Конечно, полированный камень на стенах давно нуждался в чистке, точно так же, как и заросший по углам паутиной и пылью пол. Но само наличие чуть пожелтевшей от старости ванны привело меня в восторг. Тем более, что в этой комнате была и еще и какая-то странноватой конструкции черная колонна с трубами, идущими к воде.
Это оказалась чугунная печка, украшенная всевозможными завитушками, которая, похоже, подогревала воду. Она показалась мне верхом совершенства! Мысль о том, что если все отремонтировать, я смогу принимать нормальную ванну, вызывала слёзы умиления. После бесконечных тазиков, в которых я мылась сама и купала детей, эта комната виделась мне олицетворением роскоши.
В доме обнаружилась и еще одна забавная деталь. Кроме ванной и туалета для господ была еще крошечная санкомната для прислуги. Ванны в ней, конечно, не было, зато после госпожи горничная могла принять душ с горячей водой. Печка в господской комнате одновременно подогревала и воду для прислуги.
Сама госпожа Ханна обитала в очень скромно обставленной комнатушке с одним небольшим окном и отдельным маленьким камином.
-- Я, Элли, прислугу брать не хотела, а эту комнату проще всего протопить: тут я даже и сама справлялась. Раньше ко мне два раза в неделю приходила тетка Ида. Прибиралась немного и полы мыла. А как переехала она, так я нового никого искать и не стала, – госпожа Ханна расстроенно махнула рукой, как бы отметая саму мысль о возможной горничной. – Нынешние девицы такие шустрые да бойкие, что я за ними и не услежу. А далеко не все из них порядочные. Запросто нарвёшься на воровку, потом греха не оберёшься. Так что уж, милая, сама со всем этим разбирайся. Где какую мебель, может, отремонтировать, где что докупить нужно.
-- А вы не хотите комнату побольше, госпожа Ханна? Там и светлее будет, и камин вам самой все равно топить не придётся.
-- Нет уж, милая, не надо! Потолок побелить – это я понимаю, можно даже и обои местами поменять. А комнатку за мной оставь ту самую, где я сейчас. Я к ней привыкла и менять ничего не хочу.
-- Как скажете, госпожа Ханна. Только если ремонт делать, все равно вам придется на некоторое время на нашу половину перебраться. И спать придётся в одной комнате со мной и детьми, – опасливо проговорила я, ожидая возражений.
-- А и ничего страшного! – спокойно ответила соседка. – Это ведь ненадолго. Уж несколько недель я вполне могу потерпеть.
-- И народу в доме прибавится. Мешать-то мы вам не будем? Тут ведь и я, и дети. Да ещё я хочу для Джейд бонну взять. Иначе мы за этой непоседой не уследим.
-- Обязательно для нее нянька нужна, обязательно! Я уже не так шустра, мне за ней не угнаться. Ты всё время делами занята. Главное, выбери такую, чтобы внимательная была и не шибко молодая. Чтобы опыт у нее с детишками уже имелся. А что народу в доме прибавится, так оно и к лучшему. Я, милая, пока вы не переехали, иной раз по три-четыре для лица человеческого не видела. Сидела в доме одна, ровно сыч в ночи. А вы появились, и у меня вроде как семья стала, – завершила она свою речь с мягкой улыбкой.
Обговорив всё, что только можно, на следующей неделе мы с госпожой Ханной отправились к законнику. Там подписали договор, в котором оговаривались все-все детали:
«Девица Элли Рэйт с детьми имеет право проживать в домовладении таком-то до смерти хозяйки. После смерти упомянутой Ханны Хансен дом полностью переходит во владение Элли Рэйт. Ежели упомянутая Ханна Хансен останется уходом за собой недовольна и пожелает сменить девицу Рэйт, то обязана оплатить уже оказанные услуги из расчета одна золотая монета за четыре месяца. Девица же Рэйт обязана обеспечивать отопление, еду и прислугу за свой счёт до смерти госпожи Ханны Хансен.».
Были там и ещё всякие детали, оговаривающие наше совместное проживание. Но основой договора были именно такие условия: я брала Ханну на содержание, а после её смерти дом переходил в мою собственность.
Поскольку мы обе были довольны сделкой, то, возвращаясь домой, решили устроить маленький пир. По дороге, оставив Ханну сидеть в коляске извозчика, я зашла в кондитерскую. Мне упаковали большую коробку восхитительных пирожных со взбитыми сливками. Дети, которые до сих пор не пробовали таких лакомств, были в восторге!
Покормить их в обед нормальным супом оказалось довольно сложно. Пришлось закрыть коробку крышкой и пригрозить оставить их без сладкого. Зато когда настал момент чаепития, за столом воцарилась благостная тишина. Ирвин ел пирожные, жмурясь от удовольствия, как кот на солнышке, а Джейд, смешно вытягивая губки трубочкой и причмокивая, всасывала в себя сливки с корзиночки, которую я держала перед ней.
Ханна с улыбкой смотрела на малышню и удивленно вскинула брови, когда в дверь раздался стук:
-- Странно… Вроде ведь никого не ждём? – она вопросительно глянула на меня и попросила: – Открой, пожалуйста, дверь, Элли.
За дверью обнаружился молодой мужчина лет тридцати, одетый в серую униформу и кепку с высоким околышем, по которому вилась золотистая надпись «Цветочный магазин «Райский сад». В руках у него была прелестная корзинка с нежно-розовыми кистями сирени.
-- Госпожа Элли Рэйт?
-- Да.
-- Это вам, госпожа. Извольте расписаться в получении.
Глава 45
Корзинку я принесла на кухню и только там заметила торчащий между нежных соцветий уголок голубого конверта. Госпожа Ханна с улыбкой смотрела, как я распечатываю его. Я развернула лист плотной бумаги: «Госпоже Элли Рэйт в знак почтения. Алекс Гейл».
-- Это… Это зачем он так? – я растерянно посмотрела на госпожу Ханну.
-- Ты привлекательная молодая девушка и понравилась симпатичному молодому человеку. Он же симпатичный? – уточнила соседка. – Что в этом удивительного? – засмеялась госпожа Ханна.
-- А это… это прилично? Вы же знаете, я выросла в деревне и