Это случилось не только что и явно не по воле Гюрзы. Но Гюрза намеренно привел его сюда, в этом Сатурио уже не сомневался, хотя и не понимал, зачем.
Зато понял он кое-что другое: из списка пропавших без вести можно вычеркивать лаборантку.
* * *
Мира прекрасно знала, что ее затея не понравилась Гюрзе. Он не боялся кочевников, просто предпочитал лишний раз с ними не пересекаться. Она лишь надеялась, что он воспринял все правильно и не посчитал, что ей нравится проявлять какую-то власть над ним.
Цель ведь была в другом: оправдать Рино. Мира ни на миг не усомнилась, что пилот никого не убивал. У нее не было доказательств, не было даже причин для такой уверенности. И все же, когда она узнала о его аресте, первой мыслью было: «Его подставили».
Только вот Миру никто не собирался слушать, станции нужно было кого-то обвинить, ведь неизвестность пугает больше любого убийцы. Преступником назначили Рино, даже не задумываясь о том, правильно это или не очень. Слову Миры никто бы не поверил, а доказательств у нее не было, и она направилась к Гюрзе.
Она приготовила целую речь в защиту Рино, характеризующую его чуть ли не как ангела небесного. Это было не совсем правдой, потому что Мира по-прежнему злилась на пилота за то, что он сдал ее связь с Гюрзой кочевникам. Но сейчас это стало неважным, ему ведь казнь грозила!
Красивая речь не понадобилась, Гюрза сразу сказал ей:
– Я знаю, что он никого не убивал.
– А кто тогда? – растерялась Мира. – Ты?
Ответом ей был лишь укоризненный взгляд. Она уже усвоила, что Гюрза не тратит слова на обсуждение очевидной глупости. Да, пожалуй, не стоило спрашивать о таком, но вопрос сорвался с губ до того, как Мира успела его обдумать.
Она решила зайти с другой стороны:
– Ты знаешь, кто это сделал?
– Нет.
– Тогда откуда знаешь, что не он?
– Опыт преступной жизни.
– Так используй этот опыт, чтобы освободить Рино!
– Не хочу.
– А придется!
Мира прекрасно знала, что просто так командовать Гюрзой у нее не получилось бы, от самой попытки веяло смертельной угрозой. Однако учла она и то, что он позволил ей найти его. Гюрза не делал такого просто ради радости общения, он приходил, когда ему самому что-то требовалось.
Она догадывалась, что. Он так и не рассказал ей, что привело к его проблемам со здоровьем, но видела, что оправиться от этого даже Гюрзе оказалось нелегко. Нет, ему было лучше, однако болезненная бледность сохранялась, да и круги под глазами никуда не исчезли. Гюрза был далек от своей прежней формы, ему требовалось время на полное восстановление, однако, похоже, у него не было этого времени.
– Тебе ведь что-то нужно от меня? – предположила Мира.
– Небольшая услуга. Выход в открытый космос.
– Чего?! Зачем?
– Узнаешь, когда согласишься, – осадил ее Гюрза.
– А соглашусь я, когда ты поможешь Рино!
Ей не хотелось выбираться в космос. Причем совсем – ей и недавней вылазки хватило! Но пока Мира даже не обсуждала сам предмет торга. Она знала, что способна это сделать – и знала, что Гюрза не стал бы требовать от нее невозможного. Но сейчас судьба Рино была для нее важнее, и все остальное отходило на второй план.
– Я не могу убедить кочевников отпустить его, – признал Гюрза. – Их мыслительный процесс даже менее предсказуем, чем твой. Но я могу дать им объективные основания возобновить расследование и повременить с приговором Бернарди. Этого будет достаточно для сделки?
– Да.
– Тогда мы договорились. Но ты выполнишь мое поручение вне зависимости от того, как отреагируют на подсказку кочевники.
– Что-то мне подсказывает, что это был не вопрос, – проворчала Мира.
– Интонация тебе подсказывает. Это был не вопрос.
И вряд ли у нее оставался настоящий выбор, так что Мира предпочла подыграть, убеждая себя и Гюрзу, что согласилась добровольно.
