Однако никакой реакции не последовало. Никто не активировал защитную систему башни, никто не вышел и даже не выглянул в окно, никто не обратился к ним через динамики. Оборудование работало, Марк видел это: огни на башне продолжали гореть, антенна то и дело смещалась, проводя проверку в разных направлениях. Не было только жизни… вообще.
Когда они подошли к двери, Вен крикнул:
– Мама, папа, не открывайте, это ловушка!
Старался он напрасно: никто не думал им открывать. Геката и не ожидала этого, она попросту пнула дверь – вроде как легко, небрежно даже, как пинают мусор, валяющийся на дороге. Но этого оказалось достаточно, чтобы металлическая пластина провалилась внутрь здания вместе с фрагментами стены.
Столь бесцеремонный вход наполнил башню грохотом, взвыла сирена – которая, впрочем, тут же затихла, явно отключенная Гекатой. Наблюдатели все равно должны были отреагировать, но никто так и не появился. Вена это шокировало, Гекату – нет, она даже не задержалась у двери, сразу направилась в основной зал, а ее спутники последовали за ней.
Здесь, в просторном помещении, занимавшем почти весь первый этаж башни, они все-таки обнаружили Романа и Елену – мертвыми. Они сидели на диване в центре комнаты, прислонившись друг к другу, совсем как на записи, которую видел Марк… И наверняка на всех тех записях, которые месяцами получал их сын. Только вот вряд ли он придал значение тому, что они каждый раз ведут съемку из одного места, сидя на одних местах в одних и тех же позах, ему казалось, что это не важно. Но, судя по состоянию тел, они погибли как раз в момент, когда Вен согласился на предательство.
Ну а на столе прямо перед ними извивалось нечто странное, похожее на комок пульсирующих вен, но при этом вряд ли живое – потому что оно было подключено проводами к камерам, направленным на покойников. Именно оно все эти месяцы отправляло Вену сообщения, накладывая изображения живых Романа и Елены на два иссохших трупа.
* * *
Как же неуместно здесь смотрелась смерть… Выжженные пустыни и разрушенные, поросшие зеленью города подходили ей куда больше. Но этот сад, эта башня, так похожая на чей-то дом, – совсем другая история. Гекате было почти жаль людей, которые наверняка надеялись на иное будущее, приехав сюда.
Жаль, но не слишком. Потому что наблюдательных башен полно, а выбрали в итоге именно эту. Сычкиных действительно давно окружали подозрения, недостаточно серьезные для наказания, но… Возможно, в какой-то момент им, как и сыну, предложили участие в «освободительном движении», и они согласились добровольно. Они впустили сюда свою будущую смерть, не догадываясь, что мертвыми они полезней, чем живыми.
То, что убило их, а теперь извивалось на столе, наверняка казалось Марку и Вену каким-то монстром, тем самым противоестественным объединением живой плоти и машины, о котором любят надрывно вопить повстанцы всех мастей. Но Геката прекрасно знала, что живой плоти там как раз нет. Это всего лишь роботизированная нейросеть, они все так выглядят – омерзительно по человеческим стандартам, так ведь они созданы не для того, чтобы глаз радовать! Им придается форма, идеально подходящая для множественного контроля и связи на большом расстоянии.
Плохо… Использование нейросети выводило всю эту историю со шпионажем на совершенно иной уровень. Геката уже догадывалась, что Черному Городу это не понравится. Но уж лучше знать своих врагов, чем прятаться за блаженным неведением!
А пока следовало разобраться со всем, что произошло здесь. Геката сняла с пояса электромагнитную бомбу малого радиуса и бросила в сгусток проводов. Оружие сработало, нейросеть заискрилась, изошла дымом, но так и не загорелась, просто замерла в движении… Это хорошо. Геката допускала, что эта дрянь насобирала достаточно информации, чтобы защититься от большинства видов оружия, поэтому сразу использовала новую разработку.
Она знала, что на этом все не закончится: они добрались до временного командного центра, понятно, что тут для них подготовили ловушку! И отключение нейросети эту ловушку как раз запустило, все программы были написаны заранее, мозговой центр больше не нужен.
На них напали роботы… их собственные роботы – и не только. Как и ожидала Геката, код «Офицеров», оставленных для охраны башни, был полностью переписан. Но даже этого нападающим показалось недостаточно, и прямо из-под земли, разрушая совершенство зеленого сада, вырывались новые машины, среднего размера – не больше двух метров в размахе металлических ног каждая, похожие на лишенных головы пауков. Судя по тому, что смог определить ее модуль, каждая из машин была оснащена оружием для ближнего и дальнего боя… Да что там, перед ними оказалась маленькая армия! Кто бы ни напал на территорию Черного Города, покинуть свою шпионскую миссию он готовился, хлопнув дверью.
Геката покосилась на Вена:
– Силы добра проявили себя во всей красе, а? Держу пари, после нашей смерти весь этот бодрый отряд двинется на уничтожение всего живого, пока их не остановят.
Однако предатель не обратил на нее внимания, он смотрел только на мертвых родителей, даже не замечая слез, струившихся из его глаз.
– Не лезь к нему, – попросил Марк. – Лучше скажи, что мы будем делать?
– Ты можешь взять «Инспектора». Твой пухлый друг уже никуда не убежит.
– Это понятно, а толку? «Инспектора» против этой своры недостаточно!
– Разумеется, и ты проиграешь, – согласилась Геката. – Но я хочу посмотреть, на что ты способен в условиях неминуемого поражения.
Она делала вид, что знает про Марка все, что нужно, только вот правдой это не было даже наполовину. Он продолжал ее удивлять – такая неожиданная находка в такой глухой норе… Он мог ныть, что слишком стар для обучения, сколько угодно. Он даже не представлял, в какие рекордные сроки осваивает новый модуль, как быстро продвигается почти без тренировки. Порой Гекате самой становилось жутко от того, во что он способен превратиться – но этот страх неизменно смешивался с азартом, и отступать она не собиралась.
Вот и сейчас Марк не подвел ее, больше он дурацких вопросов не задавал. Он освободил Вена, перехватил контроль над «Инспектором» и направил его в бой.
Он должен был проиграть быстро и бездарно, любой оператор на его месте проиграл бы! Потому что «Инспектор» по мощности уступает «Офицеру» и потому что в захваченные машины встроили принципиально новую программу. Но Марк ведь и старую не знал! Недостаток опыта неожиданно пошел ему на пользу: он ничего не ожидал, просто приспосабливался к ситуации.
Он использовал главное преимущество «Инспектора» – маневренность. Марк