Она отступила назад, позволяя визитерам войти.
Гостиная абсолютно не сочеталась с хозяйкой. Аккуратная, скудно обставленная, со старым гарнитуром из дивана и двух кресел со рваной лиловой обивкой. В одном из кресел сидел мужчина, держа в руках банку пива. Худой до болезненности, колени выпирают из серых спортивных штанов.
— Ну, я Диана Пикколо. Это мой муж Камилло Николини. Как вы узнали, то я сестра Густаво?
— Мы общались с ним какое-то время. Были у него дома.
— О, так вы ходили к нему домой, да?
— Ваш брат был интересным человеком, — сказал Лапо.
— Вы имеете в виду эксцентричным.
— Он имеет в виду странным. — Камилло Николини скривился в усмешке.
— Мы сожалеем о вашей утрате. — Сказала Саша.
— О, я совершенно опустошена. Так что там с платьем? Ценное? Я могу получить его назад?
— Мы проверяем подлинность платья. Пока оно ничего не стоит и слегка… хм… испорчено.
— Это не мы.
Саша не удержалась и хихикнула. И часовню тоже я? Но это не объяснишь итальянцам, не видевшим советские комедии.
— Ваш брат рассказывал о вещах, которые он купил на распродаже имущества?
— Мы с Густаво мало общались. Я на восемь лет старше. Я ушла из дома, когда ему было десять.
— Но вы знали о его хобби, вернее, образе жизни?
— Знали. — Камилло засмеялся в голос, став ужасно похожим на тощую лошадь.
— Он упоминал окровавленное платье? Показывал старый сундук?
— Мне это не интересно. — Диана сморщила нос.
— Но он рассказал об имуществе, которое купил?
— Он сказал нам, что купил барахло на аукционе. Продавали все полностью и там была старая мебель, которая ему не нужна. Думал, мы можем ее взять.
— Взяли?
— Нам не нужны чьи-то обноски. И она резная, там пыль не сотрешь. Я сказала, чтобы сдал ее антиквару. Но дурака, которому это надо, не найдешь.
— То есть вы все-таки ее посмотрели?
— Ну, раз предлагают, что не посмотреть. Но там была рухлить.
— Что?
— Рухлить.
Саша и Лапо посмотрели друг на друга.
— Ну, всякое старье.
— Рухлядь?
— Я так и сказала. Рухлить.
— Ваш брат упоминал адвоката, завещание?
— Мы так редко виделись, что не говорили об этом.
— Домработница упомянула фамилию Риккарди.
— Нашли кому верить! Она использовала его!
— В каком смысле?
Супруги переглянулись. — Расскажи им, Диана.
Густо накрашенные ресницы дрогнули. Женщина решала, что можно им рассказать.
— Играла на его сочувствии. Бедная женщина с мужем инвалидом, да? Но мой брат поймал ее на воровстве. Он рассказал нам. Покупает больше еды, чем необходимо, и часть из этого забирает домой. Потом он поймал ее с поличным, когда она прикарманила серебряную шкатулку — какую-то старую вещь.
— Она призналась?
— Конечно нет! Сказала, что забрала шкатулку домой, чтобы отполировать. Он ей не поверил. На самом деле, он собирался уволить ее. Как только найдет замену.
Саша и Лапо снова переглянулись.
— Каким был ваш брат? В детстве.
— Чувствительный. Начитанный. Скрытный. Он никого не пускал в свою спальню. И он нечасто бывал дома, я это хорошо помню. В поместье жил старик. По словам нашей матери, Густаво проводил с ним много времени.
— В каком поместье?
— Мы жили в деревне, в Лаварделло. Это в долине, где гейзеры. Адские ямы. Старик погиб, когда Густаво был маленьким. Сгорел в пожаре. Мать говорила, что Густаво потом три недели ни с кем не разговаривал. Я тогда уже ушла из дома. Густаво было лет двенадцать.
— Ваш брат сменил имя.
— Мерзавец. Видите ли, обычное имя ему не подходило. — Скривился муж.
Диана кивнула. — Как начал зарабатывать деньги, так и сменил. Стыдился своей семьи.
— Он занимался компьютерами. Кибербезопасностью. — Сказал Лапо.
— Ха! Знаем мы этих, хакеров. Раскрывал чужие секреты и продавал.
Диана возразила. — Он был хорош в компьютерах, вот и все. У него были клиенты, люди нанимали его, чтобы убедиться, что никто не сможет взломать их системы. Он защищал их от преступников.
— А ты ему поверила. — снова скривился Камилло.
— Он был очень умным! — Защищала брата Диана.
— Когда вы виделись в последний раз?
— Месяцы назад.
— Неделю назад.
Супруги сказали это хором и оба смутились.
— Мы же ходили смотреть мебель, помнишь?
— Ну, это не настоящий визит, — выкрутился муж.
— В знаете каких-нибудь его знакомых, кто увлекается историей?
— Ему не нужны были знакомства. Он был таким… вдумчивым.
— Странным. — Снова вмешался Камилло.
— Может, его жена что-то знает…
— Жена? — Теперь хором спросили Орсини.
— Он развелся десять лет назад. Как раз и сменил имя. Ее зовут Франческа. Франческа Лилиани.
— Вы знаете, где она живет?
— В Эмполи. Потом была еще одна женщина. Но не помню имя. Марсия… Марчия…
По крайней мере было что рассказать инспектору.
* * *
— Есть новости? Может, соседи что-то видели? — Спросила девушка, когда рассказала Массимо все, что узнала от сестры Гвидоне-Густаво. Она приехала в квестуру одна, Лапо отправился по делам, побурчав слегка, что не может все время заниматься расследованиями, к которым не имеет никакого отношения, и вообще, кто-то должен кормить семью. Правда, финансы семьи позволяли сидеть на холме и любоваться закатом до конца жизни, но Лапо всерьез занимался виноградниками и своими землями. Таким, твердо стоящим на земле, a gamba, Саша его и полюбила.
Он завез жену в квестуру, не забыв взять честное слово, что оттуда она сразу отправится домой. Вернее, отправляться она может куда угодно, вот только это не должно быть связано с расследованием!
Синяк под глазом Массимо все еще сиял фиолетовым цветом, но по краям уже появилась желтая каемка.
— Задразнили! — Пожаловался инспектор. — Ладно бы боевая травма, но получить в глаз от советника по культуре в траттории…
— Звучит действительно смешно, — не удержалась Саша. — Так есть новости?
— Все еще проводим опросы в соседних домах. Но на углу улицы есть камера, сотрудники сейчас проверяют записи.
— А причина смерти?
— Застрелен. Тридцать восьмой калибр. Смерть наступила почти мгновенно. Тому, кто его застрелил, повезло, или он точно знал, куда целиться.
— Дом стоит на отшибе, но соседи все равно услышали бы выстрел!
— Звук легко можно принять за выхлоп автомобиля. По крайней мере выстрелы — не первое, что приходит в голову людям в Тоскане. Удивляет другое. Если человек, с которым у Пикколоджоне была встреча, не убийца, почему он не связался с нами? Информация об убийстве была во всех новостях, любой нормальный человек должен сообщить полиции, что видел жертву. Особенно, если он приехал, как договорились, а ему не открыли.
— Боится, что его заподозрят?
— Или есть что скрывать. Одно другому не противоречит. Кстати, мы установили машину