Он со своей частью сделки справился даже в нынешнем уязвимом состоянии: очень скоро вся станция гудела, обсуждая чудовищную смерть Ани́ссы Ме́рлис. Списать это на Рино не получилось бы: в лаборатории нашли предсмертную видеозапись, на которой девушка просила никого не винить в том, что с ней случилось.
А даже если бы не было записи, вряд ли самые твердолобые из кочевников могли подумать, что пилот в состоянии организовать настолько сложную смерть. Анисса сама себя накачала питательным веществом, заменяющим плодородную почву, и заразила быстрорастущими грибами и лишайниками. Мира так и не поняла, от чего именно умерла лаборантка, от отравляющих свойств вещества или от того, что растения разорвали ее изнутри, однако итог это не меняло. В своем прощальном видео Анисса поясняла, что устала от суетной, бессмысленной человеческой жизни и хочет стать единой с природой.
Это было странно. Объяснение дурацкое, поступок чудовищный… Получить больше информации от самой Аниссы не вышло бы, но Гюрза, кажется, что-то знал. Хотя с ним непонятно: Мира уже усвоила, что он всегда выглядит так, будто что-то знает, но это не обязательно правда. Она осторожно попробовала добиться от него ответов, однако он безразлично напомнил:
– У нас была сделка.
– Мог бы все равно рассказать до того, как вышвырнешь меня в космос! – возмутилась Мира. – Вдруг так и умру с неразрешенной интригой?
– Ничего с тобой в космосе не случится.
Фраза была вроде как самой обычной, чуть насмешливой, не более. Однако даже ее Гюрза умудрился произнести многозначительно, да и взгляд в этот момент был темный, как у человека, которому все известно… и который хочет напомнить об этом. Мира почувствовала себя так, будто по коже поток ледяного ветра хлестнул, и продолжать беседу сразу расхотелось.
Конечно, это Гюрза знает. Он должен был узнать.
Как и предполагала Мира, отправить ее он собирался все-таки не в открытый космос, тут он знатно преувеличил. Ему требовалось, чтобы она осмотрела определенный участок станции снаружи. Почему нельзя послать на такое дроны и не рисковать чьей-то жизнью? А зачем, если в его распоряжении есть бесплатная Мира!
Впрочем, сквозь обиду она все равно подозревала, что в иных обстоятельствах Гюрза вообще сделал бы это сам. Просто с ним действительно что-то случилось, и восстановление проходило не слишком быстро.
– Так что особенного в том участке? – полюбопытствовала Мира, проверяя связь скафандра с компьютером.
– Пока не знаю. Но осматривай его осторожно, может быть и что-то опасное.
– Спасибо, капитан, а то до этого я собиралась там кувыркаться! Почему тебя заинтересовал именно этот участок?
– Это пока не важно. Возможно, и не будет важно, если ты ничего не найдешь.
Мира не боялась выходить в космос – даже после недавнего случая с маяком. Она проработала на станциях всю жизнь, если бы такой риск ее пугал, она бы давно распрощалась с рассудком – или сменила профессию. Проблема была скорее в том, что на каждой предыдущей вылазке она четко понимала, что она делает и зачем. Сейчас ей предстояло просто выйти и посмотреть – такое задание казалось непередаваемо глупым, риск ради… ничего.
Естественно, пока они подбирались к ремонтному люку, который Гюрза планировал использовать для вылазки, Мира получила все доступные данные от станционного компьютера и… ничего не обнаружила. С участком, который ей предстояло осмотреть, не было связано никаких аномалий или несчастных случаев. Это была самая банальная часть внешней обшивки, и казалось, что Гюрза выбрал ее наугад.
Мире оставалось только смириться и порадоваться, что она согласилась на миссию не просто так, а уже получила за это хоть какую-то плату.
Ремонтный люк, которым они планировали воспользоваться, предназначался для перемещения на поверхность станции людей или дронов. Он был не слишком удобным, точно не таким, как один из центральных. Но здесь Гюрзе было проще обмануть систему: сделать так, чтобы ни камеры, ни журнал регистрации не сообщили о вылазке начальнику технического отдела.
– Я останусь здесь, возле люка, – предупредил Гюрза. – Но смогу наблюдать за всем через камеру на твоем шлеме.
– Я бы поблагодарила, но, подозреваю, это делается не из заботы обо мне.
– У тебя хорошая интуиция.
Его равнодушие