— Я не знаю. Разведай, потом расскажешь. Если что, то на тебе бабочка, — заметил отец. — Визуально заменяет удавку.
— Так бабочка — это удавка? — переспросил любопытный демонёнок.
— Дань традиции, — поправил бабочку сыну оборотень. — Как и галстук. Люди любят ограничения. Для них это как мода.
— А зачем люди душат сами себя? Душили бы врагов!
— У людей давно нет других врагов, кроме самих людей, — вздохнул Адов и добавил. — Что им монстры? Ограничения, цепи и привычка носить части веревки для виселиц — это так по-человечески.
— Но это же здорово! — восхитился Даймон.
— Поэтому надо перенимать их опыт. От нас ты такие тонкости не почерпнёшь. Старые мы уже, чтобы за модой следить. Так что бери гуся и дуй добывать атрибуты образования. Лучше в бою… помни про кровь!
— Отец, откуда ты столько знаешь? — восхитился демонёнок. — Ты всю жизнь меня чему-то учишь.
— Это и называется «быть отцом», — едва заметно улыбнулся Михаэль. — Когда-нибудь поймёшь. Не спеши взрослеть, как твоя тётушка Карловна. Она как начала этот процесс, так и не останавливается.
— А кто она? Чем занимается? — снова посыпал вопросами демонёнок напоследок.
— Она работает в месте, связанным с останками.
— В морге, что ли?
— Так сразу и не скажешь, — почесал бороду оборотень. — Но там тоже много современных инквизиторов накопилось. Только теперь они мозги пытают… Если остались. «Остаткино», называется. Если хорошо себя проявишь в школе, отправлю к ней на практику.
— Жуть… я согласен!
С гусем подмышкой Даймон потопал в сторону школы. Пернатый время от времени пытался вырваться, раскрывал клюв и громко гоготал.
Юному демонёнку требовались немалые усилия, чтоб не упустить птицу на волю до того, как поменяет это существо хотя бы на «дневник».
О нём Ленка говорила.
В дневник он обязательно запишет все свои наблюдения о людях и составит инструкцию по применению для других юных демонов, чтобы не допускали его ошибок. Например, к пчёлам в ученики не стремились. Что подходит иному медведю-оборотню, не так уж хорошо для демонов.
— Надеюсь, мой дневник и личный опыт затмят «страдания Некрономикона», — буркнул демонёнок.
Ученики у школы с нескрываемым любопытством поглядывали на странного новенького. Дети перешёптывались и тихонько хихикали. Даймон же в основном смотрел на клюв гуся. Как бы тот ещё раз не цапнул.
Очки искажают полный обзор. Потому демонёнок едва не врезался в долговязого мальчишку, преградившего путь у самого входа в школу.
— Это у тебя завтрак с собой, что ли? — длинный пацан кивнул на гуся, растянув рот в ехидной улыбке.
Где-то за его спиной послышались смешки одноклассников. Даймон замер, окинул взглядом незнакомца и сказал, припомнив слова отца:
— Я пока не голоден. Сдался мне ваш гранит? Изюм вкуснее!
— Чего?
Демонёнок прокашлялся и начал снова. Сможет не расслышали?
— Говорю, что я пока никого не знаю. А кто тут самый главный?
— Я — Сашка! — напыжился долговязый, выпятив грудь. — И для тебя я тут самый главный!
— Тогда это тебе, Сашка, — демонёнок уверенно сунул гуся мальчишке. — Дневник дашь? Ой, ещё мне нужна твоя кровь! Погоди…
И Даймон вырвал гусиное перо. Пернатому такое обращение пришлось не по вкусу. Гусь, извернувшись, тут же ухватил длинного противника прямо за нос, посчитав за обидчика.
Сашка взвизгнул, замотал головой, но дарёный гусь не желал выпускать добычу.
— Ай! Пусти!
— А дневник дашь? — напомнил Даймон.
— Щас как дам! — пообещал Сашка.
— А что дашь? — уточнил демонёнок, приготовившись выбирать из длинного перечня нужд для школы то, что больше всего необходимо.
— Что угодно, только забери его! — взмолился долговязый.
— Он так просто не пустит. Папа говорит, он ещё не решил, живой он или мёртвый, — пожал плечами Даймон, пытаясь найти вокруг чернила. Вновь присмотрелся к оппоненту. — Крови, точно не одолжишь?
— Чего-о-о? — протянул Сашка в лёгком шоке. — Кровь мне самому нужна. Ай! Ты гуся-то забери! Я соврал… Я не главный. Ой! Не главный я совсем, говорю!
— Если не самый главный, то чего обманываешь? — вздохнул демонёнок и погладил гуся. — Гусь Шрёдингера всё понимает. А я и подавно. Я же не гусь. Со мной проще договориться.
— Почему Шрёдингера-то? — только и спросил мальчик.
— Учиться надо лучше! — с чувством превосходства добавил Даймон.
Чисто логически уже выходило, что он не самый глупый ученик в школе. Если так дело пойдёт, то в Остаткино на стажировку быстрее возьмут.
Все вокруг снова рассмеялись. Теперь уже не над новеньким, а над стареньким, который быстро приобретал «гусиную аллергию» от укусов.
— Некогда мне учиться! Я блогером буду, — заявил Сашка. — В школе только время зря теряю. А если тебе нужен дневник, забирай мой… Только гуся забери!
Даймон открыл портфель оппонента, достал дневник и покачал головой:
— На вранье ты взвинтил цену бартера. Так что давай ещё портфель и тетрадки.
— Да бери уже всё! — едва не лил слёзы Сашка. — Мне ничего, кроме телефона не нужно. Я блогер. Креативная личность. Учёба только отвлекает.
— Всё мне не надо. Гуся можешь оставить себе… — разрешил демонёнок.
И с чувством выполненного долга забрал остальной школьный инвентарь. А затем проследовал в школу, оставив главного лжеца разбираться с живым подарочком.
— Ах так? Я тебе ещё покажу! — прогундосил долговязый вслед.
Когда гусь соизволил отцепиться, нос Сашки распух и посинел так, что стал похож на настоящую сливу. Лицо же от злости побагровело.
Оказавшись внутри школы, Даймон немного растерялся. Ученики передвигались исключительно бегом, с криками. А какой-то человек в костюме цвета хаки сидел в углу, читал газетку и ни на кого внимания не обращал. Дети бегали вокруг него, как вокруг живого куста или дерева.
«Похоже, людей тут и без меня неплохо пытают», — подумал демонёнок: — «Бегут, точно плетьми погоняют. Где же этот главный мучитель находится? Хорошо трудится, раз его не видно. Удалённо руководит. Процесс налажен».
Даймон заметил нескольких бледных ребят, стоявших в стороне. Все они пристально вглядывались в экраны маленьких коробочек.
«А вот и заклинатели!», — решил юный демон.
Избавившись от