— Дэнчик, ты где? — набираю брата. На заднем фоне шум и грохот.
— Не поверишь, на мотогонках.
— Какого хера ты там делаешь?
— Забираю домой одну строптивую, но очень горячую гонщицу. Срочное что-то?
— Нет. Просто думал пива с тобой выпить.
— Давай завтра, брат. Бывай.
Он отключается, а я ломаю голову, о какой строптивой гонщице он может говорить? Вечно вляпается в какую-то хрень.
Сев в машину, еду домой. Никого не хочу видеть и слышать. А войдя в квартиру, открываю пиво и набираю теплую ванну. Погрузившись в воду с головой, кручу в памяти картинки увлекательного вечера, но их перебивает диалог с Агатой. Хрена с два она от меня избавится! Я сделаю все, чтобы она снова оказалась в этой квартире.
Может, дом купить? Ей бы понравился дом? Вон даже Демон хочет купить дом, чтобы обустроить там танцевальную студию для своей… как он там ее называет? Статуэточки.
А я так и не придумал никакого прозвища Агате. Только “моя девочка” и “красавица”. Может, и не надо оно ей? И все равно хочется что-то такое интимное, только наше. То, что будет недоступно для окружающих. Нечто особенное, что будем знать только мы.
Выныриваю и провожу по лицу рукой, стирая воду. Ни черта в голову не приходит.
— Агата, — произношу ее имя. Не очень ласковое, но ей идет. — Агата, — повторяю строже. — Бля, дебил, — усмехаюсь. Веду себя как придурок, повторяя имя Ровинской. — Агата Громова.
Вот для чего было создано ее имя! Для моей фамилии.
Жениться, что ли, на ней? Интересно, она бы согласилась?
Беру с края ванны полотенце, вытираю руки, а потом подхватываю с пола телефон и набираю сообщение Агате:
Матвей: “Ты бы согласилась выйти за меня замуж?”
Отправляю и, улыбнувшись, снова погружаюсь в воду с головой. Мне нравится мысль о женитьбе на Агате. Тогда я точно смогу заявлять на нее свои права и на законных основаниях пороть эту непослушную попку. Я — сказочный идиот, мечтающий о несбыточном. Но пока никто не может залезть мне в голову, разве я не могу помечтать?
Сквозь толщу воды слышу сигнал входящего сообщения, но не тороплюсь выныривать. Мне нравится на пару секунд отпустить контроль и поплавать в неопределенности. Чуть позже почитаю, какие гадости решила наговорить мне Агата.
Глава 54
Агата
Телефон звонит уже в пятый раз. Бросив взгляд на экран, отворачиваюсь и продолжаю игнорировать звонки Матвея. После того, что позавчера произошло с мамой, у меня до сих пор волоски на теле стоят дыбом. И после этого он еще надеется, что я буду общаться с ним?
Позавчера он прислал мне дурацкое сообщение с идиотским вопросом “Ты бы согласилась выйти за меня замуж?”, и это после похищения мамы! На что он вообще рассчитывал?! Я в ответ отправила только красноречивый стикер со средним пальцем.
Звонки наконец стихают, но приходит сообщение. Я хочу его проигнорировать, но разве это возможно?
Поворачиваю голову и тычу указательным пальцем в телефон, чтобы зажегся экран, и зачем-то закрываю один глаз. Типа если я всего одним прочитаю превью сообщения, ничего не случится. А вот если двумя…. О, тогда Матвей узнает, что я прочитала. Глупости, конечно.
Матвей: “Если ты сейчас не спустишься, я поднимусь”
Сердце заходится в неистовом ритме, и я, выключив в комнате свет, бросаюсь к окну. Под подъездом машина Громова, и мое дыхание ускоряется. Не пойду. Нет, точно не пойду. Не буду с ним разговаривать. Тогда он сказал, что поднимется сам, а я дома одна. А нам нельзя оставаться наедине в закрытых пространствах. Кто знает, что ему придет в голову? Или мне…
Запрыгнув в шлепанцы, спускаюсь вниз, напустив на себя максимально безразличный вид. Себе-то я точно врать не стану. Я соскучилась по Матвею. Адски хочется повиснуть у него на шее и сделать вид, что всей той гадости не было. Но она имела место быть, и я точно не готова каждый день ходить и оглядываться, чтобы со мной не случилось чего-то страшного.
Матвей выходит из машины и приближается ко мне.
— Садись, поговорим, — кивает он на автомобиль, а потом многозначительно смотрит мне за спину, где на скамейках собрались зрители.
Я молча подхожу к машине, чтобы увеличить расстояние между нами и любопытными бабками, а Матвей открывает пассажирскую дверь.
— Не буду садиться, — произношу упрямо, качнув головой. — Здесь поговорим.
— Уверена? — он снова оборачивается к скамейкам и смотрит на меня.
— На все сто, — складываю руки на груди, привлекая к ней внимание Громова. Он облизывает губы, но никак не комментирует, что я вышла в тонкой майке без лифчика.
Наклоняется и достает с сиденья большой букет роз. Красивые и такие ароматные, что даже не взяв их в руки, я уже чувствую запах. Хочется обнять этот букет и зарыться в него носом, счастливо улыбаясь, но… Нельзя. Беру букет и держу его в руках, борясь с соблазном.
— Я соскучился.
Такая знакомая фраза, произнесенная бархатным голосом Громова, прошивает мои внутренности притупившейся уже болью.
— И? — выдавливаю из себя.
— Я больше не хочу договорных отношений. Хочу нормальные. Я ни хрена не шарю в этом, но ты у меня девочка умная. Подскажешь, направишь, и я буду делать как тебе надо. Целовать ведь уже научился.
Медленно качаю головой.
— Не будет никаких, Матвей. Ты ведешь такой образ жизни… Он мне не подходит. Я не буду кататься на этих качелях, как бы сильно я тебя не… В смысле, как бы сильно ты мне не нравился.
Обхожу его и, отрывая букет от сердца, оставляю его на капоте, а потом быстро скрываюсь в подъезде. Я знаю, что Громов за мной не побежит. Не по статусу. А так хотелось бы. Наверное. Я сама уже не знаю, чего мне хочется. Мне просто чертовски не хватает Матвея.
Утром, выйдя из подъезда, первым делом замечаю торчащий из урны букет. И так внутри все начинает ныть, что я едва сдерживаю истерику. Прыгнув в машину, еду в университет, где на парковке все же даю волю слезам. Но отвожу себе на это всего десять минут, потому что через двадцать у меня начинается пара, и я должна быть на ней. Еще десять уходит на то, чтобы