Империя была удивительно долговечной формой государства. Османская империя просуществовала шестьсот лет; более двух тысяч лет череда китайских династий претендовала на мантию императорских предшественников. Римская империя шестьсот лет властвовала в западном Средиземноморье, а ее восточное ответвление, Византийская империя, просуществовала еще тысячелетие. Рим служил образцом великолепия и порядка в XX веке и далее. Россия на протяжении веков сохраняла имперские способы управления самобытным населением. В сравнении с этим национальное государство выглядит как вспышка на историческом горизонте, государственная форма, которая недавно вышла из-под имперского неба и чья власть над мировым политическим воображением вполне может оказаться частичной или преходящей.
Выносливость империи ставит под сомнение представление о естественности, необходимости и неизбежности национального государства и направляет нас к изучению широкого спектра способов, с помощью которых люди с течением времени, к лучшему или худшему, думали о политике и организовывали свои государства. Изучение истории империй не означает их восхваления или осуждения. Напротив, понимание возможностей, какими они представлялись людям в их собственное время, раскрывает императивы и действия, которые изменили прошлое, создали наше настоящее и, возможно, будут определять будущее.
Имперские репертуары
Эта книга не рассматривает все империи во все времена и во всех местах. Она сосредоточена на ряде империй, чья история была самобытной, влиятельной и во многих случаях переплетенной. Империи не были похожи друг на друга; они создавали, перенимали и передавали различные репертуары правления. В наших главах описываются различные стратегии правления, которые были мыслимы и осуществимы в конкретных исторических ситуациях, конфликты, возникавшие в различных структурах власти, и спорные отношения между империями, которые возникали в определенные моменты и с течением времени в ходе мировой истории.
Имперский репертуар - это не мешок трюков, в который заглядывают наугад, и не заготовленная формула правления. Сталкиваясь с проблемами изо дня в день, империи импровизировали; у них также были свои привычки. То, что лидеры могли вообразить и что они могли осуществить, формировалось под влиянием прошлой практики и ограничивалось контекстом - как другими империями с их совпадающими целями, так и людьми в местах, которые строители империи желали заполучить. Люди на спорных территориях могли сопротивляться, отклонять или изменять в свою пользу вторжение более могущественной державы. Признание имперских репертуаров гибкими, ограниченными географией и историей, но открытыми для инноваций, позволяет нам избежать ложных дихотомий непрерывности или изменений, случайности или детерминизма, и вместо этого искать действия и условия, которые толкали элементы в стратегии империй, то вытесняли их из них.
Наш аргумент заключается не в том, что каждое значительное государство было империей, а в том, что на протяжении большей части человеческой истории империи и их взаимодействие определяли контекст, в котором люди оценивали свои политические возможности, реализовывали свои амбиции, и представляли себе свои общества. Большие и малые государства, мятежники и лоялисты, люди, которых мало заботила политика, - все они должны были принимать во внимание империи, их способы правления и соперничество. Пришел ли конец имперским рамкам - вопрос, который мы рассматриваем в заключительной главе.
Мы начнем с Рима и Китая в третьем веке до нашей эры не потому, что они были первыми империями - их великими предшественниками были египтяне, ассирийцы, персы, огромные завоевания Александра Македонского и более древние династии в Китае, - а потому, что эти две империи стали долговременными ориентирами для последующих строителей империй. Рим и Китай достигли огромных физических размеров, интегрировали торговлю и производство в экономику мирового масштаба (мир, который каждый из них создал), разработали институты, которые поддерживали государственную власть на протяжении веков, создали убедительные культурные рамки для объяснения и продвижения своего успеха и обеспечили на долгие периоды покорность императорской власти. Их главные стратегии - опора Китая на класс лояльных, обученных чиновников, расширение прав и возможностей граждан Рима, по крайней мере в теории, - оказали длительное и глубокое влияние на то, как люди представляют себе свои государства и свое место в них.
Далее мы рассмотрим империи, которые пытались занять место Рима - устойчивую Византию, динамичные, но распадающиеся на части исламские халифаты и недолговечных Каролингов. Эти соперники строили свои империи на религиозном фундаменте; их истории демонстрируют возможности и пределы воинствующего монотеизма как инструмента государственной власти. Стремление обратить или убить неверных и распространить истинную веру мобилизовало воинов как христианства, так и ислама, но также вызвало раскол внутри империй по поводу того, чья религиозная мантия была истинной и чьи притязания на власть были дарованы Богом.
В XIII веке, при Чингисхане и его преемниках, монголы создали крупнейшую сухопутную империю всех времен, основанную на радикально ином принципе - прагматичном подходе к религиозным и культурным различиям. Монгольские ханы обладали технологическими преимуществами кочевых обществ - прежде всего, мобильной, в значительной степени самодостаточной и выносливой армией, - но именно благодаря своим емким представлениям об имперском обществе они быстро использовали навыки и ресурсы разнообразных народов, которых завоевывали. В репертуаре монголов сочеталось устрашающее насилие с защитой различных религий и культур и политикой личной преданности.
Монголы важны для нашего исследования по двум причинам. Во-первых, их образ правления повлиял на политику на огромном континенте - в Китае, а также в более поздних Российской, Могольской и Османской империях. Во-вторых, в то время, когда ни одно государство на западной окраине Евразии (современной Европы) не могло добиться лояльности и обладать ресурсами в больших масштабах, монголы защищали торговые пути от Черного моря до Тихого океана и обеспечивали межконтинентальную передачу знаний, товаров и государственного управления. Другие империи - в районе современного Ирана, на юге Индии или Африки, а также в других местах - не описываются здесь подробно , хотя они тоже способствовали связям и переменам задолго до появления европейцев на сцене великих держав.
Именно богатство и коммерческая жизнеспособность Азии в конечном итоге привлекли людей из тех стран, которые сегодня считаются Европой, в новую для них сферу торговли, транспорта и возможностей. Империи Испании, Португалии, Франции, Нидерландов и Великобритании не входят в наш рассказ в привычном обличье "расширения Европы". В XV и XVI веках Европа была немыслима как политическое образование, и в любом случае географические регионы не являются политическими акторами. Вместо этого мы сосредоточимся на изменении конфигурации отношений между империями в это время - динамичном процессе,