Следующим от моей пули упал голый по пояс мур, одетый только в кальсоны, сапоги и с широким поясом с кобурой с револьвером. В левой руке он держал бутылку с желтоватой жидкостью, в правой огрызок толстенной сигары. В третьего я выстрелил с кем-то из товарищей.
И цели закончились. В ещё больше наполнившейся дымом комнате живых не осталось. Только глухо урчала заражённая, привязанная к кровати.
— Добиваем, Горыныч, — произнёс Ворон. — Эти мерзавцы могут притворятся. Патроны не жалей.
После первого контрольного выстрела Ворона в одно из неподвижных тел, принялись разряжать револьверы и остальные бойцы из нашей команды. Ни один из обитателей почтовой станции не укрылся от наших пуль. Хоть кто-то из нас, но видел мура, даже если тот был укрыт от остальных ящиком, столом или тюком с товаром.
— Всё, хватит! — громко крикнул Ворон. — Заходим внутрь!
Глава 22
ГЛАВА 22
Внутри воняло.
Кое-какой запах и раньше добирался до моего носа сквозь щели. Но он не шёл ни в какое сравнение с тем амбре, которое стояло в помещении. Перегар, вонь давно не мытого тела, табака, железистый запах крови, смрад потрохов, портянок, конского пота от плащей и чап. Эту смесь слегка заглушил пороховой дым, но не так сильно, как хотелось.
Едва зайдя внутрь, помощник шерифа быстро дошагал до кровати, направил револьвер на заражённую и выстрелил той в голову. Урчание мгновенно смокло.
— А тут есть чем поживиться, — сказал Лодочник сразу, как вошёл в помещение. Он обвёл деловитым взглядом ящики и свёртки и добавил. — Вернёмся в форт с прибытком.
— Не торопись. Может нам придётся удирать отсюда, — резко ответил ему Ворон.
— Что-то не так? — спросила его Клео, которая шагнула внутрь в этот момент. — Ты что-то чувствуешь? Или знаешь?
После короткой паузы он сказал:
— Не по себе мне. Нашумели мы тут миль на пять в округе… Вот что, бери Горыныча и ступайте за нашими лошадьми и вещами. Только не пешком, для этого муровские лошади имеются.
— Да уж я и сама думать умею, — фыркнула женщина. — Горыныч, идём.
— Слушаюсь, мэм, — чуть улыбнулся я и приложил два пальца к полям шляпы.
По дороге туда и обратно я расспросил напарницу по поводу её слов и слов Ворона про предчувствие. И выяснил, что у нашего помощника шерифа есть дар-чуйка, который помогает ему избегать неприятностей или, наоборот, получать ништяки.
— Он и тебя не просто так взял, Горыныч. В форте проверенных и опытных бойцов полно. Но дар подсказал Ворону, что от тебя будет польза, — сказала она мне, когда мы уже возвращались, ведя за собой в поводу всех наших лошадей с вещами. — И не прогадал. Если бы не ты со своим штуцером, то сожрали бы меня вчера на реке. Пули остальных не убили бы настолько быстро кусача, чтобы он не успел меня порвать.
Когда мы вернулись, наши товарищи уже успели сложить все трупы на кровати и накрыть брезентом.
— А почему бы не вытащить их на улицу? — поинтересовался я.
— И провонять всю округу свежей кровью? — вопросом ответил мне Три Топора. — Изнутри хотя бы запах далеко не уйдёт.
— Ясно.
Спать рядом с мертвецами было крайне неуютно, и я заранее настроился на бессонную ночку. Но как оказалось, сон и не планировался. Ворон из-за своей чуйки приказал разобрать сектора вдоль стен и вглядываться в щели изо всех сил. А ещё слушать. Все свечи и светильники были потушены ради маскировки. Последнее вызвало досаду у Лодочника, который планировал провести ревизию среди вещей почтовой станции. В кромешной темноте подобное провернуть невозможно.
Всё своё оружие мы зарядили и положили рядом, чтобы было под рукой. Точно также поступили с трофейными револьверами и карабинами. Теперь, если понадобится, мы создадим настоящую стену из горячего свинца, которая снесёт кого угодно. Ну, почти…
Эта ночь, наверное, оказалась самая тяжёлая из всех, которые были у меня раньше. Ожидание беды вытягивало силы быстрее, чем тяжёлый физический труд. А на нервы действовало хуже, чем момент, когда вытягиваешь билет на экзамене по предмету, который знаешь поскольку-постольку. Когда небо засветилось, сообщая о наступлении нового дня, мы едва ли не в унисон вздохнули с облегчением.
— Собираемся и уезжаем, — скомандовал Ворон.
— Как? А трофеи? — с обидой и ещё больше с возмущением в голосе воскликнул Лодочник, и смачно плюнул на брезент, укрывающий кучу трупов. До них было метра четыре, но рейдер умудрился попасть.
— Лошадей и оружия тебе мало?
— Мало, Ворон, мало.
— Чёрт с тобой, — махнул рукой помощник шерифа. — На час задержимся. Но ни на минуту больше, — и показательно достал из кармашка часы, щёлкнул их крышкой, бросил взгляд на циферблат, а затем вернул обратно в карман.
Барахла на почтовой станции оказалось на удивление очень много. Здесь даже нашлись два ящика с патронами для револьверов и карабинов. Ещё порох, капсюли, уже готовые пули трёх ходовых калибров и килограмм двадцать свинца полосками и прутками.
В ящиках и узлах обнаружились бутылки с виски, джином, ромом, табак для трубок, нюхательный и жевательный, соль, сахар, свёртки ткани, подковы, гвозди, металлические детали для лошадиной сбруи и для повозок. Какие-то сладости, в основном внушительные колотые куски разноцветных леденцов. Нашлось немало различных консервов, муки и керосина.
— Керосин весь вылить на трупы. Сожжём, чтобы осквернённым их плоть не досталась, — приказал Ворон.
— Всё не сгорит, — сказала Клео.
— Хоть сколько-то. А запах гари на какое-то время отобьёт запах крови.
Потом всё признанное полезным ещё полтора часа паковали и развешивали по лошадям. Трофеев взяли много. Благо, что было на чём их везти. Почти весь алкоголь прихватили с собой. Даже паршивого качества, предназначенного в том мире для торговли с индейцами, как мне пояснил Лодочник.