому значения. Пустыня расширялась медленно. Ключи и колодцы пересыхали один за другим. Земля становилась бесплодной. Но к тому времени, когда люди осознали опасность, было уже поздно.
— Вы говорите, что «Алые Барханы» намеренно расширяют пустыню? — спросил я, хотя ответ был очевиден.
— Именно так, — кивнул монах. — Для их ритуалов нужны особые условия. Песок, напитанный кровью и страданиями, становится проводником демонической энергии. Отражение этого вы видите вокруг.
— Какие ритуалы? — мой голос стал жестче.
Фа Сун огляделся и наклонился ближе. Несмотря на внешнее спокойствие, в его глазах мелькнула тревога.
— Ритуалы, которые питаются жизненной силой, — произнес он едва слышно. — Не только людей, но и духовных зверей. Особенно ценны для них древние существа, чья сила приближается к божественной.
Я вспомнил о Чешуйке. Если то, что говорил монах, правда, ей грозила серьезная опасность в этих землях.
— Вы сами видели эти ритуалы? — спросил я, не скрывая скептицизма.
— Однажды, — ответил монах, и его пальцы сжали четки так сильно, что костяшки побелели. — Я был на холме, откуда открывался вид на долину. Они согнали туда пленников — не меньше сотни. И привели древнего духовного зверя, закованного в цепи из черного металла. Великолепное создание, подобное огромной пантере с крыльями из живого пламени.
Фа Сун сделал паузу, собираясь с мыслями.
— Они установили в центре долины странное устройство… нечто вроде обелиска из темного камня с множеством символов. Когда начался ритуал, символы засветились кроваво-красным светом. А потом…
Монах потер глаза, словно пытаясь стереть болезненные воспоминания.
— Я видел, как жизненная сила покидала пленников. Она вытягивалась тонкими серебристыми нитями, впитываясь в обелиск. Люди падали замертво, один за другим. А духовный зверь… он кричал. Его сущность разрывали на части, поглощая по крупицам.
— И что произошло потом? — спросил я, уже догадываясь об ответе.
— Песчаная буря, — ответил монах. — Такая, какой я никогда не видел. Она поднялась из ниоткуда, огромная, неестественная, с красными молниями внутри. Буря поглотила всю долину, а когда рассеялась… там был только песок. Алый песок, которым устлана теперь большая часть Западного региона.
Я обдумывал услышанное. Если «Алые Барханы», действительно, обладали техникой, способной преобразовывать жизненную силу в энергию для изменения климата, это объясняло, почему пустыня, что занимала небольшую часть