Глава 33. Официальное заявление
Ева
Опустившись на стул возле Лео, я снова спрашиваю, что он задумал. Пару секунд наивно жду ответа — тихого, только между нами. Но Рауде внезапно включает микрофон и громко, на всеуслышание сообщает:
— Добрый день. Спасибо, что смогли так быстро приехать. Мы с Евой хотели бы рассказать о нашей дочери и ответить на все ваши вопросы.
— Что?.. — Я открываю рот. И лишь опыт публичных выступлений не дает опозориться. — Ты серьезно? Они же теперь нас живьем съедят, — улыбаясь журналистам, шепчу Лео.
— Подавятся. — Лео указывает на худощавого высокого журналиста, который первым тянет руку. — Просто доверься.
От этой тихой просьбы внутри все будто замирает. Второе «доверься» за неделю. В первом случае Рауде нашел мне потрясающего юриста — специалиста по невозможному. Во втором хочет, чтобы мы раструбили всему миру о Вике.
Еще недавно я бы и на минуту не осталась с ним рядом. Но после спасения от Леванского и помощи в усадьбе привычное недоверие словно куда-то испаряется.
— Надеюсь, я об этом не пожалею, — говорю еле слышно и тут же натягиваю на лицо маску успешной мамочки.
— Леонас, скажите, вы знали о дочери, или Ева скрывала от вас эту информацию? — спрашивает худощавый.
— Между нами нет никаких тайн. — Рауде берет меня за руку. — Я всегда знал о Вике. И, как мог, старался помогать своим девочкам.
— Ева, а как же история с гитаристом, которого до этого все считали отцом вашей дочки? — спрашивает симпатичная брюнетка в брючном костюме.
— Рик мой хороший друг. Он первым приехал поздравить меня с рождением дочки. — Кажется, я втягиваюсь в эту ложь.
— Все эти пять лет публика считала его вашим женихом. И вы ни разу это не оспорили.
— Сплетню о том, что он отец девочки запустил агент Евы, Григорий Катков, — вмешивается Лео. — На тот момент Ева не могла подать на него иск и начать судебный процесс. Все ее время было занято ребенком и карьерой. Но сейчас мы уже направили документы в суд и обязательно добьемся наказания за эту клевету.
— А какой, по вашему мнению, интерес Каткова?
— Я не Катков. Однако подозреваю, интерес исключительно деловой. За счет Евы он заставил всех говорить о другом своем протеже, который до этого славился лишь посредственной игрой на гитаре.
— Ева, у вас такое же мнение? — спрашивает худощавый.
— У нас с Григорием было не самое приятное сотрудничество. Мы часто спорили, даже ругались. Я не могу исключать никаких теорий.
— Господин Рауде, в таком случае, почему вы сами молчали о ребенке? — Брюнетка с вызовом смотрит на Лео.
— Есть такое понятие «личная жизнь».
— Она есть у всех. Ответьте на вопрос.
— Только ради вас, Ольга. — Лео, кажется, не удивлен настойчивости журналистки. Во взгляде ни следа злости или раздражения. Эти двое будто играют в какую-то словесную игру. — Я уже привык, что все детали моей жизни мгновенно становятся достоянием общественности. Каждая мелочь, вплоть до превышения скорости или лишнего бокала. Для дочери я бы не хотел такой участи. Любой ребенок имеет право расти свободно, не прячась от объективов и не вздрагивая от внезапных вспышек фотокамер.
— А как ваша жена отнеслась к наличию у вас ребенка? — обращается тучная дама слева.
— Наш брак является деловым соглашением, и в ближайшее время он будет расторгнут.
Лео даже не поворачивается ко мне, произнося эту фразу. Но вся его поза, тембр голоса и взгляд говорят об одном. Он великолепный лжец. Настоящий маэстро фальши. Уверена, даже знаменитый Станиславский сказал бы: «Верю!»
Это вроде бы не должно меня цеплять. И все же на душе становится паршиво. Хочется поскорее убраться из этого зала и обнять свою девочку.
— Вы сегодня удивительно щедры на заявления! — вновь перехватывает инициативу брюнетка. — Может, нам стоит ожидать еще одно? О свадьбе?
На этот раз она похожа не на тореадора, а на лучшую подругу. С улыбкой и блестящими глазами.
— Все в свое время. — Лео легонько сжимает мою руку и коротко кивает дамочке. — Обещаю, Ольга, вы узнаете об этом второй.
***
После ответа бойкой журналистке Лео профессионально сворачивает пресс-конференцию. И вместо себя оставляет за столом помощника.
Улыбаясь ярко накрашенными губами, я иду под руку с Рауде мимо пестрой толпы и чувствую, как внутри все трясется.
— Не нужно было врать им о свадьбе, — шепчу, как только входим в кабинку лифта. — Ты переиграл.
— Я даже не пытался играть.
Нахал смотрит так серьезно, словно рядом с нами свора журналистов, и каждый жест снимается на камеру.
— Лео… — Отодвигаюсь от него к противоположной стене кабинки. — Пресс-конференция закончилась. Оставь сказки для этой своей Ольги.
— Ольга Власова не моя. Она удачно замужем за моим другом и растит двоих чудесных детей. — Чувственные мужские губы разъезжаются в улыбке.
— Ты тоже женат.
— Временно.
— Напомнить наш недавний разговор? Ты тогда четко дал мне понять, что дорожишь своим браком.
— Я не мог тобой рисковать. Тем более, не мог рисковать Викой. Но обстоятельства изменились. О вас узнало слишком много посторонних.
— Это как-то связано с тем, что последние пять лет тебя постоянно охраняют?
— У кого-то слишком длинный язык.
— И все же… Ответь на вопрос! — повторяю фразу его любимицы Власовой.
— Я не хочу, чтобы ты оказалась замешана. Это не самые безопасные знания.
— То есть пока мы только врем всем вокруг и храним свои тайны?
С тоской смотрю на кнопки лифта. Он еле тянется, а мне тесно здесь с Лео.
— Нет. Мы переезжаем.
— Меня вполне устраивает гостиница.
— Я дал тебе два дня на выбор жилья. Ты этого не сделала.
Рауде будто не слышит, что я говорю.
— Здесь отличная охрана. И постоянно рядом твой, так называемый, «водитель».
— Артур не справится, когда станет жарко. — Лео делает шаг вперед и обнимает меня за талию. — А я в следующий раз могу не успеть.
Глава 34. Между прошлым и будущим
Ева
Лео дает нам два часа на то, чтобы собраться. Так и хочется послать его подальше, но обрадованная новостью о переезде Вика не слазит с рук отца и веселится, будто мы едем жить к Деду Морозу.
— Не обязательно было оставаться и ждать, когда я закончу, — ворчу на него, а сама не могу скрыть улыбку.
Из строгого холодного Рауде все же получился удивительный отец. Вике он позволяет все! Завязывать резинки на его жестких волосах. Висеть на шее. И играть с ним в куклы.