– А Серега им зачем? – спросил он в надежде услышать что-то, что исключило бы причастность друга.
– Возможно, вы невовремя пришли, заметили женщину… Они решили устранить лишних свидетелей.
– Устранить? Думаешь, он погиб? – спросил Илья.
– Если бы он погиб на месте, нашли бы его останки или… хотя бы кровь. Возможно, он жив. Вопрос при этом остается прежним: где он?
Илья потер виски.
– А машина?
– Быстро отогнать машину – не проблема.
– Да, складная версия.
– Не совсем. В нее не встраивается записка, которую тебе передал Сергей через Ивана Трофимовича.
– Слушай, а если похитители заставили Сергея ее написать и отдали Трофимычу?
– А в этой записке тебе ничего не показалось странным? Непохожий почерк, пятна?
– Если честно, в записке странно все: она какая-то… замызганная. То есть не просто грязная, мятая, а сама бумага уже старая, потрепанная… Почерк Серегин, но чернила бледные, как если бы выцвели.
– Пришлешь фото?
– На фото этого, наверное, почти не видно, но пришлю. А еще я вот думаю: ну он же мог мне отправить сообщение… Он или похитители. Зачем этот папирус?
– Может, телефон пострадал при взрыве? Или он его специально разбил, чтобы не подставить вас?
– Ну вот, теперь все складывается. Дело почти раскрыто, – хмыкнул Илья.
– Когда все складывается, то, скорее всего, это неверная версия.
Илья кивнул и посмотрел на часы.
– Ну, я, пожалуй, поеду. Кстати, ты говорила, у тебя несколько договоренностей по интервью. Может, подбросить куда?
– Нет у меня никаких договоренностей, – отмахнулась Варя. – Это я блефовала.
– Ноу комментс, – покачал головой Илья и повернул обратно, в сторону дома Тамары.
– Пока ты не уехал, хотела еще сказать тебе… – Варя коснулась рукава Ильи. – Ты не переживай так. Она просто очень-очень ждала его.
– Кто?
– Твоя жена. Ирина.
Он сглотнул.
– Спасибо.
Илья с тяжелым, гадким чувством опустился на водительское сиденье. Неужели его друг и лесник могли быть причастны к пропаже людей или даже торговле ими? Что, если Трофимыч состоит в сговоре с Сергеем и покрывает его? Знает ли что-то Тамара? А Пашка?
Прежде чем озвучивать свои опасения, Илья решил хорошенько все взвесить и успокоиться. Не хотелось бы очернять Сергея и семью лесника перед журналисткой. Но если они все-таки причастны к исчезновениям, Варе могла грозить опасность. Господи, как же не хотелось оставлять ее здесь одну!
– Ты точно не поедешь обратно? – крикнул он стоявшей у забора Варе из окна машины.
– Нет-нет, мне еще надо местных опросить.
Илья кивнул и завел мотор.
Варя
После отъезда Кулаева Варя почувствовала себя неуютно. Она вернулась во двор, села на нижнюю ступеньку крыльца и стала гладить подошедшую Леську. Может, ну его, надо было вместе с Ильей обратно? К дубу Трофимыч ее не поведет из принципа, а с другими провожатыми не пустит. Да и что он ей завтра скажет, даже если будет настроен более дружелюбно? Разве что действительно в «поле» сходить, поспрашивать местных, что тут да как. Фотографии пропавших показать. Кстати, Трофимычу их тоже надо бы предъявить, посмотреть на реакцию.
– Вы, наверное, расстроились, что не попадете к дубу? – Рядом с ней села Тамара.
– Ну, не обрадовалась, – усмехнулась Варя. – Но если завалы и опасно, то что поделать? Переживу.
– А у вас профессиональный интерес или… женский?
Варя вздохнула. У нее на лице, что ли, все написано? Ах да, лицо-книга…
– И тот, и тот.
– Я так и думала! – Тамара даже прищелкнула языком. – В расследовании я вам вряд ли чем-то еще помогу, а вот в женском деле могла бы дать совет.
Варя кивнула.
– У нас тут… как вам сказать… Знахарка есть одна. Содыця[29]. Она проводит старинный обряд, который почти никто уже и не помнит. Бывает так, что дуб не помогает. Тогда надо ведьозкс делать – моление Ведяве. А оно уж точно поможет.
– Вы в это верите?
– А почему спрашиваете? Вы же в помощь дуба нашего верите?
