Глава 18
Что ж… Нюра из пятёрки подобранных для меня людей действительно выделялась. Она была на голову выше самого рослого из мужчин-добровольцев, и в три раза шире. Словно налегающая на пиво и булку дочка сказочного огра и какой-нибудь принцессы. Лицо было соответствующее — широкое и мясистое, а маленькие глазки прекрасно дополняли картину. Плюс смешной пучок волос на затылке. Прокормить такого бойца должно быть непросто. Драться против неё мне бы тоже не хотелось. Вид Нюра имела суровый и отталкивающий. Да и мужики из Комаровки старались держаться от неё подальше.
— Я просил покрепче да поотчаяннее, — тихо заметил я.
— Не волнуйтесь, ваше благородие! — смущённо улыбнулся староста. — Нюра попадает под все ваши критерии. Вы не пожалеете, клянусь.
Мужчины подобрались довольно крепкие и вполне подходящего возраста: без детей и стариков. Самым младшим был мой ровесник, а старшему стукнуло немногим больше сорока. Нюре, наверное, минул третий десяток, но у людей с такой комплекцией сложно с определением возраста. Там и двадцать, и сорок легко насчитать можно.
— Добрый день, — поздоровался я и выслушал нестройное ответное приветствие. От одного крестьянина ощутимо пахло перегаром, да и улыбался он очень странно, будто не отошёл от попойки. Сразу минус. Молодой держался излишне уверенно, очевидно, сражаясь с собственной робостью. Самый возрастной доброволец, совершенно точно, служил прежде.
— Игнат Туров, шестнадцатый гренадерский полк, — доложил возникший рядом со мной Черномор. — Две награды. Уволен по прекращению контракта. Не женат. Не привлекался. Никому не нужен. Совсем как я…
Вовремя подошёл мой искусственный интеллект. Неужели адаптируется потихоньку? Я люблю, когда проявляют инициативу. Ошибаться можно, сидеть на заднице ровно, когда нужно брать ответственность на себя — нельзя.
Последним из прибывших мужиков был помощником местного кузнеца. Плечи широкие, руки крепкие. Вполне себе вариант. По каждому Черномор выдал справку, но ничего впечатляющего не нашлось. Совершенно обычные сельские жители, которые в своей основе даже в Кобрине не бывали. Я для них так и вовсе инопланетным гостем считался.
Впрочем, это недалеко от истины.
Я задрал голову, чтобы заглянуть в лицо Нюре. Биография у неё тоже была скудная. Из пятёрки следы в сети оставил только Туров.
— Хм… — проговорил я, изучая великаншу.
— Я любого здесь поколочу, ваше благородие! — низким голосом протянула она и смущённо улыбнулась. — Не смотрите, что баба!
— У меня нет цели кого-то колотить… — заметил я, и Нюра разочарованно вздохнула. Любопытно.
— Пока нет… — осторожно добавил я, и в маленьких глазках валькирии забрезжил огонёк надежды.
— Так, ты, — я указал на ещё пьяного рекрута, — тебе сразу нет. Тебе предложили работу на благородного человека, и ты не смог явиться на встречу трезвым.
— Так это… Я… Узнал-то тока сегодня. Я ж… Ну… — замялся мужик. — Руся, скажи его благородию, а? А ну как второго шнс… шнс… Ну, вдруг больше набора не будет. Набора! Во! Простите, вашбродье. Ик.
Гудков сокрушённо покачал головой:
— Моя вина, господин Зодчий. Моя вина. Я знаю, что Макар прекрасно бы вам подошёл, но вчера не смог его найти. Только сегодня. Его сомнения насчёт ограниченности предложения я всецело разделяю, поэтому настоял явиться даже в таком виде.
Макар умоляюще сложил руки. С виду крепкий… И я вроде бы его отшил. Но ладно, пусть знают, что новый Зодчий суров, но не упрям.
— Ещё раз увижу пьяным — сделке конец, — сказал я, а мужик расплылся в счастливой улыбке, но тут же попытался принять серьёзный вид.
— В чём будет заключаться работа и какая будет наша оплата? — тихо поинтересовался гренадер Туров.
— Люблю прямые вопросы, — повернулся я к нему. — Но я бы не назвал это работой. Услуга за услугу, Игнат. Я обеспечиваю вас и ваши семьи. Жильё, провизия, снаряжение, обучение. Это поможет разрешить большую часть ваших проблем сейчас, и быть готовым к чему-нибудь серьёзному в будущем.
— Что взамен? — гренадер не удивился моей осведомлённости о его имени.
— Взамен мне нужен порядок на этих землях. Мне нужны люди, готовые их защитить. И не только свой дом и своих соседей, когда рак на горе сдохнет. Вы, конечно же, помогаете друг другу, знаю. Кто вилами, кто топором, кто отцовским мечом. Это очень хорошо, но этого недостаточно. Мне нужна организованная, обученная группа, способная решать проблемы в самом широком спектре.
Гренадер молча кивнул, а вот глаза юноши загорелись. Я же продолжил:
— Вы будете представлять род Баженовых, и поэтому спрос с вас тоже будет выше. Так как я набираю гвардию. С вас начнётся рассвет этих земель. И никто в лесах ваших друзей больше гонять не станет из соседей. Потому что обидчикам придётся иметь дело с вами.
Так, пафос прошёл хорошо. Пьяный Макар даже икнул с восторгом. М-да. Ладно, пусть мои рекруты оставляли желать лучшего, но большой путь начинается с первого шага.
— Я согласна, — прогудела Нюра. — Возьмите меня в гвардию, ваше благородие!
— Много времени займёт? — спросил помощник кузнеца. — У меня ж там работа… Это… Ну, в кузне.
— Тренировки каждый день, утром два часа и вечером два часа. Воскресенье — выходной. А там уже посмотрим, кто на что годится. Давайте начнём с этого. Дальше по результатам.
— А бегать надо будет? — испуганно спросил Нюра.
— С вами, сударыня, всё будет индивидуально, я уверен.
Великанша покраснела и потупилась.
— Завтра в восемь утра начинаем. Там.
Я указал вниз, на поле, раскинувшееся у дороги, ведущей от Орхово в Комаровку.
— Тренировка состоится при любой погоде. И уже там мы поговорим о моей части обязательства. Всего хорошего, и до встречи!
У меня внутри всё крутилось от нетерпения. По моим прикидкам тех ресурсов, что привезли с лесопилки, должно хватить на трансмутатор! Но виду я, конечно, не подавал. Добрался до Вепря, который помогал водружать статую монстра. Место охотник нашёл хорошее, и теперь каменный мутант-артиллерист с хищным видом взирал на мою будущую тренировочную площадку.
Командир Вольных заверил, что в восемь утра два его инструктора будут ждать рекрутов на месте и подготовят им программу. И на этой славной ноте я вернулся в Конструкт. Но на подходе меня остановил видеозвонок от отца. Тот уже был в своей родной вотчине, под Златоустом. Телефон он держал крайне неловко, где-то внизу, отчего были видны лоб и глаза, но не рот. Иван Михайлович старался вести себя сдержано, деловито. Просил показать владения, значительно хмыкал и постоянно добавлял «добро, добро». Мама всё время заглядывала в экран через