— Надо будет занести в подвал немного сыра! — тут же добавила крыска. — Приобретёт пикантные нотки. Кто не любит сыр? Все любят сыр. Я же и говорю — сыр наше всё!
— Оспа, довольно о сыре, — сказал Даймон. — Я пытаюсь понять где люди тут приносят свои жертвоприношения.
Оспа думал недолго:
— Очевидно же, что в подвале! Гляди, какой пар валит.
«Оспой» крысёныша назвали за неотвратимость действия. Если чего-то удумал, то отговорить сложно. Как некогда оспу, что косила ряды людей своей настойчивостью, оставляя после городов деревни, а от деревень — лишь названия.
Покачивая объёмными бёдрами, к мальчику приблизилась мать семейства. Дойти до истинного образа вамп ей мешали десятков килограмм, в основном отложившихся на бёдрах. Но Блоди предпочитала считать себя «вамп-плюс» и совсем не переживала по этому поводу. Конкуренция для неё закончилась едва вышла из клана вампиров. Хотели они того или нет, после встречи с Михаэлем её не особо волновал внешний вид. Оборотень сам стал для неё новым миром, пел ей дифирамбы. И прекрасней женщины в них не существовало. А если так, то при чём тут внешний вид? Монстры любят за внутреннюю суть, в отличие от людей.
— Не расстраивай отца, мучитель души моей, — ответила сыну мать, как и все, игнорируя крыску до той поры, пока от неё что-то не требовалось. — Он всё-таки продал нас в рабство на двадцать лет ради этой квартиры.
Даймон улыбнулся:
— Более удачной сделки я себе не представляю. Столько мучений на наши головы и нарочно не придумаешь. Но почему люди приносят жертвоприношения под своим жилищем?
— Для тех, кто сам живёт как жертва, особой разницы нет, — ответила Блоди и втянула в себя запах сырости. На лице обозначилась едва уловимая улыбка, обнажились острые клыки. Но вот беда, если раньше клыками были почти все зубы, то в последнее время многие из них меняли квалификацию на резцы и коренные.
Всё из-за смены рациона.
— Пукс, домой! — крикнула она псу.
Пудель подбежал на зов хозяйки, и все пошли к новому дому следом за отцом.
Подъезд встретил Адовых неработающей лампочкой и затхлым запахом. Из приоткрытой дверцы, ведущей вниз, исходил загадочный туман.
— Прекрасный в своём зловонии, — оскалился Даймон. Он манил его первозданной тьмой. Демонёнок просто не мог пройти мимо входа в подземелье. Он остановился и вгляделся в белесую дымку, чувствуя родную ему стихию мрака и жары. — Горячий туман! Они устроили жарильню прямо в подвале! Как удобно! Может, здесь живут отменные мучители и палачи? Я бы устроился к ним на подработку, если вы не против.
— Найн! Никаких ожогов до той поры, пока не откопаем новую серную ванну, — осекла Блоди и подтолкнула сына в спину. — В отличие от отца, твои раны заживают дольше.
— Но почему?
— Потому что полнолуние бывает чаще, чем нам встречается сера, — ответила мать и добавила со вздохом. — В ушках людей серы нынче больше, чем в округе.
— Это несправедливо! — возмутился подросток. — Давайте взорвём какой-нибудь серный завод. Пусть люди как следуют подышат серой. Мне что, одному эти ванны нужны?
— Неплохая идея. Но сера им нужно только для спичек, — ответила Блоди, направляя сына в сторону лестничного пролёта, что тянулся наверх. — Идём! Нам выше. Будем жить под звёздами.
«Сашка дурак — курит табак», — прочитал на прощание Даймон на стене и глубоко задумался. Уйдешь тут так просто, когда пред тобой открывается столько любопытного. Подвал манил, а ещё эти многозначные надписи на стенах. Сразу захотелось познакомиться с Сашкой и узнать подробности. Почему дурак? Как дошёл до такой жизни?
— Живее, Даймон! — прикрикнул на бегу отец, проносясь мимо семьи с очередным элементом мебели на голове или плечах. — Блохи на сове движутся быстрее тебя.
Насколько заметил сын, отец даже не вспотел, таская мебель на пятый этаж. Всё дело в том, что оборотни по привычке потели через язык даже в человеческой форме. Но сам отец отмалчивался на этот счёт. Только язык убирал и осторожно складировал мебель под самую крышу дома.
Чтобы влезло всё, пришлось завалить все двери соседям. Их на площадке была ровно пара. Одна из дверей вовсе выглядела заброшенной. Но отец предпочёл заложить ту, что выглядела поживее. Чтобы точно не наткнуться на людей до полуночи. И обзор в глазок диваном Михаэль перекрыл именно Нюре.
Неутомимая бабка отшатнулась от двери, прошептала:
— Вот же гастербайтеры обнаглевшие! — и пошла набирать номер по бумажке на домашнем телефоне. Пока остальные Адовы поднимались на пятый этаж хрущёвки, по ту сторону двери раздавалось. — Петрович? Ты не поверишь. Пёс у них поди — бес! А дети вообще ногами разбрасываются… Что, значит, пила ли я лекарства?.. Да бог с тобой! Нога, говорю, прыгала! Вот те крест!.. Что, значит, ты только по деревцам? И чему вас только в школе учили?.. Ну и что, что сейчас академии. Ты-то в академиях не учился. Мне не говори… Деревце тоже сломали, кстати… Да, разберись!
Глава 2
Квартира 15
Пока Даймон нагонял отца на четвёртом-пятом пролёте, оставив исследование подвала на потом, на втором этаже тоже хватало приключений. Мара, которая едва взбиралась по ступенькам, решила остановиться и передохнуть. А пока выдалась свободная минутка, старательно помечала одну из квартир кривенькой пентаграммой.
В труде и заботе девочка приговаривала не по-детски басовито:
— Один человечек сгорел на костре… я супом его довольна вполне.
Её единственный не покусанный коготок скрежетал по поверхности двери, оставляя глубокие бороздки.
— «Ленка-граммофон», — вновь прочитал на стене демонёнок в очках, поднимаясь всё выше. — « Спартак – чемпион»… Эти люди столько информации оставляют… Скажи, мам?
Блоди кивнула и стала возвращаться за дочкой, спускаясь пониже. Но Даймон не останавливался. На следующем этаже висели объявления «Деньги с доставкой на дом» и « Интернет в каждый дом» с номерами телефонов. На всякий случай мальчик оторвал пару клочков бумаги с данными. Связь не помешает.
На своём этаже Мара следом за пентаграммой быстро расчертила египетский знак — «анк». И снова басовито добавила:
— Другого толпой затоптали во тьме… печёнка по вкусу его не по мне.
Блоди, вернувшись за дочкой. Сложив руки на объёмной груди, мать с гордостью наблюдала за творческими успехами дочери. Ошибки у относительно-юного дарования были неизбежны. Тут