– Да не будила я тебя! – Варя всплеснула руками.
– Ты что? Случайно?
Варя непонимающе пожала плечами.
– То есть я тебе что, не нужен? – голосок Куйгорожа дрогнул.
– Куйгорож, подожди. Честно говоря, ума не приложу, о чем ты. Мне жаль, что я… э-э… пробудила тебя. Я не специально. Но я очень-очень благодарна тебе за то, что ты напоил и накормил меня. Без тебя я бы тут, наверное, уже валялась без сознания…
– Значит, все-таки нужен? Уф-ф! – перебил Варю Куйгорож и облегченно выдохнул: – Так, ладно. А что теперь делать будем?
– Теперь? Расскажи мне все-таки, кто ты.
– Я Куйгорож, немного сова, немного змея…
– …и довольно много – человек, – прошептала Варя.
– …и довольно много – человек, – одновременно с ней закончил фразу Куйгорож. – Ты меня высидела из яйца, то есть пригрела, и стала моей хозяйкой. Теперь я буду делать все, что прикажешь!
– Это я уже слышала. А плата какова?
– Какая плата? Нету платы. – Куйгорож развел пушистыми лапками.
– Ну, ты ведь… нечистый?
– Нечистый? Да ты себя видела? Вся по уши в грязи! – Он надулся и отвернулся. – И в одном исподнем. Аж смотреть противно! Тьфу!
– Это ты про трусы? – Варя расхохоталась, несмотря на ужас своего положения. – Мне пришлось пожертвовать брюками. Кстати, они там, на ветке. Попробуй, пожалуйста, развязать узел и принести их мне. Сначала мне надо снова как-то отсюда выбраться, а там разберемся…
– Будет сделано, хозяйка! – уже дружелюбнее отозвался Куйгорож и, оттолкнувшись гибким хвостом, выскочил из дупла.
– И хватит называть меня хозяйкой, эй! – крикнула ему вдогонку Варя.
– Будет сделано! – отозвался он уже снаружи.
– Ты только мешаешь! Ноги и так дрожат, а ты мне щиколотки сжимаешь, как тисками! – со злыми слезами на глазах сказала Варя и в очередной раз неуклюже спрыгнула вниз.
Она уже полчаса пыталась подняться к выходу из дупла проверенной «распоркой», но теперь измученное тело ее не слушалось. Совенок старался помочь, подтягивая ее за лодыжки хвостом, но от этого становилось лишь хуже. Во-первых, Варя боялась раздавить Куйгорожа, хотя тот, несмотря на свой скромный рост, оказался удивительно сильным. Во-вторых, прикосновение его чешуйчатой кожи, которая пусть и была теплой и сухой, а не холодной и влажной, как она предполагала, вызывало в ней что-то сродни панике. В-третьих, тактильный контакт с совенком означал, что он – существо из плоти и крови, а не удобная для Вариного сознания галлюцинация. Кроме того, Куйгорож не только умел говорить, но и самостоятельно мыслил, рассуждал и спорил.
– А ты уверена, что в прошлый раз именно так выбиралась? – поинтересовался он.
– Уверена. И твое ерничание тут неуместно.
– Ерни-чание?
– Забудь. Да, я выбиралась именно так, а сейчас не могу. Устала.
– Будь у тебя такой хвост, как у меня, мигом бы наверху оказалась! – Куйгорож вытянул во всю длину предмет своей гордости.
– Хвоста у меня нет и не предвидится. Но если тебе известен другой способ – готова тебя выслушать. – Варя подперла рукой голову и выдавила улыбку.
– Можно на что-то встать.
– Что, стул в лесу приглядел? – Варя поймала себя на мысли, что раздает шпильки не хуже своей мамы.
– Зачем же стул? Я веток могу натаскать, а ты будешь их утрамбовывать.
Варя почесала затылок.
– А это долго?
– Не так долго, как если бы мне пришлось делать стул. Это же инструменты надо в деревне сначала украсть, потом срубить…
– В деревне?! Ты… сказал… «деревня»?! Где?! – Варя практически кричала.
– Четверть! Дня! Пути! Отсюда! – заорал Куйгорож, передразнивая Варю.
– И ты знаешь дорогу? – Варя проигнорировала клоунаду совенка.
– Знать дорогу – полдела. Надо еще знать, как ее пройти! – с важным видом заявил тот.
