Ошибка Гюрзы была не очевидной, просто неудачный выбор направления. Кто-то другой и вовсе упустил бы это, а кочевник сориентировался мгновенно. Он резко сократил расстояние между ними и ударил – вогнал нож по самую рукоять, почувствовал, как по руке хлынула горячая кровь… Он победил!
А секундой позже Сатурио встретился взглядом с все такими же холодными, в этот миг – абсолютно змеиными глазами Гюрзы. Человек, погибающий из-за собственной ошибки, должен испытывать шок, отчаяние, неверие, боль… Разве нет?
Гюрза, может, тоже испытывал бы, если бы допустил ошибку. Только вот он ничего не допускал. Понимание уже полыхало внутри пожаром, Сатурио отстранялся от него, сколько мог, и все равно был вынужден признать…
Он думал, что использовал ошибку противника, а вместо этого попал в западню. Гюрза сам подставился под удар, выманивая его ближе, лишая свободы движения, одурманивая ложным триумфом. Ради победы над противником, которого победить невозможно, он пожертвовал ребрами и легким, но это было уже не важно. В таких битвах на кон ставится все – и победитель может быть только один.
Сатурио успел подумать об этом за миг до того, как почувствовал стальную спицу, пробивающую основание черепа.
Больно почему-то не было.
* * *
Сначала Мира все ждала подвоха. Не может же быть так, чтобы он просто пригласил ее на свидание! В прошлом Рино уже следил за ней и сдал ее кочевникам. Теперь он только вышел из тюрьмы… вдруг ему хочется как можно скорее выслужиться перед полицией, вот он и предложил Мире познакомиться поближе? О ее связи с Гюрзой известно не всем, но уже и не только ей.
И все равно она согласилась. Ей было любопытно, да и потом, в любой угрозе лучше разобраться сразу, а не трусливо оставлять за спиной.
Поэтому Мира пришла в зону отдыха, в один из тихих, уютных ресторанов. Интерьер вполне удачно имитировал террасу, увитую плющом, играла приглушенная музыка, и можно было не думать, что происходит совсем близко, на этих же неоновых улицах… Отдельные зоны для таких ресторанов и кафе выделять не стали, они пользовались у обитателей станции куда меньшей популярностью, чем клубы и бордели.
– Ты смотришь на меня так, будто мне от тебя что-то нужно, – заметил Рино, потягивая вино из запотевшего бокала.
– А разве нет?
– Только приятное общение. Ты мне сразу понравилась, и я решил сделать шаг назад, к этой точке.
– Несмотря на?..
– Несмотря на твое потенциальное общение с Гюрзой? Да. Я бы на твоем месте в таком мараться не стал, но у тебя наверняка есть причины для подобного решения. Просто мне про это не говори.
– То есть, тебе нужна я – без сведений о нем как бонуса? – недоверчиво уточнила Мира.
– Это хреновый бонус. И да, только ты. Скажу честно: на Земле все было бы иначе, ну и на любой другой цивилизованной территории тоже. Но здесь события последних дней показали, что одиночкам проще только умереть. Если жить хочется, нужны союзники. Я стал думать, кому смог бы доверять – и на ум пришла только ты.
– Я не одна.
– Я не думаю, что Гюрза тебе друг. А я могу им быть.
Тут Рино был по-своему прав… Другом Гюрза не был – ни ей, ни кому бы то ни было. Потому что не хотел. Мира прекрасно ощущала ту стену, которой он себя окружил. Причем, если бы они жили в каком-нибудь сентиментальном романе, она бы наверняка очаровалась этой стеной, постаралась бы разрушить, чтобы убедиться: под этой броней Гюрза – нежный цветочек, который просто хочет любви…
Но Мира ни на миг не забывала о реальности. В эмоциональном холоде она видела лишь скотство, причем эгоистичное. Человек с нежной душевной организацией не сотворил бы то, что сотворил Гюрза – и не прожил бы так долго. При этом Мира уже убедилась, что он не из тех отморозков, которые наслаждаются только кровью и смертью. Да, с ним что-то случилось, то, что сделало его таким… Но Мира к этому отношения не имела. Она вполне спокойно приняла тот факт, что им с Гюрзой суждено стать вынужденными напарниками.
