– Поздравляем, – восхищенно ответили ему парни.
Я чувствовала себя не в своей тарелке. Конечно, я давно не преподаю, да и все парни уже давно закончили учебу, но на мгновение мне показалось, что мы с Ринатом делаем что-то табуированное, запрещенное.
Но никто не стыдил меня. Бывшие студенты быстро пришли в себя и сменили тему на интересную конкретно им.
Я не очень вникала, сосредотачиваясь на своих чувствах, ощущая горячую ладонь Рината, собственнически лежащую на моей талии во время всего разговора.
И не сразу сообразила, что он сунул мне под нос стаканчик кофе и круассан.
– Все, я на телефоне, пока, парни, – быстро попрощался он, утаскивая меня обратно в машину.
И только сев в салон, напряженно поинтересовался:
– Тебя до сих пор волнует, что о тебе скажут твои БЫВШИЕ студенты? Родионовна, приди в себя, все взрослые люди.
– Знаю, – промямлила я, – просто… Я старше и… Я учительница, а ты… Ты это ты. А вдруг тебе надоест? Давай признаем, что я тебе не ровня…
Мат, который огласил салон, я даже не попыталась запомнить. Хотя, наверно, стоило бы записать – для потомков. Так витиевато ругаться не мог даже наш местный бомж, у которого на поверку оказалось два высших образования, одно из которых философское.
Ринат буквально в трех предложениях пояснил, в каком гробу и в каких тапочках он видел нашу разницу в возрасте аж в три года, в каких позах он имел тот факт, что я была его преподавательницей, и горячо пообещал, что завтра утром я не смогу встать и даже сесть, потому что у него есть кожаный аргумент в виде ремня, который он использует по прямому и косвенному назначению, дабы выветрить из моей головы всех тараканов. Нахрен.
А закончил свою пламенную речь грозным:
– Молчи, иначе домой поедем!
Завел мотор и нервно выехал с парковки, успев показать средний палец водителю «Гранты», которого сам Ринат и подрезал.
Он врубил музыку на полную, дабы не дать мне продолжить спор, а когда доехал до офиса, потянул меня в свой кабинет, дабы «избавить от всех сомнений, а юристы подождут, зря, что ли, он им столько платит»…
И, кажется, избавил. Так, что через час к юристам я шла с шальной улыбкой, на ослабевших ногах, с горящими губами и ясным пониманием, что все у нас правильно.
И… Я до умопомрачения влюблена в нахального, совершенно не имеющего тормозов, заводного и при этом самого родного, заботливого и страстного Рината Барсова.
Глава 30
Ринат
Как называется состояние, когда ты одного и того же человека хочешь одновременно залюбить до потери пульса и хорошенько отоварить по заднице солдатским ремнем?
Кажется, люди зовут это любовью. Мои чувства к Арине напоминали скорее одержимость. Полную зависимость – моральную и физическую. Ломало меня, когда она отходила чуть дальше, чем на расстояние вытянутой руки, а она сомневалась, видите ли.
Старше она меня на целых три года и прям настоящая бывшая училка!
Почему у женщин все так сложно? Я ей сказал, что люблю, доказал, выполнил, так сказать, норматив по ее спасению на ежедневной основе, а она…
«Давай признаем, что я тебе не ровня», – мысленно передразнил я ее. И снова рука сама за ремнем потянулась, дабы его снять, а дальше по обстоятельствам.
Как в такой красивой и умной голове уживается столько чумных тараканов? Как?
Все же просто. Я честно сказал, она честно призналась в ответ. Если что-то изменится, я пришлю ей уведомление. Но нет!
Женщинам, кажется, просто это нравится. Половой акт с собственным мозгом. Они от бесконечных сомнений получают свою дозу эндорфинов в любом случае. Если сомнение подтвердится, она удовлетворенно скажет: «Я так и думала», а если нет – облегченно вздохнет, что была не права.
Или дело не во мне? Тогда вдвойне обидно, а мое эго снова ниже плинтуса, потому что сравнения с усатым оно не переживет. Нашла с кем сравнивать, млин. Я ее главный жизненный подарок, и пусть местами, конечно, тот еще засранец, но точно не мудак. В моей семье женщин не обижают, ими восхищаются, их защищают, любят и ценят. Так делал мой отец, дядька, их отец и дальше по родовому древу. Никому из семьи Барсовых и в голову не могло прийти использовать женщин, не по-пацански это. Низко, подло и гадко. После такого ты себя мужиком перестаешь чувствовать, а мы привыкли побеждать на поле равных.
А у Арины, кажется, случился брачный ПТСР. Синдром посттравматический вследствие брака с усатым тараканом.
Одним полушарием мозга сама ко мне тянулась, кокетничала, пыталась понравиться, а другим защищала свою независимость, потому что не могла иначе.
Ладно, допустим, с причиной мы разобрались, хоть мне от этого и не легче. Дальше-то что?
Может, правда в Магадан смотаться – только вдвоем, на недельку? Багратыч, конечно, поорет, но отпустит. А за это время мои люди наведут порядок в ее делах.
Эту мысль стоило хорошенько подумать. Хотя… А хрен ли думать, ехать надо!
Я достал мобильный, написал сообщение Алану, получил в ответ смайлик-фейспалм, намекающий, что идея немного не входит в обязанности начальника безопасности. Но старая добрая премия, как всегда, решила вопрос полюбовно.
Я не заметил, как мы дошли до кабинета юристов. Арина неловко остановилась, пряча глаза и пытаясь закутаться в джинсовку, дабы прикрыть то, на что я бы смотрел вечность.
– Входи, – махнул я рукой, одновременно прокручивая ленту в поисках нужного приложения в телефоне.
– Ринат, – растерянно позвала Арина, – пойдем со мной, пожалуйста. Мне одной страшно.
Я поднял голову. Убрал мобильный в карман. Взял ее за руку и повел в кабинет.
Мы опоздали на час, но никто и не подумал даже намекнуть на нашу задержку.
Я подвинул Арине стул, помог сесть и приказал старшему юристу Андрею:
– Работай.
А сам снова полез в телефон.
– Арина Анатольевна, Ринат Рамильевич просил нас заняться вашей проблемой, по возможности не привлекая вас, – профессионально вежливо начал Андрюха. – Я предлагаю вам расписаться в доверенности, что вы позволяете нашей компании представлять ваши интересы. Не пугайтесь, мы расписали самые широкие полномочия для себя, только чтобы не беспокоить вас. Отчет Ринату Рамильевичу мы будем предоставлять каждый день.
– А… как долго вы будете решать мои проблемы? – голос Арины дрожал, а меня как будто лезвием по оголенным нервам долбанули.
Доверяй мне, Родионовна. Просто, млин, доверяй.
– Месяц, может, чуть больше. Многое зависит от того, как быстро органы примут наши документы, но у нас обширные