Многое понял демонёнок. Кроме одного:
— Так если гусь не Шредингера, то почему его так прозвали?
— А это, мрак мой, уже в школе расскажут. Там любят всякие байки травить. То им форма земли не нравится, то планеты сосчитать с первого раза не могут и пересчитывают, — отец улыбнулся и почесал лысину сыну. Волосы у Даймона росли, но как правила сгорали все подчистую, когда в очередной раз взрывался Пукс или демонёнок перегревался буквально до белого коленья.
Отметив смущенный взгляд подростка, Михаэль добавил:
— А с гусем так получилось потому, что он находится сразу в двух состояниях. Вроде ходит такой важный и живой по двору. А с другой стороны — уже на столе лежит жаренным на праздник. Всё от самой хозяйки зависит. Как захочет праздника, так и подаст гуся.
— А, полужив-полумёртв, — понял Даймон. — Но зачем нам гадать, когда одно состояние перетечёт в другое? Давай я отнесу его мёртвым. А перьями заранее запасусь.
— Знаешь, я до науки не очень охоч, — признался отец. — Живые они им нужны или мёртвые, ещё узнать надо. Но дети должны быть умнее родителей. Потворствуя этому, я и взял его для тебя со двора. Дальше сам разбирайся.
— Так ты стащил гуся?
— Освободил, — уточнил отец. — Сейчас это «эко-активизм называется». Всякую животину спасают, чтобы травы больше ела и нам больше мяса доставалась.
— А-а, — протянул Даймон. — То есть ты спас его ради того, чтобы я не голодал в школе?
— Даймон, ты в школу не ради питания ходить должен. Чего там есть? Люди гранит грызут. Не важные у них зубы с такой диетой, — снова отметил отец. — Но ты же демон. Адаптируйся. Люди говорят, что в школах таких много, только поменьше.
— Бесы, что ли?
— И да, и нет, — вздохнул отец. — Каждый человек он тоже как бес Шрёдингера. Бесит всех и себя одновременно, но очень удивляется, когда за грехи в ад отправляют. А пока люди ищут себя в этой дороге, с ними местный экзорцист должен разбираться. «Директором» называют.
— Это что-то вроде инквизитора? — поинтересовался демонёнок.
— Директорами у людей всегда кого-нибудь главного ставят, — припомнил оборотень. — Выше только президент. И то у всех разный.
Демонёнок помялся на месте и наконец, спросил:
— Почему ты обо мне заботишься? Демоны не обязывали тебя постоянно защищать меня. Это давно роль Пукса… Ты всё ещё считаешь меня слабым, па?
— Я всё ещё считаю тебя Адовым, — ответил Михаэль и спрятал глаза. — Ты хоть помнишь, почему пуделя так прозвали?
Демон пожал плечами и предположил:
— Потому что он портил воздух и это возмущало окружающих?
Отец почесал косматую бровь:
— Нет, потому что взрывался со словом «пух». Но эта буква тебе никак не давалась. У тебя как раз выпадали первые кровавые зубы, и ты никак не мог выговорить слово правильно. Постоянно талдычил — Пукс, да Пукс, тыкая маленьким пальчиком в пёсика. А для него твои команды — закон. Он на радостях и взрывался, с удовольствием разнося на кусочки округу.
— Этого я не помню.
— Так это от первых трёх контузий память отшибло, пока иммунитет не окреп, — улыбнулся отец. — У меня и самого порой звон в ушах с тех времён. Вы на пару с адским псом нам не один дом разнесли… а ещё три пещеры, две берлоги и даже один бункер.
— Как я мог такое забыть? — вздохнул демонёнок. — Люблю взрывы!
— Потенциал к разрушению у тебя проявлялся с самого рождения, сын мой, — продолжал восхищаться отец. — Мы же на любые салюты и фейерверки с тех пор с ленивой тоской смотрим.
Даймон поник:
— Я думал, что мы всегда убегали от инквизиторов. И, вообще, любим путешествовать.
— Чтобы не разубеждать тебя в этом маленьком заблуждении, мы всегда переезжали, когда ты спал. Ну или приходил в себя после демонической комы, — вздохнул отец, подаваясь ностальгическим чувствам. — Но теперь ты взрослый. В школу идёшь. Насладись же правдой боли сполна. Он взрывался. Ты поджигал. Веселились так несколько лет, пока Блоди тебя читать не научила.
— Но я думал, вы прячете от меня книги.
— Так это только для того, чтобы подогреть твой интерес, — подмигнул отец. — Запретный плод всегда сладок.
— Я помню свою первую книгу. «Страдания Некрономикона». С картинками. Её вроде шкаф съел?
— Нет, сгорела, — вздохнул отец. — Сколько раз мы переезжали, уже и не сосчитать. Так что почитай жили в машине. Старый «Майки» нас не подводит.
Даймон похлопал по борту грузовичка. Тот довольно заурчал и пустил струю омывающей жидкости на дворового пса, что пытался поднять лапу на колесо.
— Так это мы из-за меня постоянно переезжаем⁈ — наконец, всё понял демонёнок. — Почему вы меня просто не связали? А пса могли посадить на цепь, как все люди делают. Так бы и выросли на пару. Связанный и на цепи. Так наверняка в каждом выводке делают.
— Заруби себе на носу, сын мой. Адовы за свободное развитие! К тому же, — тут отец протянул гуся и снова подмигнул. — Связывание ещё заслужить надо!
Гусь с подозрением покосился на мальчика.
— Ты не думай, что с одним тобой проблемы были. Мара нам тоже покоя не даёт, — напомнил отец и оскалился. — За это я и люблю свою семью! Никогда не даёте расслабляться. Будь иначе, мы бы давно уже сами траву ели или валялись кверху лапками, ожидая, пока на костре приготовят.
Глава 14
В первый раз в людской класс
Едва Даймон взял в руки гуся, как тот вывернул шею и укусил нового хозяина за ухо.
— Ого! А он неплох, — отметил демонёнок, вспоминая шкалу боли Блоди, которую впитал вместе с цифрами, буквами и рунами. — На «семёрочку» куснул. Но, может, я лучше Пукса возьму в школу? А в случае чего, поможет отбиться от инквизиторов.
— Нет, с собаками в школы нельзя, — вздохнул отец. — Им в городе только бездомными разрешается бегать. Если за ними человек с пакетом не ходит, то обязательно будет бегать человек с удавкой.