– Я слушаю.
– Только не говори потом, что я сошла с ума. – Катя усмехнулась.
– Ну, ты же знаешь, что с ума только поодиночке сходят, – рассмеялся я в ответ. – По крайней мере, если твоя теория окажется дееспособной и объяснит многое, буду считать безумцами нас обоих.
– Тогда начнем. – Катя стала серьезной. – Ты сам говорил, что круги на полях появляются, в основном, в летнее время на полях, засеянных травой или другими растениями. И что среди множества рисунков выделяются две геометрические фигуры.
– Да. Все верно.
– Буквально час назад Даня показывал нам рисунок, нарисованный ребенком. Давай представим, что и тут рисуют дети. Ведь как бы ни шла эволюция анатомии, психология поведения и формирования личности может быть максимально схожа. И никто не даст руку на отсечение, что в соседней галактике какие-нибудь зеленые человечки в детском саду не сидят и не рисуют картинки. Они могут отличаться размерами, материалом, на котором нарисованы, инструментом и еще кучей других характеристик. Но, по большому счету, это все те же детские рисунки. И выделяются они двумя часто встречаемыми символами только потому, что здесь, у нас, рисуют дети двух разных цивилизаций.
– Почему?
– Потому что… Вспомни наших детей. Когда мальчишки рисуют картинки про войну, что они изображают всегда, при любом раскладе?
– Солдат, – неуверенно ответил я после небольшой паузы.
– Да, – согласилась Катя. – Но они же должны обозначить, что это наши солдаты и что они хорошие. Идут в атаку на подлых фашистов и побеждают их.
– Не могу понять, куда ты клонишь.
– Звездочки они рисуют. На касках и флагах, на танках и самолетах. Причем самым простым, схематичным образом. Одной непрерывной линией. Вспомнил?
– Да, – кивнул я.
– Так же и здесь. У кого-то из детей внеземной цивилизации вместо звездочек – символ их народа, эти три круга. А у другой цивилизации – второй символ.
– Но почему они все рисуют на нашей планете?
– Во-первых, ты не знаешь, где еще они рисуют. Может быть, у них много таких планет, на которых они могут рисовать. Просто мы о них не знаем. Не нашли еще. А во-вторых, если начать фантазировать и дальше, то давай предположим, что наша планета для них – что-то вроде санатория или курорта, где больные дети двух цивилизаций восстанавливаются после лечения. Как раз летнее время: тепло и солнышка много.
– Почему именно на полях?
– Давай предположим, что это – наиболее доступный для детского творчества материал, который легко поддается слабым детским рукам или чем там они рисуют. Ты же трехлетнему малышу не дашь в руки молоток и зубило, чтобы он изваял портрет своей мамы в граните или мраморе.
Я задумчиво хмыкнул.
– То есть, исходя из твоей логики, знаменитые геоглифы на плато Наска в Перу – это рисунки взрослых больных или персонала, присматривающего за детьми?
– Вполне может быть, – охотно согласилась Катя. – По крайней мере, пока мне не приведут доказательства обратного, могу смело считать эту теорию состоятельной.
– Допустим. Но почему тогда они не воюют между собой?
– Кто? Эти две цивилизации?
– Да.
– А почему они обязательно должны воевать? – Катя рассмеялась. – Я прямо сейчас могу привести тебе два аргумента в пользу мирного сосуществования их рядом друг с другом на территории одной планеты.
– Давай.
– Эти две цивилизации – соседи и братья. Но если даже они враждуют, насчет санатория у них подписан договор о ненападении. Может же быть такое?
– Может, – согласился я. – Но это ведь все только декорация. Ты же сама говорила.
– Декорацией она была у тебя, – рассмеялась Катя. – А у меня это – равноправный участник основного действа. Причина, я бы даже сказала.
– Интрига.
– Еще какая! Представь, что ваша четверка, исходя из общих взглядов на историю окружающего мира, решила посетить одно из полей, на котором может появиться загадочный круг.
– Вот так вот, да? Выбрали случайное поле, и совершенно случайно на нем как раз появляется круг. Ну что за тотализатор!
– И опять ты не прав. – Катя вздохнула. – Это с твоей точки зрения все выглядит так, будто это случайность. Но у тебя же нет полной информации. Может быть, они заранее знали, в каком месте и в какое время появится очередной круг. Поэтому так спонтанно и сорвались со своих рабочих мест, толком никому ничего не объяснив. Но даже если это и случайность, невероятное стечение обстоятельств или обычное везение, разве оно не имеет права на существование?
– Хорошо, – вздохнул я. – Допустим. Как они умерли?
– Представь, что они стали непосредственными свидетелями появления круга на поле. Но как именно происходит процесс рисования? Рисует ли ребенок круги сам, руками, или же у него есть какой-то определенный инструмент? Мне видится, что четверка погибших просто взяла в руки то, что им нельзя было трогать. Может быть, они нашли самого ребенка. Или взяли игрушку, которой он рисует круги.
– Убивать из-за игрушки? Не слишком ли это?
– Это с какой стороны посмотреть. Вот сидим мы с тобой на поляне, пьем чай. Кругом лес, травка и все такое. И тебе чай показался не таким сладким, как ты любишь. И на клеенке лежит последний кусок сахара. Тебе бы его положить себе в чай, но вдруг ты видишь на нем четырех муравьев, которые, учуяв сладкое, облепили его со всех сторон. Что ты сделаешь? Стряхнешь их, и все. Совершенно не заботясь о том, что с ними будет.
– Для них мы, как муравьи на сахаре?
– Почему бы и нет? Все познается в сравнении. Возможно, для кого-то они тоже будут муравьями.
– Весьма необычная позиция. Но почему сахар? Мы же про детей…
– Если ты положишь ребенка на траву и по нему начнут бегать муравьи, ты оставишь это без внимания? Я про сахар сказала просто потому, что он первым пришел мне в голову.
– Надо подумать.
– Надо, – согласилась Катя. – Только давай не здесь. А то уже совсем похолодало.
Ночью мне не спалось. Я все лежал и смотрел в прозрачный плексигласовый потолок. Черное небо Торгранта в восточном полушарии было до непривычности фиолетовым. Звезд почти не видно. Слева медленно надвигалось одно из двух местных солнц. Еще полчаса – и автоматика дома затемнит купол.
Рядом тихо посапывала Катя, видя уже десятый сон. А я все не мог отделаться от сидящих в моей голове мыслей.
Может, Катя права и все было именно так, как она предположила? А я не прав?