День выдался пасмурным, с неба снова падал не то снег, не то дождь, раскрашивая мир в грязно-серый цвет, поэтому даже шторы задергивать не пришлось, чтобы создать в комнате полумрак. Леон и Алиса, приняв снотворное, легли на кровать, взяв друг друга за руки. Вторую руку Леон положил на портрет колдуна, надеясь, что это как-то поможет во сне. В комнате с ними осталась Софи, Влад же предпочел поставить стул в коридоре, чтобы никто им не помешал. Домашних в предстоящую операцию не посвящали, а потому было бы крайне обидно, если бы Аллочка зашла протереть пыль в самый неподходящий момент.
В сон погрузились не так быстро, как в прошлый раз. Оно и понятно: тогда Антон что-то колол обоим, сейчас же они выпили по стакану жутко противной смеси, приготовленной Леоном, а потому пришлось подождать, пока она подействует. Леон, не спавший ночь, уснул первым, и, когда Алиса оказалась во сне, он уже ждал ее там. Сидел на полу в огромном помещении, напоминавшем школьный спортзал, только абсолютно пустом. Пол все еще был расчерчен под различные подвижные игры, но в некоторых местах краска стерлась, потрескалась. Со стен свисала паутина, кое-где ее захватил плющ. Темный полоток в одном месте обвалился, и сквозь трещину внутрь проникал холодный лунный свет.
– Наконец-то, – проворчал Леон, поднимаясь, когда Алиса появилась.
– Давно ждешь? – уточнила она.
– Часов пять. Время во сне идет не так, как в реальности.
Да, действительно, она ведь знала об этом…
– Зато успел осмотреться, – успокоил ее Леон. – И здесь нет совершенно ничего.
– Где мы вообще?
– Очень похоже на спортивный центр. Я ходил сюда играть в волейбол, когда учился в школе. Не знаю, существует ли еще этот центр в реальности, но в моем сне он давно заброшен. Идем.
Леон пошел вперед, к тому месту, где на полу светилось пятно лунного света, и Алиса последовала за ним. Отодвинув плющ, Леон обнаружил деревянную дверь, а за ней – длинный коридор со светящимися зелеными нитями. Алиса помнила эти нити – они вели в различные сны, нужно было только найти нужную.
– Но у нас есть проблема, – сказал Леон, когда дверь за ними захлопнулась, и Алиса как-то вдруг сразу поняла: даже если они ее откроют, спортзала за дверью уже больше не будет. – Я не знаю, куда нам идти.
– В смысле? – не поняла Алиса.
– Я не чувствую Никифора.
Алиса посмотрела на миллиарды нитей вокруг. Как среди них вообще можно что-то почувствовать?
– Может, надо было взять портрет?
Леон отодвинул полу пальто, вытащил из кармана свернутый холст.
– Я взял.
– И все равно ничего?
– Нет.
Алиса отошла от него, подошла ближе к скоплению зеленых нитей. Нити шевелились, переползали с места на место, скручивались в клубок и тут же расплетались снова.
– Только не трогай, – предупредил Леон, с тревогой глядя на нее. – Как только ты коснешься нити, тебя выбросит в сон. И я не смогу тебя найти.
Алиса кивнула, давая понять, что ничего трогать не собирается. Если уж Леон не понимает, куда им идти, то ей нечего даже пытаться. Для нее все здесь выглядит абсолютно одинаково и пугающе. Самое удивительное, что нити были яркими, но совсем не давали света. Там, где они заканчивались, была кромешная темнота. В прошлый раз, оказавшись в этом мире, Алиса не успела осмотреться, не было времени. Тогда она искала Леона и была целиком сосредоточена на этом. В тот раз довольно быстро, как ей казалось, она услышала звон цепи, а затем появился волк, приведший ее к Леону. Сейчас она тоже что-то слышала, но это была не цепь. Это были голоса. Шепот. Десятки, сотни голосов что-то шептали, и этот звук, если к нему не прислушиваться, сливался в единый гул. Но если остановиться, замереть, задержать дыхание, то можно различить голоса: женские, мужские, детские. Алиса не понимала, что они говорят, но отчетливо слышала их.
– Ты слышишь? – шепотом спросила она.
Леон, сосредоточенно разглядывавший скопление нитей, спросил:
– Что именно?
– Голоса. Будто шепот.
– Это Заблудшие.
Заблудшие. Те, кто застрял в этом мире, кто проводит здесь месяцы, годы, десятилетия. Кто наверняка изучил этот мир лучше, чем они…
– Может быть, они нам помогут? – вдруг предложила Алиса.
Леон удивленно посмотрел на нее, будто она сказала самую большую в мире глупость.
– Заблудшие?
– Да. Они ведь живут в этом мире, они лучше в нем ориентируются. Может быть, они помогут нам отыскать Никифора?
– Алиса, они даже себя с трудом помнят.
– Чем мы рискуем, если спросим?
– Рискуем застрять тут. Сталкиваться с Заблудшими опасно, ты же помнишь, как сложно от них отбиться. Если не сможем, останемся тут, превратимся в них же.
– И разве тебя это пугает? – приподняла бровь Алиса. – Альтернатива – реальность и Падальщики.
Леон прикрыл глаза, большим и указательным пальцем надавил на веки, затем снова посмотрел на Алису.
– Падальщики все равно свое получат. Да, застряв здесь, я получу не три дня, а три года. Но они все равно придут. И потом, это моя альтернатива. Твоя – нормальная жизнь без меня.
– И все же нам стоит рискнуть, – настаивала Алиса. – Ты все равно не знаешь, куда нам идти.
Леон еще некоторое время думал, затем кивнул.
– Ладно. Попробуем. Встань возле меня на всякий случай.
Алиса подошла к нему ближе, остановилась рядом. Со стороны казалось, что Леон просто стоит, ничего не делает, но вскоре стало понятно, что он все-таки колдует. Мир вокруг незаметно, но неуклонно менялся. Из серого постепенно стал бежевым, зеленых нитей поубавилось, а голоса стали слышнее. К голосам добавился еще один едва слышный звук: будто где-то сыпался мелкий песок. А вскоре Алиса поняла, что песок сыплется не где-то, а вокруг. Они больше не стояли в пустом нигде, вокруг появились стены, по которым, как в песочных часах, быстро пересыпался песок. По полу поползли длинные тени, приблизились к непрошеным гостям, но не тронули их. Выросли напротив, превратившись в образы людей. Они постоянно менялись, но Алисе казалось, что она видит в фигурах мужчину и женщину.
– С-с-с… ш-ш-ш… – постепенно их шепот стал громче, и она начала различать слова: – С-с-смотри… приш-ш-ш-шли… С-сами приш-шли.
Тени подползли ближе, обошли вокруг, будто принюхивались, присматривались, пытались понять, с какой стороны подойти, как лучше забрать воспоминания. Каждый раз, когда они оказывались позади, Алиса вспоминала руки, касающиеся ее плеч, и по спине пробегал холодок.
– Мы пришли просить помощи, – наконец громко и уверенно сказал