Перед следующими медленными композициями я удалился в туалет, откуда выбежали Плям, Заславский и Карась, гордый обладатель пары носков. В нос ударило табачным дымом. В унитазе плавали окурки. В мусорке валялась выпитая бутылка водки. Был бы директор в школе, разогнал бы всех по домам.
Я выскочил в коридор и крикнул:
— А ну стоять, черти!
— Сам ты черт! — быканул Заславский, останавливаясь, покраснел, его глаза налились кровью.
Плям подошел ко мне и проговорил заплетающимся языком:
— Да че ты в сам… Ик!.. деле!
Из глубин памяти взрослого кое-что всплыло. На этот праздник в той реальности я не ходил, и правильно сделал, как выяснилось. Пока приличные одноклассники сидели в кабинете, компания Пляма, в том числе Барик и Чума, наклюкалась и заблевала туалет. Семеняк, Попова и Фадеева то же самое сделали с женским туалетом. Вечером пришел директор, учуял сигаретный дым, увидел безобразие, устроил скандал и запретил проводить выпускные в девятых классах. Может, в этот раз все будет не так фатально, но все равно портить праздник не хотелось.
— Скоро придет дрэк, — сказал я и указал на туалет. — Уберите за собой…
— Слышь фраер, — все быковал Заславский, — ты кто такой ваще? Че ты нам указываешь? Ты ваще за чертей ответишь! — Он сплюнул на пол, Плям, который знал, что можно от меня и огрести, взял его за руку, но Игорек вывернулся.
— Черт ты и есть. Тебя бы уже отпетушили, будь ты за зоне, — сказал я на понятном ему языке. — Ты нагадил — ты убери. Или я уберу тобой.
Плям признал свою неправоту и пошел в туалет прятать бутылку от дрэка и смывать окурки, Карась поплелся за ним. У Заславского упала планка, он попер на меня, но получил два прямых в корпус и сложился. Стычка произошла в коридоре, куда вдруг вырулил весь наш класс под предводительством Елены Ивановны.
— Что тут происходит⁈ — воскликнула она.
— Игорь споткнулся, — сказал я, похлопал его по спине. — Ты как, нормально?
Он кивнул и поднялся, пошатываясь. Надо отдать должное таким бычкам, стоит им продемонстрировать физическое превосходство, и они сразу признают власть сильного над собой. Еленочка рассвирепела, свела брови у переносицы и устремилась к нему.
— А ну дыхни!
Игорь отвернулся, тогда она схватила его за грудки и припечатала к стене.
— Нажрался? Накурился? — За шкирку, как провинившегося щенка, она потащила его к выходу. — А ну пошел домой! Сейчас директор приедет, увидит тебя таким — всем нам конец.
Игореха вылетел из школы и поплелся прочь, как побитый пес, поглядыая по сторонам и сплевывая. Плям и Карась, слыша ее крики, затаились в туалете. На их месте я тоже шел бы домой. Еленочка раскинула руки и принялась негодовать:
— Зачем так делать? Они же и меня подводят, и вас, да и себя в первую очередь!
Я отвел в сторону Гаечку и Лихолетову и сказал:
— Следите за Фадеевой и Поповой, чтобы не напились и не наблевали в женском туалете.
Гаечка сделала страдальческое лицо. Лихолетова покосилась на Юльку и с готовностью кивнула.
Не заметив потери бойца, класс отправился поедать купленный мною торт, запивать его «Фантой» и «Колой».
— Круто было, — вынесла вердикт Попова. — Думала, опять детский сад устроят, а нет, весело!
— Кто писал сценарий? — спросил я. — Он… необычный. Современный.
— Вера Ивановна, — поделилась она и с гордостью похвасталась: — Мы с Натальей Станиславовной ей подсказывали. Сначала по сценарию бандит превратился в обезьяну, но я предложила собаку — все-таки символ года. Такой сценарий только для старшеклассников, с восьмого класса. У малышей Яга и Кощей.
Еленочка открыла кабинет, где столы были сдвинуты, а в разномастных тарелках лежали конфеты, мандарины, порезанные бананы и во главе стола стоял торт, окруженный заморскими напитками. Илья метнулся к своему магнитофону, перебрал кассеты и включил рок-баллады.
— Шоу маст го он! — пропел Памфилов и протянул руки к торту.
Девчонки обступили меня. Заячковская хитро прищурилась и сказала:
— Покажи фотографии. Я видела, ты нас снимал!
Подтянулись парни, забыв о торте, и Еленочка подошла бочком. Если вот так сразу возьму и выложу фотографии, девчонки сто процентов поднимут вой: «Я тут толстая! Давай эту порвем», «А я тут косая! Или отдайте снимок мне, или я уйду» — потому я поставил условие:
— Давайте так: я все покажу, но если вы себе не понравитесь — никаких претензий, а то знаю я вас.
— Согласны, — кивнула Попова.
— Все согласны? — прищурился я, поставил рюкзак на стул.
Девочки закивали.
— Ну и славно. Давайте сперва сделаем общую фотографию? Сначала те, кто в костюмах и масках, потом — все вместе.
Мой бойцовский клуб построился, как по команде. Каждый принял позу, соответствующую образу. Щелк! И все бросились смотреть, как прямо на глазах будет вершиться магия — проявляться снимок. Подождав, пока он подсохнет, я отдал его Гаечке, она передала дальше. Минуты две все его рассматривали, потом вернули мне.
— Теперь все вместе, — скомандовал я.
Как повелось, парни уже выстроились вторым рядом, поставив в середину Елену Ивановну, и ждали, пока девушки копошились в сумочках, смотрелись в зеркала, поправляя прически и обновляя макияж. Наконец все построились, приняли позы.
Щелк — и все рванули ко мне. Точнее, к снимку, где на темном фоне проступали силуэты и лица, наливались красками. Сколько было восторга! Даже красные глаза никого не смутили.
— Давайте еще одну фотку, — предложил я, и все с радостью заняли места.
Одна фотография останется у меня, а эту я отдам учительнице. На вечера встреч выпускников я не ходил… Тот Павел не ходил, я — буду обязательно. Пройдет лет двадцать, и помимо черно-белых групповых фотографий останутся еще и эти, и будут они на вес золота.
Я отошел подальше, к окну, чтобы все влезли, прицелился, и вдруг Еленочка взмахнула руками.
— Стой!
Она направилась ко мне, говоря:
— Так нечестно, тебя-то с нами нет. Покажи, как и куда нажимать, и становись на мое место.
Только она прицелилась, скрипнула дверь, и в класс вошли Плям и Карась, остановились у входа. Пьяными они не выглядели. Наверное, Заславский выпил большую часть, а эта парочка чуть захмелела и уже пришла в норму.
Учительница опустила фотоаппарат.
— А вы откуда?
— Заславского провожали, — отвертелся Плям, — а то еще упадет.
Решительным шагом Еленочка подошла к ним, обнюхала и вынесла вердикт:
— Опять накурились.
— Это все Игорь, — пролопотал Карась. — Мы просто рядом стояли.
Плям сложил руки лодочкой