– Выход – вот! – Герберт кивнул в поле через открытую дверь.
– Ствол вернешь? – спросил киллер, глянув на пистолет, который Герберт положил на сиденье.
– Не сегодня.
– Почему?
– Говорю же, Водорезов едет. Вряд ли подарки будут сладкими. А у меня только травмат.
Имелся еще и боевой пистолет, но в дальнем тайнике, достать ствол будет непросто.
– Ну да… Наручники снимешь?
– Пока только ноги развяжу.
Герберт вывел киллера из машины. Пистолет с собой не взял, но и далеко от машины отходить не стал. А сняв с Тоши наручники, в тот же миг сдал назад. И, как оказалось, не зря. Киллер ударил его рукой с разворота, очень мощно и быстро. Герберт находился в ожидании удара, но блок подставить не успел. Сильный удар в надбровье отбросил его к машине, но именно это сыграло с Тошей злую шутку. Герберт не отключился ни на мгновение, а удар спиной в стойку кузова отбросил его назад, направив на противника. И сразу же – локтем под нижнее левое ребро, удар удался, Тошу едва не скрутило от боли. А Герберт не останавливался, пока не сбил противника с ног. Добивать не стал, просто заскочил в машину и взял трофейный пистолет.
Тоша из борьбы не вышел, быстро поднялся, ворвался в машину, но Герберт уже навел на него ствол. И сразу же выстрелил. Фонтан крови из затылка выплеснулся в открытую дверь, туда же вылетел и покойник.
Герберт перевел дух, схватил Тошу за ноги, оттащил подальше в поле, там и уложил. Вернулся к машине, сел, попил водички, сходил к Шуршину, на обратном пути зазвонил телефон.
– А-а! Ты где? – нервно, порывисто спросил Хомутов.
– На месте, вас жду.
– Никому не звонил, ничего не говорил?
– А-а, нет…
Герберт также подал условный знак, позвонил Даниле, попросил содействия.
– Никуда не уходи, скоро будем…
Скоро растянулось на целый час, Герберт за это время и с Шуршиным поговорил, и оружие приготовил, один ствол уложил на колесо машины, другой оставил в салоне под сиденьем.
Он не ошибся, Хомутов не приехал, его привезли. «Майбах» подъехал в сопровождении двух «Гелендвагенов». Водорезов еще не появился, а Герберта уже скрутили его церберы.
Водорезов из машины выходил медленно, как будто ноги не держали. Немолодой он уже, лет шестьдесят, сухощавый, белый как лунь, и с ногами у него все в полном порядке. С первого шага разогнался, к Герберту подскочил, как будто хотел пырнуть его в живот своей тросточкой. Глаза навыкате, челюсть трясется.
– Где Илья?
Тросточкой своей он замахнулся, но не ударил. Это сделал телохранитель, рубанул ногой под колено, второй пришел ему на помощь, и они вдвоем опустили Герберта на колени перед своим боссом. Но удержать не смогли. Герберт извернулся, сел, как штангист перед рывком, поднатужился и взял вес. Амбалы пытались вернуть его на место, один ударил кулаком в живот, другой в зубы, но Герберт все же смог встать на ноги.
– Пусть стоит! – махнул рукой Водорезов.
– Где Хомутов? – спросил Герберт, сплюнув кровью.
– Что?! – оторопел от такой наглости Водорезов.
– Вашего сына заказал Василий Сысоев, он его выследил, он навел на него киллера, когда я пришел, ваш сын был уже мертв.
– Был уже мертв?.. – тоскливым эхом отозвался Водорезов. – Тогда ты почему жив?
– Сысоев мертв. Киллер его убил, чтобы замести следы. И Шуршина убить собирался, но не успел. Я остановил киллера, Шуршин жив, он здесь недалеко, он все подтвердит…
Герберт не уговаривал Виталика подтвердить его версию. Если вдруг возникнут расхождения в показаниях, он всегда может сказать, что не совсем правильно понял Шуршина. А о Липатове парень не знает. И Тоша уже никому ничего не скажет.
– Шуршин, Шуршин… Виталик?!
– Засветился Виталик на Большой Грузинской, номера липовые поставил, а парковку по настоящим оплатил. Я на него вышел, чуть не опоздал…
– Да заткнись ты!.. – зыркнул на Герберта Водорезов. И тут же спросил: – Это ты сейчас Ставицкую выгораживаешь?
– Я располагаю уликами против Сысоева, могу еще собрать доказательства их с Шуршиным вины… – вспомнив о ключах, сказал Герберт. – А мотив у них был – Вера Лаверова. Из-за нее все… Ну, точно не скажу, может, были какие-то другие, более глубокие, мотивы. Или более мелкие…
– Лаверова… Шлюха!.. И Ставицкая шлюха! – изнывая от презрения, процедил Водорезов. – Кабинетная проститутка! Ненавижу!..
– Ну, это ваше право!
– Заткнись! – рявкнул Водорезов, с ненавистью глядя на Герберта.
– Да я, в общем-то, все сказал.
– Ты не сказал, что случилось с моим сыном!
– Убили вашего сына. Ножевое ранение в область печени, несколько ударов. Ставицкая не могла бы так. Она правша, а киллер косил под левшу.
– Да заткнешься ты? – снова зашипел Водорезов.
Герберт послушно приложил палец к губам. И усмехнулся. И секунды не пройдет, как его снова захотят выслушать. Так и оказалось.
– Зачем киллеру косить под левшу? – спросил убитый горем отец.
– Потому что Сысоев левша, киллер изначально собирался избавиться от заказчика. Ну, насколько я понял…
– Куда ты дел тело моего сына?
– Сжег.
– Что?! – встрепенулся Водорезов.
И так глянул на своего телохранителя, что Герберту не поздоровилось. Он успел напрячь пресс перед ударом в живот, но это не помогло. К процессу подключились второй и даже третий. Герберта свалили на землю, «лежачего не бьют» на него не распространялось. И Водорезов не останавливал.
Глава 5
Удары сыпались со всех сторон, били мощно, точно, увернуться невозможно, но Герберт все же пытался закрываться, особенно берег зубы и голову. В ответ не бил, но медленно приближался к своей машине, дотянуться бы до ствола и всех наглухо… Даже сквозь звон в голове он понимал, что ствол паленый, как минимум два трупа на нем, но без пистолета не выжить. Если Водорезов не остановит своих выродков. А старый молчал.
До пистолета Герберт так и не дотянулся, чуть в стороне вдруг громыхнул выстрел. Увлеченные зрелищем охранники Водорезова не заметили, как появился Данила со своими людьми. Или заметили, но поздно. Вооруженные, в бронежилетах бойцы обступили Водорезова с его свитой.
– Это беспредел, Платон Павлович!
Сквозь пелену в глазах Герберт видел, как Данилов надвигается на Водорезова, накручивая на ствол пистолета глушитель. Роста среднего, крепкий на вид, но даже неплотного телосложения, он мог создавать эффект объемной угрозы, казаться крупнее, чем был, и наводить тоску на соперника. Сильная он личность, этого у него не отнять. Даже Герберту иногда становилось не по себе от его присутствия, никогда бы не подумал, что он может так обрадоваться Даниле.
– Ты кто такой? – заколотился старый.
– Где