Варя хотела было уточнить, что он имеет в виду, но заторопилась:
– Нужно быстрее выбираться! Тащи ветки!
Куйгорож радостно пискнул, взметнулся, и через пару минут в дупло полетели ветки, коряги, еловые лапы, полусгнившие куски древесных стволов, охапки травы, чага и еще много другого лесного добра, которое Варя даже не успевала толком разглядеть. Едва уворачиваясь, она укладывала все в высокую кучу. Примерно через час непрерывной работы дно поднялось настолько, что Варя смогла забраться на край дупла, а затем, спустившись по ветвям и сучкам с другой стороны, спрыгнула на землю.
Когда они с Куйгорожем наконец вышли из тени дуба, солнце было уже совсем высоко. Совенок без предупреждения вскочил на Варино плечо, отчего она завопила на весь лес, и насмешливо поинтересовался:
– Ну и как ты шла? Показывай!
– Все! Я так больше не могу! – Варя уселась на землю и опустила голову на колени.
Куйгорож не только задал лихой темп, но и заставил изменить сам способ передвижения: вот уже около часа они шли задом наперед, пятясь как раки. От непривычной ходьбы у Вари сводило мышцы в ногах. К тому же лес почему-то становился темнее, плотнее, попадалось все больше сухостоя, гнилушек, расползшихся сопливых грибов. Идти стало труднее. Казалось, они двигаются не из чащи, а наоборот.
Мысли роились в голове, и Варя с усилием гнала их прочь, потому что стоило начать раскручивать хотя бы одну, как сознание зависало похлеще старого компьютера с забитой оперативной памятью. Деревня, к которой они шли, называлась не Шимкино, а как именно – Куйгорож якобы не помнил. Выбраться из Вирявиного леса – так вполголоса совенок называл его – можно было только идя спиной вперед, иначе обязательно снова заблудишься. При этом Куйгорож, c чьим существованием Варя уже внутренне смирилась, явно чего-то недоговаривал. Его услужливость радовала и пугала одновременно. В промежутках между заданиями, или «делами», как выражался Варин помощник, он становился все более беспокойным и раздраженным, а как только получал новое распоряжение, разве что не плясал от счастья.
– Так мы до вечера не дойдем! И останавливаться надолго тут тоже нельзя – сгинем! Ну-ка вставай! – Куйгорож бесцеремонно прервал поток Вариных мыслей.
– Почему нельзя надолго останавливаться? – Она подняла голову.
– Вирява дорогу дугой загнет, а то и грибным кругом обведет – тогда нам конец! – Куйгорож сделал страшные глаза.
– Кажется, я в таком круге уже побывала. Жива, как видишь, – пожала плечами Варя и снова уткнулась лбом в колени.
– Врешь! Если б побывала, сейчас бы не сидела тут! – Куйгорож запрыгнул ей на плечо и заглянул в лицо.
– Хватит по мне скакать! – возмутилась Варя. – Вышла я из него. Медведь поганки проломил, чуть не сожрал меня вместе с рюкзаком и припасами, зато выбраться получилось. Знаешь, какие грибы были?! – Она скинула с себя Куйгорожа, встала и показала рукой высоко над собой.
– Во-о-от оно, значит, как? – Куйгорож сощурился. – Ай да Овто, ай да хитрец! – Он поцокал языком и – уже шепотом – добавил: – Ну а ты, видать, зна-а-атно Виряве насолила, раз она поганками тебя обвела.
Варя непонимающе поморгала. Куйгорож закатил глаза и первым продолжил путь, сделав несколько прыжков спиной вперед:
– Пойдем уже. Расскажу по дороге. – Он подождал, пока Варя поравняется с ним. – Значит, так. Ты чем-то настолько разозлила Виряву, что она тебя решила в своем лесу сгноить. Даже не хочу вникать, что за коленце ты выкинула. Круг из поганок – ее любимый приемчик. Попадешься – без чужой помощи не выйдешь. Надо, чтоб кто-то снаружи ворота открыл. Ну, то есть грибы эти свалил. Но если не знать, как выходить, можно и с открытыми воротами сгинуть. А как выходить надо? Вот как мы сейчас идем – задом наперед! Вирява тогда сама путается, след неправильно берет, дугу не с той стороны