– Могу я спросить вас о женщине по имени Анна Тридуэлл? – продолжила Кейт.
– Кто это? – резко спросила Шерри, поворачиваясь к Деклану.
– Черт его знает, – сказал Деклан, поднимая руки в знак капитуляции. – Кто она такая?
– Она была социальным работником, курирующим Чарли.
– У большинства знакомых мне женщин есть дети, и к ним в двери постоянно стучатся социальные службы.
– Ко мне в дверь никогда не стучались социальные службы, – возразила Шерри.
– У тебя только один ребенок. Это у бездельников рождается целый выводок ублюдков, с которым они не могут справиться, и тогда вмешивается социальная служба.
– А мой Тодд – хороший парень, – сказала Шерри. – Слышите? – обратилась она к Кейт.
– Где находится трясина, о которой вы говорили, та, что рядом с Дорогой дьявола? – поинтересовалась Кейт.
– Посмотрите на карте! – рявкнул он. – Нам нужно идти. – И, не сказав больше ни слова, он направился обратно к грязной луже и принялся прокладывать дорожку из деревянных досок к фургону. Шерри усмехнулась, выбросила визитную карточку поверх ворот и пошла помогать Деклану.
Кейт и Тристан вернулись к машине.
– Болота, квакеры… Он считает, что Чарли затянуло в трясину, – размышляла Кейт.
– Ты знаешь, сколько людей утонуло в болотах на вересковых пустошах? – спросил Тристан.
– У меня нет точных цифр, но предполагаю, что за прошедшие годы много, – отрезала она и глубоко вздохнула. – Извини. Я не должна была срываться на тебя.
– Все в порядке. Он так уверен в себе, что заставил меня поверить ему, – сказал Тристан. Они оглянулись на Деклана и Шерри, спорящих о том, как лучше уложить деревянные доски через грязь по дороге к фургону.
– Давай поговорим с тем офицером полиции… Льюисом, который работал над этим делом. Я бы хотела услышать обо всем, что происходило в ходе расследования исчезновения Чарли, – сказала Кейт, заводя двигатель.
Глава 23
На следующий день Кейт и Тристан решили поработать порознь. Тристан договорился о встрече Льюисом Тейтом в Плимуте, а Кейт решила остаться в офисе и углубиться в детали дела.
Тристан выехал в девять и как раз успел вовремя: встреча была запланирована на одиннадцать утра. Льюис выбрал паб «Корабль» в районе гавани. Тристан нашел место для парковки в нескольких минутах ходьбы от паба и оказался на месте чуть раньше. Паб открывался только в одиннадцать, поэтому он сел на скамейку снаружи, откуда открывался вид на стену гавани и море.
Молодая женщина с мутными глазами и короткими обесцвеченными волосами поливала из шланга дорожку к гавани, когда подъехал автомобиль с доставкой.
Мгновенье спустя из-за грузовика показался Льюис Тейт. Тристан предположил, что тому около сорока. Он был высоким и жилистым, с чисто выбритым лицом и иссиня-черными волосами до плеч. Белое как мел лицо выглядело изможденным, но его черты смягчали выразительные карие глаза. На нем были мешковатые джинсы, белые кроссовки и красная футболка с логотипом Версаче спереди.
– Привет, приятель! Это ты, Тристан? – спросил он. В его походке чувствовалась развязность, а в речи слышался легкий акцент кокни.
– Да. Привет, – ответил Тристан, поднимаясь со скамейки. Он протянул руку для рукопожатия, но Льюис проигнорировал это, оглядев его с ног до головы, и спросил: – У тебя наличные с собой?
Тристан не ожидал такой прямолинейности.
– Да.
– Можно мне взглянуть?
Тристан достал из заднего кармана шорт конверт с пятью хрустящими двадцатифунтовыми купюрами и протянул Льюису. Льюис проверил содержимое.
– И ты купишь выпивку? – добавил он, пристально глядя на него.
– Конечно.
Изможденное лицо мужчины расплылось в улыбке, и он хлопнул Тристана по спине.
– Отлично. Спрашивай меня, о чем хочешь. Пойдем внутрь. Не терпится проглотить пинту пива.
«Пинту пива, – подумал Тристан. – Сейчас только одиннадцать часов утра».
Хозяйка как раз открывала двери заведения, и они вошли внутрь. Это была старомодная забегаловка с низким потолком и большим количеством дерева и металлических наградных медальонов.
Льюис заказал «Гиннесс» и виски «Джеймсон» – на два пальца. Тристан собирался заказать капучино, но передумал и взял пинту «Гиннесса». Они были единственными посетителями в пабе, не считая холеного мужчины, который вошел с пакетами покупок и сел в конце стойки. Они отнесли свои напитки в кабинку в углу у окна. Льюис залпом выпил виски, а затем сделал большой глоток пива. Они немного пообщались, и Тристан спросил об обстоятельствах ухода Льюиса из полиции.
– Все были в этом замешаны. Так много полицейских таскали наркотики из отдела хранения вещдоков! – сказал Льюис. – Я был настолько глуп, что попался. И имей в виду, – он поднял кверху указательный палец, на котором красовалось кольцо-соверен, – я никогда не продавал наркотики – ни взрослым, ни детям, в отличие от многих продажных полицейских. Это было только для личного употребления. – Он сделал еще глоток и вытер верхнюю губу тыльной стороной ладони. – В любом случае, я не скучаю по работе в полиции. Когда я уходил, там было слишком много политики. Я скучаю по форме и значку – это так привлекало девушек! Ты не поверишь! – Тристан не знал, что на это ответить, и кивнул. – У тебя есть девушка?
– Нет. Я один, – ответил Тристан. В глубине души ему хотелось сказать правду, но он не стал. Он не хотел своей откровенностью повлиять на ход беседы, а ему нужно было завоевать доверие Льюиса. – А у тебя?
– Не-а, у меня есть бывшая жена. Очень дорого мне обходится. Я даю ей денег на содержание нашей дочери, но, по-моему, эта сучка тратит их только на сигареты и текилу. Мне не следовало на ней жениться. Стоило обратить внимание на генетику ее семьи. – Тристан насторожился, что сейчас последует какой-нибудь расистский выпад, но Льюис продолжил: – Когда ты серьезно относишься к девушке, обязательно нужно обратить внимание на ее мать. Потому что в девяти случаях из десяти именно такой она станет с возрастом, – сказал он, снова поднимая палец с кольцом-соверен.
– И какая у нее мать?
– Скажем так, рядом с ней Джабба Хатт выглядит как супермодель.
Тристан рассмеялся. Наступила тишина, они смотрели в окно на стену гавани.
– Тебе нравится работа частного детектива? – поинтересовался Льюис.
– Да. Это сложно, и я занимаюсь этим всего пару лет, но я постоянно учусь на работе.
Льюис наклонился и начал возиться с маленькими пакетиками сахара в подставке, стоявшей в центре стола.
– Я думал заняться этим, но у меня не хватило терпения. И я люблю выпить. Чарли Джулингс был моим первым и единственным по-настоящему «пропавшим» ребенком. Я участвовал в нескольких других делах, в которых мы находили детей несколько часов спустя. Один из них