– Ясно, – сухо отзываюсь я. – Прости, родная, что пришлось пройти через это.
– Я думала, умру, когда показалось, что тебя убили, – судорожно вздыхает Таня. – Но твои ребята сработали быстро. Через полчаса в нашем доме уже был врач. Какой-то такой… интересный мужчина.
Я усмехаюсь, представляя, как Таня впервые увидела Хованского. Очень колоритный мужик, больше похожий на маньяка. Высокий, худой, с бледной кожей и острым, словно бритва, взглядом.
– Он патологоанатом, – произношу и хаваю шок, который тоннами выдает Таня. Ее глаза сейчас просто огромные, а рот приоткрыт.
– Тебя оперировал патологоанатом? – хрипит она и, взяв с моего ночного столика стакан с водой, опустошает до половины. – Леша…
– Спокойно, – со смехом произношу я. – Он когда-то был хирургом. Кстати, довольно знаменитым. А потом ему стало скучно вырезать аппендициты. Он ударился в науку и ушел в патологоанатомы, чтобы была возможность кромсать тела людей и писать научные статьи.
– Он похож на маньяка, – понизив голос, произносит Таня.
– Я в курсе, – киваю. – Но Серега и правда высококлассный специалист.
– А еще он попросил ароматическую свечку, – уже шепчет Таня. – Это так странно.
– Он… скажем, интересный персонаж. Но поскольку он мой личный доктор Айболит, тебе бояться нечего.
– Айболит был ветеринаром, – строго поправляет она меня. – Ешь.
– Так и мы все животные, – подмигиваю жене. – Правда, моя львица?
Таня фыркает и выразительно кивает на тарелку. Пока ем, она жалуется, что смяли цветы и заляпали кровью полы и стены. Говорит, что уже организовала ремонт в большой гостиной, а клининг успел справиться с некоторыми пятнами. Но несколько цветочных кустов безвозвратно утеряны. Правда, Таня уже успела заказать новые.
Я слушаю ее и понимаю, что несмотря на столь юный возраст и жесткие потрясения, через которые она прошла, Таня не сломалась. Она даже не говорит о том, что нам нужен новый дом. Только о том, что надо подумать о полной легализации бизнеса. Моя сильная, смелая девочка. Мне даже не верится, что ей без пяти минут девятнадцать. Слишком зрелая и рассудительная для такого возраста.
Доев, покорно выпиваю лекарства, потому что с моей женой не забалуешь. Она внимательно следит за тем, чтобы я проглотил все таблетки. Потом забирает поднос, а я пытаюсь свесить ноги с кровати.
– Куда это ты собрался? – обернувшись, строго спрашивает она.
– Мне надо поговорить с парнями.
– Подождут твои парни! – жестким тоном осекает Татьяна. – Тебя этот маньяк практически с того света достал, а ты уже собираешься вставать. Серьезно?
– Тань, не преувеличивай, рана была не смертельной.
– Ты очень много крови потерял. Два дня на капельницах, ясно? Я почти не спала из-за того, что дежурила у твоей кровати и прислушивалась к твоему дыханию. Так что будь добр, ложись обратно. Я сейчас отдам Марине Петровне поднос и приду к тебе. Хоть поспим немного.
Я возвращаю ногу, которую успел спустить, на кровать и с облегчением выдыхаю. Таня права. Рановато еще подскакивать. На моих губах широкая улыбка.
– Что? – спрашивает Таня, немного покраснев.
– Когда мама говорила мне, что пора жениться, я даже не представлял себе, какой может быть моя жена. А теперь знаю, что не ошибся. Она должна быть львицей, такую я себе и нашел. Молодая и зубастая. Моя.
– Пф, нашел он, – фыркает она, осмелев. – Я сама пришла к тебе, – напоминает, но краснеет от своей дерзости.
А я, кайфуя, закрываю глаза.
Глава 51 – Коварный план
Алексей
Свешиваю ноги с кровати, слегка скривившись от боли в простреленной. Но она уже не такая острая, так что я потихоньку поднимаюсь. Голова кружится, пиздец просто. Комната танцует, и мне приходится согнуться и ухватиться за ночной столик, чтобы не рухнуть.
Когда немного прихожу в себя, а каждый предмет в комнате, перестав плясать, возвращается на свое место, выпрямляюсь. За эти несколько дней, пока валялся и вставал только в туалет и в душ, кажется, полжизни пролетело мимо меня.
Сегодня с утра позвонил Макс и сказал, что пока допрос Марата толком не принес никакого результата. Парни все еще ищут его телефон.
– Значит, слабо допрашиваете, – отругал я.
– Ты хотел все сделать сам, – напомнил Макс. – Поэтому мы его сильно не мучили.
– Теперь можете. Мне важно получить подтверждение его предательства.
– Подозрений и того, что он стрелял в тебя, разве не достаточно?
– Макс, просто найди мне подтверждение, – приказал я и прервал звонок.
Если бы я сразу мочил всех, кого подозреваю, то у меня уже цвела бы буйным цветом паранойя, а все, кто когда-либо работал на меня, уже кормили бы червей в земле.
– Леша! Немедленно вернись в кровать!
Оборачиваюсь и смотрю на застывшую в дверях Таню. Она за эти дни так сильно почувствовала свою власть, что теперь общается практически только командным тоном. Сейчас, когда я уже на ногах, придется напомнить ей, кто главный в этом доме.
– Знаешь, что я подумал? – спрашиваю, склоняя голову набок и окидывая жену взглядом.
– Что?
Таня подходит ближе и ставит на столик новый графин с водой. Потом наглеет и легонько толкает меня в грудь. От этого толчка я теряю равновесие и снова падаю на кровать. Пытаюсь схватить Таню за руку, но она отскакивает с негромким писком.
– Что заделаю тебе ребенка, – продолжаю разговор. – Или даже двух. У тебя были близнецы в роду? Надо у матери спросить, были ли у меня.
– Зачем нам близнецы? – хмурится она.
– Чтобы ты перестала опекать меня и занялась сначала собой беременной, а потом и малышней.
– Чтобы заделать детей, – произносит она, задирая подбородок, – надо сначала выздороветь. И вообще я собираюсь в первую очередь получить образование, а потом уже рожать детей. А ты, прежде чем угрожать детьми, сначала на ноги встань. Вряд ли ты сейчас сможешь… – она неопределенно крутит пальцем, указывая на мой пах.
Член дергается, будто отвечая на ее вызов.
– Правда? – усмехаюсь. – А ты проверь.
Откинувшись на одну руку, второй сжимаю стояк через боксеры. Таня сглатывает и пытается отступить дальше. Я дергаюсь вперед и хватаю ее за подол платья. Она пытается вырвать его из моей хватки. Я уже практически дергаю ее за руку. Но моей жене удается как-то хитро увернуться и отскочить на несколько шагов.
Стоит, запыханная, смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Щеки румяные. Кусает губы, а я свои облизываю.
– Ты… ненормальный, – бубнит она.
– Никто нормального не обещал.
– К тебе опасно подходить.
– Тебе – точно нет, – медленно качаю головой. – Тебе даже полезно. А будет еще и приятно. Иди ко мне, – маню двумя пальцами.
Прикусив