Девушка с трудом приподнялась над камнем и взглянула на карту. Изображение исчезло, старый пергамент был пуст.
Тами с ужасом поняла, что натворила. Нельзя требовать чего-то у Высших сил, нельзя разбрасываться даром! Ей дали последний ответ, дальше помощи ждать неоткуда. Девушка призвала магию, и выдохнула, всхлипнув и схватившись рукой за горло, дар был с ней и слушался, как и прежде. Всей душой ведьма вознесла благодарность светлым силам, осознав, что без магии она ничто, пустая оболочка. Может об этом и был сон? Предупреждение? Ведь и в детстве она не хотела учиться управлять даром и развивать его, а теперь сама потребовала у Высших лишить её магии! Первый шок прошёл, девушка бережно уложила пустую карту в колоду, думая, что теперь это просто память о маме, но… От карт исходил поток энергии, колода жила, а значит, не всё было потеряно! Кто-то да придёт на помощь, надо только позвать. Но осмелится ли она теперь это сделать? Тами вздохнула и побрела обратно к постоялому двору.
***
Он давно лежал без сна, страшась наступившего утра. Недосып, странные эмоции и неудовлетворённое желание слились в ядовитом вареве и бродили внутри, порождая агрессию. Элиас боялся встречи с Тамр и злился на них обоих. Ночью, когда девушка в очередной раз провалилась в тревожный сон, он чуть ли не за шиворот вытащил себя из её постели. Да, поступил правильно, почти благородно, если не считать нескромных фантазий, которые порождала его распалённая плоть, но сейчас не был уверен, что снова справится с собой. Стоит ему заметить в ведьме хоть каплю желания, и всё, благоразумие разлетится на куски. Он хотел её, как сопливый пацан, и ничего не мог с собой поделать. Но хотел не только тело, а её всю, с этими невероятными глазами, лучистой улыбкой и взглядом в самую душу. И король притворялся спящим, борясь с роковым соблазном.
В комнате стояла тишина, от которой было как-то не по себе, и мужчина понял, что он один. Элиас резко сел на кровати. Постель, где он провёл эту тяжёлую ночь, была пуста. “Удрала, – мрачно усмехнулся мужчина. – Значит, я не интересую, и она предпочитает других любовников. Ну-ну! Больше я не куплюсь на эту сказку, девочка!” Он вспомнил огромные, испуганные, но горящие глаза, стиснутые колени и дрожь хрупкого тела, тонкие пальцы, вцепившиеся в его руку, и ощутил яростное удовлетворение от мысли, что Тамр девственница. Собственнический инстинкт расцвёл пышным цветом, и король довольно улыбнулся. Тамрия принадлежит ему, всецело. “И что ты будешь с этим делать?” – спросил он сам себя, но ответа не было. Будь проклята эта традиция и магический договор!
Раздалось тихое шуршание, Элиас оглянулся и замер. Из туманной, магической сферы выглядывало яркое сине-лилового создание. Мужчина и птица внимательно изучали друг друга, подозрительно, но с явным любопытством.
В коридоре послышались шаги, и дверь скрипнула, впуская в комнату бледную, растрёпанную ведьму.
Глава 17
В комнате сразу закончился воздух. Тами чувствовала, как кровь стучит в висках, заливая лицо румянцем, остро ощущала напористый взгляд и слышала учащённое мужское дыхание, она хотела пожелать королю доброго утра, но голос не слушался,. Нужно было взять себя в руки и посмотреть на мужчину, прекратить эту пытку молчанием. “Соберись!” – приказала себе девушка и мысленно влепила пощёчину. Глубоко вдохнув, она расправила плечи, сбрасывая напряжение, и повернулась к правителю.
Элиас сидел на кровати и внимательно следил за ней тяжёлым взглядом. Он видел, какая она напуганная, потерянная и пристыжённая, и злился на себя, чувствуя вину, и на неё за то, что не хочет признать очевидного и прячется в свою раковинку, как делала это всё время! Она снова закрылась от него!
То необъяснимое, что появилось между ними, рушилось в этот самый момент, а Тамрия всеми силами помогала этому произойти.
Их глаза, наконец, встретились, девушка собиралась вежливо поздороваться, но низкий голос правителя, больше похожий сейчас на рык зверя, опередил: — Не надо… Не делай этого, Тамр! Не отворачивайся от меня. Сердце больно ударилось о рёбра, и Тами всхлипнула, хотя пыталась всего лишь сделать вдох. Барьеры, выстроенные из хрупкого стекла, разлетелись вдребезги, глаза заволокла предательская влага. Ну что он хочет от неё? Их жизненные пути идут совсем рядом, но никогда не сольются в одну судьбу. К чему мучить друг друга? Он вернётся к баронессе, а она? Что будет с ней?" Элиас не эгоист, зачем же он так?!
Тамрия посмотрела на дверь, подумывая сбежать, мужчина заметил этот взгляд и рывком вскочил с кровати, но ведьма охнула и развернулась, в изумлении глядя на гнездо из шали.
Яркие глаза птицы светились умом и благодарностью, король готов был поклясться в этом! Существо встрепенулось, вытянуло шею, и над головой поднялся роскошный гребень из тонких, ажурных перьев. Клюв раскрылся, и комнату огласил не слишком приятный, но радостный клёкот.
Девушка всплеснула руками, прижав их к груди, она, кажется, даже дышать перестала и улыбалась, с восторгом рассматривая питомца. Элиасу показалось, что за последние несколько минут птица ещё немного подросла.
Тами подошла к сфере, нарисовала в воздухе знак, и магия исчезла. Тонкая рука протянулась к гнезду, и на неё тут же опустилась мощная кожистая лапа с длинными когтями. Крайс перебрался на плечо своей кормилицы и ласково потёрся щекой о её висок. Девушка рассмеялась и глянула на короля. Она сияла, наполняя комнатушку каким-то детским счастьем, теплом и светом. Мужчина, как заворожённый, смотрел на неё, а в груди стягивался тугой узел отчаяния и тоски, но он улыбнулся в ответ, через силу протолкнув комок в пересохшее вдруг горло.
Опустившись на край кровати, Тамрия посадила крайса себе на колени и разместила руки по обе стороны хохлатой головы. Пробормотав что-то, она заглянула в глаза птенца и прошептала:
— Надеюсь, малыш, ты знаешь это место.
Она застыла, птица тоже превратилась в статую, воздух в комнате нагрелся и завибрировал, словно был