– Ну я думала… почему бы не попробовать? – смутилась Варя.
– А почему тогда ведьозкс не попробовать? Например, сегодня ночью.
– Это ночью надо?
– Все как в сказках, – таинственно улыбнулась Тамара. – Могу прямо сейчас сбегать и договориться.
– Почему вы так добры ко мне?
– Хочу оказать вам услугу. Вдруг мне понадобится ваша? – все с той же улыбкой, но холоднее сказала Тамара.
Варя долго рассматривала собеседницу. Прямая спина, упрямые глаза.
– А давайте! Только я с вами пойду к знахарке договариваться. Хочу заранее на нее посмотреть.
– Павел сейчас уйдет, и сходим, – заговорщически шепнула Тамара. Лицо у нее стало довольным и даже зарумянилось.
Дом Метьказ, как предпочитала представляться местная знахарка, стоял всего через два проулка от Тамариного. Блекло-синие деревянные стены, на высоких окнах – выкрашенные в белый резные наличники, потемневшая лавочка во дворике. Все так и просилось на снимок. Варя достала из кармана телефон.
– Убери мобильник, я этого не люблю, – прикрикнула вышедшая на крыльцо пожилая женщина.
Назвать бабушкой ее было нельзя: маленькая, с короткой стрижкой и живыми молодыми глазами, в цветастых летних брюках, она больше напоминала юркую ящерку, выбежавшую погреться на солнечную лужайку. Ведуньей тут и не пахло.
– Простите, – виновато улыбнулась Варя. – Я наличники фотографировала. Очень красивые. Видно, мастер был искусный.
Метьказ шустро преодолела ступеньки, встала рядом с Варей и тоже стала рассматривать наличники, будто сама увидела их впервые.
– Знаешь, как мастер тот говорил? «Наличники должны быть такие, чтоб сам дом пережили»! Считал, что и дом, и человек лицо обязаны до самого конца держать. А то и дольше.
– Эти точно дом переживут, баб Метьказ, – вставила Тамара. – Здрасьте!
– «Здрасьтями» сыт не будешь, – широко улыбнулась Метьказ, сверкнув золотыми зубами. – Говорите, девчонки, чего пришли. А то мой рабочий день заканчивается.
– Нам бы… то есть вот Варваре ведьозкс устроить. Желательно сегодня ночью.
Метьказ оценивающе посмотрела на Варю, провела языком за щекой.
– По двойному тогда тарифу. За срочность.
– Согласна? – спросила Тамара.
– А по двойному тарифу – это сколько?
– Объясни ей, что и как, Тамарочка, – нетерпеливо распорядилась Метьказ. – Если согласна, скажете.
– Десять тысяч! Это же обдираловка!
– Потому что срочно. И петуха будет жертвовать, скорее всего, – оправдывалась Тамара на обратном пути.
– Петуха жертвовать?! Что за живодерня?
Тамара остановилась.
– Ты хочешь на ведьозкс или нет?
– Хочу. Но чтобы как-то без петуха, пожалуйста.
– Так. Давай я схожу обратно и спрошу, нет ли варианта без него.
Варя вздохнула.
– Птичий рынок какой-то получается, а не обряд.
– Знахарки всегда брали и берут за свои услуги деньги.
– Ну иди спроси. Я стесняюсь. – Варя незаметно для себя тоже перешла на «ты».
Тамара махнула рукой и побежала к дому с наличниками. Минут через пять вернулась, деловито обтирая лоб рукавом.
– Сказала, можно без петуха. Куклу делать будет. Так, кстати, дешевле выходит на три тысячи.
– Куклы вуду нам не хватало… Ну ладно. Зато петух не на моей совести.
– Сказала еще, чтоб ты приходила простоволосая.
– Спасибо, что не голая.
– А это она тебе уже на месте скажет, – усмехнулась Тамара.
Варя провела похолодевшими пальцами по вискам. Еще можно отказаться. Еще можно сказать: «Идите вы к черту со своими петухами и куклами! И десятью минус три тысячами».
Но не сказала.
Весь остаток дня Варя не могла думать ни о чем другом, кроме предстоящего обряда. Его название она тут же забыла, но переспрашивать Тамару не стала, хотя так и тянуло посмотреть в интернете, нет ли о нем какой-либо информации. Вместо того чтобы проанализировать услышанное в доме Тамары и рассказ Ильи, вместо того