— Нова...
— Мне нужно вернуться внутрь, — сказала я.
Картер раздражённо выдохнул. Я слышала, как он зашагал туда-сюда, представляла, как проводит рукой по своим тёмно-золотым волосам, как всегда делал, когда не мог найти решение в деле и боялся проиграть. Он не привык к такому — та Нова, которую он знал, смягчилась бы, уступила, сказала бы то, что он хотел услышать, лишь бы сохранить мир.
— Что с тобой происходит? Мне не нравится, как Техас на тебя влияет.
Я сглотнула и подавила смешок. Мне хотелось огрызнуться, напомнить, что я здесь только потому, что он меня больше не любил. Что мне пришлось бросить всё и переехать через полстраны, потому что больше мне идти было некуда. Что, в конце концов, именно он, сам того не осознавая, вынудил меня к этому.
Но вместо этого я попыталась выдавить в голосе улыбку, чтобы он не смог услышать мою злость.
— Ты потерял право спрашивать об этом в тот день, когда ушёл, Картер. Мне пора. Если хочешь поговорить с детьми, я попрошу их позвонить тебе вечером.
— Меня не будет дома, — бросил он, очевидно, рассчитывая, что меня это заденет.
Субботний вечер. Значит, он собирался провести его с женщиной? Или, по крайней мере, хотел, чтобы я так подумала?
— Хорошо, тогда в другой раз. Скажи, когда тебе удобно, и мы постараемся подстроиться под твой график.
— Отлично.
Я сбросила вызов, даже не попрощавшись. Это было моё маленькое проявление непокорности.
Но стоило наступить тишине, как одиночество тут же закралось в меня, заполняя пустые щели. Из дома доносились приглушённые голоса, на гравии перед крыльцом хрустели покрышки машин — приезжали новые гости.
Я опустила лицо в ладони и глубоко вдохнула.
— Ты в порядке? — раздался голос Дасти за спиной.
Я убрала руки.
— Я думала, ты ушёл.
Он всё ещё стоял на том же месте, ведро с подсолнухами у его ног. Его рот искривился в лукавой улыбке.
— Хотел убедиться, что с тобой всё нормально.
Тёплая волна медленно растеклась по груди, и я поймала себя на том, что улыбаюсь.
— А ты почему здесь?
— Сменился только этим утром, приехал помочь с подготовкой. — Он пожал плечами. — А потом с Такером едем к нему на ранчо тренироваться в метании лассо.
— В метании лассо?
— Не говори, что ты не знаешь, что это. — Он склонил голову набок. — Ты хоть раз была на родео?
— В наших краях этим не увлекаются.
Дасти широко ухмыльнулся.
— Ох, малышка, ты даже не представляешь, какое тебя ждёт зрелище. Уверен, Элис понравится смотреть, как ковбои оседлывают быков.
— Элис? Почему?
— Это же почти цирковое шоу. Иногда перед началом наездница везёт американский флаг, стоя на скачущей лошади. Ещё та зрелищная штука.
— Звучит как настоящее приключение.
— Вот увидишь летом. — Он медленно приблизился, остановившись прямо передо мной. — Будем умирать от жары, есть несвежие начос и веселиться, как никогда.
Как он умудряется делать это настолько привлекательным?
— Думаю, мне бы это понравилось, — призналась я, и поняла, что действительно так думаю.
Дасти склонил голову, большим пальцем коснулся моего подбородка, его взгляд задержался на моих губах. Потом его палец прошёлся по изгибу нижней губы, и его рука тут же опустилась.
— Мне нравится, когда ты улыбаешься.
Тёплая дрожь пробежала по телу в том месте, где он коснулся меня. Я покраснела, осознавая, как сильно хочу, чтобы он сделал это снова. И это пугало.
Я не могла заводить отношения. Не так скоро после десяти лет брака.
Нет, если быть честной, это уже было не оправдание. Но мои дети никуда не делись. И я не собиралась вводить в их жизнь мужчину на романтическом уровне, пока не была полностью уверена, что он готов не просто ко мне, а ко всем троим.
Шутки и ужины за общим столом — это одно, а реальная жизнь, с ответственностью и привязанностью, — совсем другое.
И ради их спокойствия я не могла позволить себе рискнуть.
