— Да, я понимаю свои права.
— Вам удобно? Вы уверены, что не хотите воды?
— Все хорошо. Давайте побыстрее покончим с этим… допросом.
— Очень хорошо. Если вам понадобится перерыв, дайте знать. Итак, вы заявляли ранее, что провели утро во время убийства синьора Пикколоджоне с заместителем директора синьориной Аличе Феррари. Это верно?
— Верно.
— Свидетель утверждает, что видел вас в доме синьора Пикколоджоне тем утром в девять утра. Вы можете это объяснить?
Саввини закатил глаза и состроил гримасу. — Как я уже говорил вам раньше, ваш свидетель либо ошибается, либо лжет. Меня там не было. Я был с синьориной Феррари примерно до восьми тридцати; потом я пошел на пробежку.
— Спасибо. Где вы родились, дотторе? Где вы провели свою юность?
Саше показалось, что у Савини дернулся глаз. На мгновение, но он растерялся.
— В Тоскане. В провинции Пиза.
— Скажите точнее, где именно.
— Это не секрет. Лаварделло.
— Не слишком комфортное место тридцать лет назад, согласны?
— Поэтому я и уехал при первой возможности.
— Вы были знакомы в детстве с советником Пьетро Торрини?
Савини неожиданно расслабился. — Я знал, кто он. Мы недолгое время были в одной футбольной команде, но мы не были друзьями.
— Он знает, что вы выросли в одном городке? Лаварделло достаточно небольшой, чтобы дети были знакомы между собой.
— На самом деле, я не уверен, что знает. Мы никогда об этом не говорили.
— Еще один деревенский парень, поднявшийся к вершинам, не так ли?
— Мы им гордимся.
— Вы также были знакомы с мальчиком по имени Густаво Пикколо?
— Густаво Пикколо? — Савини посмотрел на своего адвоката. — Возможно… я не помню. В детстве… обычно знают прозвища, а не фамилии.
— Густаво Пикколо сменил имя на Гвидоне Пикколоджоне.
— Я прочел об этом после его смерти, я бы никогда не узнал его… думаю, и он меня.
— Интересно, что вы все трое уже взрослыми оказались по соседству.
— Совпадение.
— И все вы трое стали участниками новой музейной выставки. Еще одно совпадение. У нас есть видео, которое мы хотели бы вам показать. Затем я попрошу вас его прокомментировать.
— Хорошо. — Савини потер бровь. Он понятия не имел, что будет дальше.
Полицейский включил монитор.
— Много лет назад, — сказал в камеру Ггвидоне Пикколоджоне, — я не смог защитить человека, который был добр ко мне, который изменил мою жизнь. Я не смог, потому что боялся. И за все эти годы я ни разу не высказался, потому что мне было стыдно. Сегодня я выскажусь и, сделав это, я намерен исправить старую несправедливость.
Савини заерзал, пока Гвидоне рассказывал о банде подростков, терроризировавшей городок, о поджоге поместья и смерти Гвидо Морескини. Когда появилась фотография футбольной команды, он побледнел.
Гвидоне на экране продолжал:
— Мальчик в первом ряду, тот, кого вы знаете — уважаемый ученый, дотторе Грегорио Савини, директор музея средневековой криминалистики. Он не тот, кем кажется, и я могу это доказать.
Савини замер, наблюдая, как Гвидоне размахивает папкой.
— Остановите видео. — Директор встал. — Это клевета. Я не обязан это слушать. Остановите видео.
Никто не двинулся с места.
— Тридцать лет назад Грегорио Савини хладнокровно убил синьора Гвидо Морескини. Я видел это собственными глазами и я собираюсь сделать так, чтобы он, наконец, заплатил за свое преступление…
Лицо Гвидоне заполнило экран. Казалось, он говорит напрямую с директором Савини. — Вся его жизнь — это набор лжи. Гвидо Морексини будет отомщен.
Полицейский остановил видео.
— Что вы на это скажете, дотторе Савини? — спросил Массимо.
— Мой ответ? — Савини покраснел, как рак. — Это чушь! Это…
— Нам нужен перерыв, — сказал адвокат. — Сейчас же.
— Конечно, — кивнул инспектор и остановил запись, объявив о завершении допроса.
Через десять минут допрос продолжился.
— Мой клиент хотел бы сделать заявление, — сказал адвокат.
— Превосходно. Мы все внимательно слушаем.
Савини откашлялся. — Я признаю, что был частью банды в городе Лаварделло и я признаю, что был тем, кто устроил пожар, унесший жизнь синьора Морескини. — Он выдохнул. — Это было невероятно безответственно с моей стороны, и мне очень стыдно. Все, что я могу сказать в свою защиту, это то, что его смерть была совершенно непреднамеренной. Я хотел причинить ущерб, а не смерть. Я беру на себя полную ответственность за свои действия той ночью и признàю себя виновным в суде — если до этого дойдет.
Саша повернулась к Луке, который смотрел вместе с ней вторую часть допроса.
— Что значит «если до этого дойдет»! Это же убийство.
— Непредумышленное убийство. Ты уже понимаешь, что происходит?
— Нет.
— Адвокат посоветовал ему признать себя виновным по менее тяжким обвинениям. Он знает, что они сопоставят его ДНК с образцами, найденными в доме Гвидоне. Тихо, а то пропустим.
— Три месяца назад кто-то проник в дом Пикколоджоне. Пытался получить доступ к его компьютерам. Это были вы?
Савини внимательно рассматривал свои ладони. — Да, это я тоже признаю.
Глупо, конечно, но я отчаянно хотел найти и уничтожить доказательства, которые, как утверждал Пикколоджоне, у него были.
— Он рассказал вам о видео?
— Три месяца назад. Я, конечно, все отрицал.
— Он не загрузил видео в блог. Почему?
— Не знаю. Может, чтобы заставить меня нервничать. И ему это удалось. Я жил в страхе, почти не ел, не мог нормально спать. Но потом… я решил, что он блефует, поэтому и не выложил видео в интернет. Значит, у него нет никаких доказательств. А потом он рассказал мне о запачканном кровью платье и предложил пожертвовать его музею, я решил, что он отказался от своей идеи.
— Это все, что вы хотели сказать?
— Нет. — Савини посмотрел на адвоката, тот кивнул. — Я также признаю, что подделал свои документы об образовании, часть их. Но я сделал все возможное для музея, никто не собирал больше пожертвований, чем я! И я смог вывести музей на другой уровень. Надеюсь, это будет принято во внимание.
— Неужели никто не проверял документы? — Спросила Саша.
— Так часть бывает. Иностранные дипломы редко проверяют, тем более, если во всем остальном кандидатура выглядит достойно, имеет рекомендации. Директором музей не становятся по объявлению, Савини без сомнения продвигали влиятельные лица.
Допрос тем временем продолжался.
— У нас есть еще события того утра, когда был убит синьор Пикколоджоне. Вы были у него дома?
Савини снова взглянул на адвоката, тот снова кивнул.
— Да, я был там.
— В какое время?
— У нас была назначена встреча на 8.45 утра. Гвидоне пригласил меня под предлогом разговора о завещании для музея. Я был взволнован и надеялся убедить его разрешить нам выставить сундук, в котором было найдено окровавленное платье —