Рино – другое дело. Он обычный человек, симпатичный во многих отношениях, начиная с самого простого. В его прошлом не было никаких жутких тайн, он не таскает с собой полный набор душевных травм – и это замечательно! Среди типичной публики «Виа Ферраты» он казался столь необходимым глотком свежего ветра.
Мира и сама не заметила, как начала улыбаться ему, потом и смеяться вместе с ним. Просто есть такие люди, с которыми легко, и Рино определенно оказался из их числа. Это не значит, что она мигом растеряла бдительность и готовилась рассказать ему все свои секреты. Нет, грань того, о чем говорить можно, а о чем – нельзя, Мира обозначила раз и навсегда. Но она уже знала, что на второе свидание согласится…
Да и эта встреча могла закончиться неожиданно и очень многообещающе. Теперь, когда Мира расслабилась рядом со своим собеседником, она вполне допускала такой вариант. Рино де Бернарди не зря годами входит во всевозможные списки самых завидных холостяков – публика такое любит. Он умеет быть привлекательным, не стараясь. Конечно, Мира никогда не относилась к тем, кто оставлял в своей комнате его трехмерные изображения, она даже не думала, что им доведется так общаться. Но вот они оба в Секторе Фобос, здесь в любой момент можно погибнуть или сойти с ума. Жизнь вынужденно становится быстрой и короткой, почему бы не добавить в нее очередное приключение?
Так что вечер мог стать прекрасным, но пришла проститутка и все испортила.
Обслуживание клиентов разрешалось строго на территории борделя – по крайней мере, по правилам, Мира не сомневалась, что на «Виа Феррате» встречались те же нарушения, что и на других станциях. При этом нарушения, как и положено, скрывались. Если же механические труженицы борделей свободно разруливали по улицам, значит, хозяйка просто послала их рекламировать товар лицом… или, скорее, телом.
Но при таком раскладе куклы ни к кому не приставали, просто бродили по улицам и потрясали всем, что трясется. Однако эта проститутка, красивая и настолько реалистичная, что ее можно было бы принять за живую девушку, если бы не специальная метка на едва обозначенном наряде, сразу же направилась к Мире.
В руках робот держал букет белых роз, которые и протянул девушке, не обращая никакого внимания на Рино. Зато Рино на это внимание очень даже обратил! Сначала пилот просто замер, явно шокированный таким поворотом. Потом опомнился и беззастенчиво расхохотался – смысла таиться не было, на них и так уже смотрел весь ресторан.
– Ничего себе! – бросил он. – Не знал, что у тебя такие предпочтения!
– Очень надеюсь, что ты сейчас шутишь, – отмахнулась от него Мира. После этого она обратилась к роботу: – Что тебе нужно?
– Это подарок! – прощебетала механическая проститутка. – Замечательного дня и прекрасных встреч!
Мира готовилась объяснить ей, куда именно следует засунуть этот букет – хотя в отношении секс-робота такое опасно, может ведь и выполнить! Но в последний момент шутки пришлось придержать при себе, потому что Мира заметила кое-что странное.
Кукла держала букет только одной рукой. Вторую она сначала сжимала в кулак, но, наклонившись ближе, чтобы передать цветы, она протянула руку вперед и разжала пальцы. В этот момент и стало ясно, что ее ладонь покрыта свежей, едва-едва начавшей засыхать кровью.
У роботов крови нет. Есть имитация – для актерских постановок или ролевых игр, но таких роботов бродить по станции не отпускают. Так что кровь, вероятнее всего, была настоящей, и на станции нашелся бы лишь один человек, способный отправить Мире подобное послание.
Она все равно не знала, как это понимать, что делать… Хотелось не делать ничего, притвориться, что она намек не поняла, и просто остаться с Рино. Однако Мира не смогла, хотя и сама толком не объяснила бы, почему. Она соглашалась ввязаться в откровенно опасную авантюру, причем добровольно, вместо того чтобы остаться с мужчиной, который искренне желает стать ей другом… На таких мыслях лучше не сосредотачиваться.
– Прости, мне придется уйти, – натянуто улыбнулась Мира. – Это дурацкая шутка, и мне нужно