Только вот его взгляд, метнувшийся от моих глаз к губам, с лёгким блеском в глубине радужки, разжигал внутри меня огонь. Я снова почувствовала, каково это – быть желанной. Последний раз Картер смотрел на меня так... даже не помню, когда.
С тех пор я превратилась в пустыню Сахару. А Дасти был либо долгожданным глотком воды, либо миражем. Скорее всего, первым, но пока было слишком рано судить.
— Мне пора внутрь, — сказала я, но голос предательски охрип.
Он кивнул.
— Увидимся сегодня вечером?
— Я собираюсь готовить спагетти с детьми.
Глаза Дасти сузились.
— Звучит как отговорка.
— Это не так. Ну… ладно, это действительно похоже на отговорку, но не ложь. Я обещала им всю неделю. Элис уже придумала, как покрасит свои в фиолетовый.
— Точно? А то я, когда хочу от чего-то отвертеться, говорю, что мне нужно домой покормить кота. Хотя у неё автокормушка, и все, кто меня знают, понимают, что это просто вежливый способ отказать.
Сердце бешено застучало.
— Я не пытаюсь отказать тебе. Мы действительно так иногда делаем, и Элис буквально умоляла. Я бы пригласила тебя, но мы будем у Джиджи.
— Всё ясно. — Он улыбнулся краем губ. — Тогда жду доказательств фиолетовых макарон, иначе решу, что это всё-таки был мягкий отказ.
— Разве я когда-нибудь была мягкой? — Я вскинула бровь.
— Нет, — усмехнулся он, медленно оглядывая моё лицо. — Никогда.
Что-то между нами изменилось. Стало… легче, теплее, уютнее, как первые весенние лучи солнца. Хотелось просто лечь и впитывать это тепло.
— Ладно, не буду тебя задерживать, — сказал он тихо, но не сдвинулся с места.
— Хорошо. Удачи с твоими верёвками.
Дасти закатил глаза, но его улыбка только стала шире, и это выглядело по-мальчишески искренне.
Я развернулась к двери, собираясь вернуться в дом, и поймала взгляд женщины, наблюдавшей за нами через окно. Если я правильно помнила, это была Грейси Мэй. Она облокотилась на стену, болтая с Джун, но её глаза были прикованы к нам.
Дасти выругался себе под нос.
— Твоя девушка? — спросила я, заметив, как её губы сжались в напряжённую линию.
— Она пыталась ею быть, — пробормотал он. — Я уже не знаю, как сказать яснее, что не заинтересован, но она не отступает.
Мне стало их жаль. Судя по всему, ситуация была неловкой для обоих.
— Она ведь подружка невесты, да? — спросила я, припоминая, что видела их с Джун за свадебными хлопотами.
— Да, они давно дружат. И она двоюродная сестра Такера.
Я кивнула. Грейси Мэй не казалась соперницей — я ведь вообще ни с кем не соперничала. Но я всё равно невольно сравнила себя с ней. Она выглядела моложе, её кожа безупречной, а улыбка — идеальной.
Я бросила взгляд на Дасти.
— Сколько тебе лет?
— Двадцать восемь.
Чёрт. Я только что осознала, что запала на мальчишку. Ну, если это не способ остудить пламя своих неуместных чувств, то я не знаю, что ещё может помочь.
— Что? — нахмурился он. — Тебе не понравился этот ответ.
— Да нет… Просто почувствовала себя древней.
— Почему? Тебе же, наверное… — Он нахмурился, явно пытаясь посчитать, но потом усмехнулся. — Хотя, мой дед учил меня никогда не угадывать возраст женщины. Но ты, наверное, рано родила Бена?
— Мне тридцать один. Исполнилось в начале года. Так что да, я древняя.
— Эй, мы бы с тобой в школе пересеклись, значит, не всё так плохо.
Я рассмеялась, направляясь к двери, чтобы закончить этот разговор. Через окно снова поймала взгляд Грейси Мэй и быстро отвела глаза, специально не сравнивая её роскошные светлые волосы со своими. Всё-таки разница в возрасте между нами была года четыре или пять.
Давайте будем честны. Я — мама. Я выгляжу… как мама. Волосы почти всегда собраны, потому что мне просто лень возиться с укладкой. Я обожаю свои растянутые свитера и удобные джинсы, а ноги просто не выдерживают обувь без нормальной поддержки.
А Дасти — молодой, красивый и местная легенда. Он мог бы быть с кем угодно.