Сама не понимая почему, я неловко поднялась с кресла и медленно, как кусок железа, реагирующий на далёкий магнит, пошла к мужчине. С каждым шагом сердце у меня колотилось все сильнее и сильнее, а совершенно сумасшедшая надежда так распирала грудь, что мне казалось, я начну задыхаться прямо сейчас…
От мужчины пахло пылью, потом, специфическим запахом пороха и даже опасностью...
В нём почти ничего не осталось от того миловидного молодого мужчины, который ушёл добровольцем…
— Алекс… -- я с каким-то шипящим всхлипом ткнулась ему в грудь и зашлась судорожным кашлем. А он, неловко обнимая меня левой здоровой рукой, гладил по спине и тихо приговаривал:
— Всё кончилось, Элли… Я вернулся… Я вернулся, Элли... ________________ Приглашая Вас всех в мою новую книгу)) https:// /shrt/gIPz
ЭПИЛОГ
Время после войны навсегда запомнилось мне именно какой-то сумасшедшей жаждой жизни и продолжения рода, вспыхнувшей у людей, огромным количеством скороспелых свадеб, где жених был без руки или ноги, а невеста зачастую уже слегка беременной. Наша свадьба была совсем не такой.
Во-первых, Алекс настоял и снял гипс чуть раньше положенного. Хотя рука ещё практически не работала, но внешне это было не слишком заметно. Во-вторых, хотя отправленный почтой багаж пришёл почти вовремя, надевать офицерскую форму он наотрез отказался:
-- Нет, Элли. Хватит, я навоевался.
На венчание он выбрал один из своих штатских костюмов. Немножко даже уже поношенный, но над которым изрядно поколдовали и тётушка Ханна, и горничные. С помощью утюга, щёток и мокрой тряпки были убраны все заломы на ткани, разглажено и отпарено всё, что можно. И хотя Алекс всё ещё был излишне худощав, всё же выглядел он прекрасно.
Худоба появилась не просто так. Его часть попала в окружение незадолго до начала перемирия, и больше трёх недель они пробирались лесами, оставшись практически без еды, к своим. Главное, что сломанная при ранении кость срасталась, пальцы двигались, и хирург в госпитале сказал, что если тренироваться, со временем он опять сможет писать. А пока что за столом Алекс ловко управлялся левой рукой и очень старался не показывать даже нам, как часто его беспокоит ноющая боль.
Портнихи, большую часть этих военных лет шившие бесконечные солдатские рубахи, подштанники и гимнастёрки, были счастливы вернуться к мирной работе. Кусок простого белого шелка, который нашёлся в запасах у тётушки Ханны, и вовсе не предназначался для такой роскошной вещи, как свадебное платье. Но мадам Лешон украсила наряд такой изысканной вышивкой, что казалось впору носить не простой горожанке, а хоть бы графской дочери. Похоже, мадам работала даже по ночам, чтобы успеть сдать заказ вовремя.
К сожалению, поскольку связь между городами всё ещё была плохо налажена, и даже почта работала с перебоями, матушка Алекса не смогла присутствовать на свадьбе. Она приехала уже ближе к концу осени, при первых заморозках, и развеяла все мои страхи о коварстве будущей свекрови. Милая, очень спокойная и интеллигентная женщина, которую не смутила ни моя странная семья, не мой социальный статус. Она нашла язык и с несколько настороженно её встретившей тётушкой Ханной, и с Ирвином. А вот Джейд буквально влюбилась в госпожу Гейл и ходила за ней хвостиком, вызывая у Лии некоторое чувство ревности.
-- И ведь не сказать, госпожа Элли, что она Джейд балует. А только малышка с утра до вечера норовит при ней быть. Уж и не знаю, чем она сманивает… -- нянька поджимала губы и не могла дождаться, когда же соперница уедет.
Впрочем, небольшая ревность Лии почти прошла, когда она узнала, что через пару недель госпожа Гейл планирует вернуться к себе в Приморск. Свекровь моя уезжала домой с небольшими презентами от всех членов семьи и самой красивой керосиновой лампой из мастерской сына. С тех пор она каждый год приезжала на пару недель, и семья очень ждала этих визитов.
Сама свадьба у нас проходила в два этапа, и каждый их них был достаточно ответственным. Сперва мы сходили записаться в мэрию, потом по настоянию Алекса отправились в храм. И даже я со всем своим скептическим отношением к религии вышла оттуда, вытирая слезы и понимая: этот мой брак навсегда.
После проникновенной церемонии в храме семья отправилась домой, а мы с Алексом в мастерскую. Там был накрыт длинный стол для всех работников и работниц. Многие женщины прослезились, глядя на нас. Алекс ещё раз поблагодарил всех за работу, раздал весьма приличные премиальные. И мы наконец-то отправились домой. Холостяцкая квартира Алекса ещё оставалась за ним, но большая часть вещей уже была перевезена в дом. У порога стояли два небольших чемодана с его и моими вещами. После семейного обеда, который прошёл тепло и неспешно, мы сели в коляску и отправились в Баттер, ближайший портовый город.
В Баттере Алекс снял для нас небольшой коттедж, где мы и оставались вдвоём целых две “медовые” недели…
***
Судьба послала нам удивительно красивую приморскую осень. Роскошное, просто сказочное бабье лето: с ласковым нежарким солнцем, с тёплым морским бризом по вечерам и огромными звёздами в чистом небе, которые, казалось, можно достать рукой.
Днём мы бродили по тесным мощёным улочкам, заходили в крошечные лавки, где иногда попадались совершенно экзотические вещи: то маленькая, размером с ладонь, бронзовая статуэтка какого-то многорукого божества, то искусно вырезанный из тёмно-красного дерева слон, бивни которого созданы были из настоящей слоновой кости. То удивительные гадальные карты с ручной росписью и какими-то фантастическими животными, то отрез яркого шёлка с причудливыми разводами. А то таинственные склянки с порошками или растениями, которые, по словам продавцов, спасали от всего на свете. Эти «волшебные» травы дарили долголетие и отсутствие морщин, пробуждали мужскую силу и женскую чувственность, обещали мудрость и красоту.
Как правило, такие маленькие лавочки с причудливым набором товара содержали бывшие моряки. Алекс с удовольствием беседовал с ними, покупая какую-нибудь безделушку,