Проклятье! Это совершенно другая женщина!
Лицо очень похожее на лицо Мирославы, но… Как будто бы в основе нечто иное. Лицо Мирославы словно «натянули» сверху. Или же изначальное лицо неизвестной мне женщины начало трансформироваться, стремясь стать похожим на лицо Мирославы.
Что за ерунда⁈ Как такое возможно?
Чем дольше смотрю на лицо потерявшей сознании рыцарши, тем отчётливее понимаю, что она уж точно не Мирослава. Но притом я очень хорошо чувствую в этой женщине свою давнюю подругу. Кто-то сотворил нечто противоестественное. Ненормальное! Словно взял ветку цветущей вишни и попытался привить её к стволу берёзы.
Толпа вокруг ахнула, впервые увидев лицо рыцаря.
— Какая красивая Воительница! — шептались люди.
— Всегда знал, что рыцари — избранные! Так просто в их ряды не попасть. Нужно быть не только сильным одарённым, но и лицом быть пригожим!
— Ой, не несите пурги! У нашей соседки сын в рыцари ушёл, так у него рожа с рождения кривая была!
— Ха! Может тебе просто соседка натрындела, а сынок её в Дикую Русь на заработки отправился?
Болтовню людей я слушал вполуха, пытаясь как можно скорее осознать увиденное. И всё же за некоторые их слова я зацепился.
Парень с кривой рожей пошёл в рыцари. Но от каждого рыцаря отчётливо ощущается присутствие Мирославы. Под забралом рыцарши оказалось лицо, похожее на лицо Мирославы.
— Проклятье… — прошептал я. — Да они использовали магию внедрения!
Я положил ладонь на лоб рыцарши, чтобы ещё лучше прочувствовать её энергетические Узоры и прочесть наложенные Печати.
Невольно я вспомнил ту ночь в имении Бессмертных, когда я сам использовал такую же магию, чтобы проникнуть в труп нападавшего, любезно предоставленный мне Ядвигой.
То, что я сделал тогда, было магией внедрения — комплексом умений на основе стихии смерти. То, что я вижу сейчас, тоже проявление магии внедрения.
Но в сотню раз страшнее.
Эта магия… Она будто бы разъедает душу носителя, превращая его в марионетку. Я чувствовал, как прямо сейчас где-то на глубинном уровне стенает и мучается душа женщины, из которой сделали «копию» Мирославы. В особняке Бессмертных для Внедрения я использовал труп — тело, в котором уже не было души.
Подобный способ безболезненный для «принимающие стороны», но он недолговечный. А вот если Внедрить частичку сильного мага в живого носителя, то полученная на выходе химера может жить очень долго. Как обычный человек. И всё это время душа изначального владельца тела будет страдать.
Звучит кошмарно… мерзко. Бесчеловечно!
Но это лишь одна сторона медали.
— Костя! — голос Ивана прорвался сквозь нарастающий гул толпы. — Нам нужно уходить, она скоро придёт в себя. Набегут другие рыцари!
Я слышал брата, но не мог пошевелиться.
Я знал, что для полноценного Внедрения необходима не только энергия сильного мага, но и его плоть, и частицу души. Когда я сам недавно использовал магию внедрения в последний раз, чувствовал, будто бы иглы вонзаются в мою душу — настолько сложно было контролировать чужое тело и использовать его как свой сосуд. Но сейчас… изучая энергетическую систему женщины рыцаря, найдя в ней слепок Мирославы, я чувствую, будто кто-то взял целую душу и разорвал её на куски, как бумагу.
Сколько рыцарей, из которых сделали копии Мирославы, бродит по Столице? А⁈ Что эти твари сделали с моей Мирославой⁈
— Светлоликие… — я сжал кулаки, внутри меня закипала ярость. — Они зашли слишком далеко.
В голове вспыхнули воспоминания о том, как волхвы Мораны сами запретили магию внедрения. И теперь, спустя века, кто-то осмелился возродить её в её худшем проявлении. Кто-то, кто не просто нарушил запрет, но и извратил саму суть магии.
Грёбаные Светлоликие! Вам не место в нашем мире!
— Мы должны найти настоящую Мирославу. — Я наконец поднял голову, встречаясь взглядом с Иваном. — И остановить это безумие, пока этот мир вконец не развалился.
Я унял эмоции, как смог и, резко поднявшись, схватил обоих Иванов за запястья.
— Но это позже! А сейчас пора возвращаться, — быстро произнёс я и внаглую рванул прямо на толпу зевак. Люди заойкали, спешно расступаясь перед нами.
К счастью, нас никто не стал преследовать. Более того, заложив несколько кругов по центру, чтобы запутать следы, мы смогли вернуться в отель без лишнего шума и теперь могли перевести дух.
В фойе отеля у улыбчивой девушки-администратора нас ждало письмо от князя.
«Всех троих представителей графского рода Бессмертных приглашают на приём к императору!» — читалось между строк его длинного послания. В основной же части письма князь откровенно лил воду, не упуская возможности похвастаться своими мнимыми заслугами, будто это он лично убедил императора оказать нам такую честь.
Вернувшись в номер, я начал готовиться к приёму. Отель предлагал услуги личной служанки, но я отказался — мыться и одеваться уже вполне приноровился после своего возвращения из одиннадцативекового забвения.
Я принял ванну, смывая с себя напряжение прошедшего дня. Горячая вода помогла немного расслабиться, хотя мысли о Мирославе и той чудовищной магии не покидали меня.
Вытершись и облачившись в свежую рубашку, я приступил к главному — надеванию парадного костюма. Каждая деталь имела значение: идеально сидящие брюки, жилет, подчёркивающий талию, и, конечно, пиджак. Хвала женщинам рода Бессмертных, которые смогли раздобыть все эти вещицы самостоятельно, не отрывая меня от более важных дел. А ведь наряд сел на меня как влитой!
Аксессуары дамы тоже для меня подобрали блестяще: запонки с родовым гербом, шейный платок в тон костюма, часы на цепочке — всё это создавало образ достойного представителя семьи Бессмертных.
Взглянув в зеркало, я остался доволен результатом и показал своему отражению большой палец.
Застегнув последнюю пуговицу, я глубоко вздохнул и вышел из номера. Иван и Иван-младший уже ждали меня в холле. Мы молча обменялись взглядами — каждый из нас знал, что впереди нас ожидает нечто большее, чем просто вечеринка в гостях у императора.
Роскошная карета, покрытая тёмно-красным лаком, стояла у входа в отель. Шесть вороных лошадей, запряжённых цугом, нетерпеливо переминались с ноги на ногу, привлекая внимание прогуливающихся туристов. Кучер в ливрее с золотым галуном сидел на облучке, держа в руках вожжи из тончайшей кожи.
Поездка до дворца заняла считаные минуты, но даже за это время я успел оценить плавность хода и комфорт экипажа.
У входа во дворец нас встретил распорядитель приёма — статный мужчина в расшитом золотом камзоле.
— Господа Бессмертные, — произнёс