«Танк?» — раздался голос Красавицы у меня за спиной. Он дрожал.
«Кто, черт возьми, эта шлюха?»
Гнев пронзил меня. «Моя старушка», — процедил я сквозь стиснутые зубы. Я достаточно знал о чертовых Палачах, чтобы немедленно завладеть своей женщиной. Я не оглянулся, а сказал: «Все в порядке, детка. Оставайся позади».
Я понятия не имел, поверил ли Рипер хоть одному моему слову, но он откинул свой Глок и мотнул головой в сторону своего мотоцикла. «Почини его. А потом посмотрим, оставлю ли я тебя в живых или нет». Он улыбнулся больной и извращенной улыбкой. «Если ты облажаешься, то станешь просто еще одним моим пожертвованием лодочнику».
«Красавица, достань мои инструменты из велосипеда». Каблуки Красавицы застучали по земле. Когда она передала мне инструменты, я увидел слезы в ее глазах. «Все будет хорошо», — сказал я, не зная, правда ли это. Я дернул подбородком, приказывая ей вернуться. Держаться подальше.
Я оглянулся через плечо на Рипера, который закурил еще одну сигарету. Он держал свой Глок рядом с собой, готовый отправить меня в Гадес. Я наклонился и через несколько минут нашел проблему. «Твой инжектор сломался».
Рипер не произнес ни слова в течение секунды. Затем: «Исправь это».
Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Я взглянул на Красавицу. Я ни за что ее не терял. Это можно было исправить достаточно, чтобы он смог вернуться домой. Но я знал о Жнеце. Чертовски хладнокровный убийца. Убивал ради забавы, и он сделал материнский филиал Палачей самой чертовой жестокой и страшной бандой во всем Техасе. Черт, во всех Штатах. Ландри никогда не подходил к Палачам по какой-то причине.
Ходили слухи, что этот ублюдок даже убил свою старушку на глазах у своего немого ребенка.
Моя жизнь могла зависеть от того, насколько зол этот ублюдок был в эту секунду.
Я принялся за работу. Час спустя велосипед был залатан. Я встал и отступил назад. Рипер, спокойный как черт, подошел к велосипеду и наклонился, глядя на мою работу. Я был хорош. Действительно чертовски хорош. Я знал, что это будет лучшая работа, которую он когда-либо видел.
Рипер встал и выдохнул дым от сигареты мне в лицо. Он завел двигатель. Толстяк замурлыкал. Я поднял бровь. «Завтра в полдень. Лагерь палачей. Будь там». Рипер снова посмотрел на Бьюти. «Оставь Большие Сиськи дома».
«Не планирую возвращаться в Остин».
Рипер улыбнулся. Это было что угодно, но только не хорошая улыбка. «Я, блядь, не спрашивал, нацист. Я в деле того, чтобы говорить , и я говорю тебе, чтобы ты завтра тащил свою нацистскую задницу в лагерь». Он снова закурил и сделал глоток бурбона, который был в его седельной сумке. «Никто не тронет Палачей или кого-либо еще на нашем лагере, если ты ведешь себя как нытик из-за своего старого братства, увидев тебя». Его улыбка стала шире. Безумнее. «Хотя мне всегда чертовски нравится, когда они пытаются».
Он полетел по дороге обратно в Остин. Я быстро втянул воздух и повернулся. Красавица бросилась мне в объятия. Ее ноги обхватили мою талию, а руки крепко обхватили мою шею. «Все в порядке, детка», — сказал я, но почувствовал ее слезы на своей шее. Она не отпустила меня. Вместо этого она отстранилась, дав мне возможность увидеть ее слезящиеся голубые глаза, а затем прижалась губами к моим. Ее длинные красные ногти вцепились в мою куртку, затем в рубашку. Я пошел вперед, пока не прижал ее к стене.
Ее рука пробежала по моему члену, и я застонал ей в рот. Она была в отчаянии, чертовски неистовой, когда возилась с моей молнией и вытаскивала мой член. Я не стал ждать. Я отодвинул ее трусики в сторону и вставил его внутрь. Голова Красавицы откинулась назад, когда я в нее врезался. Ее стоны разнеслись по пустынной стоянке для отдыха. Я прижался губами к ее губам и чертовски застонал, когда ее язык проник в мой рот.
Я жестко трахнул Красавицу, ее киска сжала мой член. Моя голова упала ей на плечо, когда она кончила, ее тугая киска захватила меня вместе с собой. Я врезался в нее еще три раза, прежде чем она обвисла в моих руках. Пот тек по моей спине. Я поднял взгляд на Красавицу. Ее руки тут же оказались на моем лице, и мое сердце, черт возьми, разбилось, когда я увидел слезы на ее щеках.
Я хотел что-то сказать ей, сказать, что все в порядке, когда она прошептала: «Я люблю тебя». У меня перехватило дыхание. «Знаешь? Я, блядь, влюбилась в тебя, дорогая».
«Я знаю». Я прижал ее к себе крепче. «Я тоже тебя люблю, королева красоты».
Она посмеялась над своим старым прозвищем, но потом слезы снова полились. «Я так испугалась», — прошептала она.
«Это моя жизнь, детка». Красавица моргнула, глядя на меня. Я вытащил член из ее киски и надел ей трусики. Прежде чем я успел ее отпустить, Красавица наклонилась и засунула меня обратно в джинсы, застегнув их обратно.
«Я не хотел, чтобы ты меня отпускал».
Черт... эту женщину...
Сжав ее крепче, я вдохнул ее цветочный аромат. «Ты не знала меня, когда я был в Ку-клукс-клане». Я сделал долгий, черт возьми, вдох. «Я убивал раньше. Ты же знаешь это, да?» Я не сказал ей, почему я оказался в тюрьме. На самом деле ничего не рассказал ей о своем прошлом.
Глаза Красавицы расширились, но затем ее плечи поникли. «Да... Я знаю».
Я поднял Красавицу и отнес ее к краю земли за остановкой для отдыха. Я прислонился к дереву, держа ее на коленях. Она положила голову мне на грудь. «Я скучаю по ней», — сказал я, и Красавица замерла.
Она посмотрела мне в глаза. «Клан?» Ее голос был хриплым от страха.
«Быть в братстве». Сочувствие быстро сменило панику на ее лице. «Я не создана для этой жизни, прыгать между городами, в одиночку». Лицо Красавицы побледнело, и она попыталась встать. Я остановил ее. « Мы не созданы. У тебя слишком большая личность, чтобы быть запертой в такой жизни. Никаких друзей».
"Я хочу тебя ."
«Ты меня поймала. Всегда». Я взял ее за руку. «Но мы едем в Остин».
Красавица уставилась в лес позади нас. «Я знаю о Палачах, Танк. Они чертовски безумны». Она провела рукой