– Это безумие, – судорожно пробормотала, – Мы так не договаривались.
– Нет, Андреа, мы дали клятву, и ты согласилась на любое условие, – теряя самообладание, выдал Даниэль.
– Через твой труп? Серьёзно? – перешла на крик, – Ты слышишь, о чем говоришь?
Даниэль не двигался, совершенно без чувств глядя в мои глаза.
– Я все прекрасно слышу, но таковы условия.
Челюсть сжалась, когда он продолжил.
– У тебя есть ключи, – Даниэль кинул связку ключей от машины к моим ногам, но я даже не обратила внимание. Глаза смотрели только на него, – В машине, под сиденьем, есть деньги. Этого хватит тебе на долгое время. Там же есть новый паспорт, удостоверение и телефон. Ты будешь свободна, как только сделаешь это. Клан – больше не твоё дело. После подтверждения моей смерти, развод будет обеспечен. Тристан все уладит.
– Я не буду делать этого.
От мысли, что его может не стать, становилось дурно и неожиданно больно. Нет. Это выше моих сил.
– Тогда ты остаёшься, – заявил Дэн.
– Нет!
– Тогда стреляй.
– Нет! – руки крепче сжали пистолет, и дышать становилось тяжелее, как и держать слезы, – Ты ставишь меня перед выбором. Снова! Почему ты не можешь отпустить без этого? Почему? – в отчаянии голос надрывается.
Даниэль в секунду оказался прямо передо мной.
– Потому что, я не могу тебя отпустить. Черт бы все драл, не могу этого сделать, – его руки обвили моё лицо и притянули ближе. Наши лбы соприкоснулись, – Я зависим от тебя, Андреа, – он прикрыл глаза, и на напряженных скулах заиграли желваки, – Я.…влюбился в тебя, птичка. До мозга костей, черт возьми, и не могу дать уйти, если только не окажусь на том свете. Это будет самый большой проигрыш в моей жизни.
Не верила своим ушам. Но сердце и его бешеный стук, говорили, что я не ослышалась.
Даниэль открыл глаза, заглядывая в мои, и продолжил, заставляя кому в груди расти с каждым словом.
– Поэтому ты стреляешь, и будешь свободна, либо…
Громкий звук выстрела сорвал его слова, и я дала волю слезам, когда тело Даниэля напряглось, как и глаза, смотрящие пусто. Стеклянно. В неверии отошла, со слезами на глазах смотря на его белую рубашку, окрашивающеюся в тошнотворный оттенок крови. Железный запах донесся до моих ноздрей, заставляя передернуться. Даниэль коснулся своей груди и сжимая от боли челюсть, упал на землю. Последний взгляд и тихие слова едва слышно сорвались с его губ.
– А теперь лети, птичка. Улетай, и будь свободна.
Застываю и роняю пистолет, втягивая воздух. Мной движет совершенно потустороннее, когда забираю ключи с пола, и говоря надломленное «прости», пускаюсь в бег изо всех ног.
Я бежала прямо, не чувствуя тела и рук.
Жажда свободы – вот что двигало мной. Она затуманила разум и оккупировало все чувства.
Хотя, я давно ничего не чувствовала.
«Я влюбился в тебя» – слова, словно штурм поднялись в голове, и ноги самовольно тормозят. Я так резко останавливаюсь, что падаю на колени, цепляясь руками в землю.
Я не могла оставить его там. Ведь влюбилась так же сильно. Я любила каждой клеточкой израненной души. И не могло быть иначе. Никогда не прощу себе его смерть. Никогда. Умрет он, умру и я.
Почему только сейчас я понимала это?
Оборачиваюсь и бегу обратно. В этот раз ещё быстрее. Капли пота капают с лица. Перебираю ногами, пытаясь не споткнутся. Когда оказываюсь на нашем месте, кидаюсь к Даниэлю, садясь рядом на колени. Он лежал на земле, даже не пытаясь остановить кровотечение.
– Боже, прости, – прошептала сквозь слезы, – Я такая дура, такая…, – попыталась коснуться его, но рука Даниэля мёртвой хваткой вцепилась в мое запястье.
От резкого движения, кровь из его раны хлынула ещё больше, и по скрипу зубов, знала, насколько больно ему было. Он смотрел в мои глаза, а я не могла найти нужных слов и действий.
– Если ты не уйдешь сейчас же, я больше никогда…, – голос Даниэля звучал угрожающий, когда он притянул меня еще ближе, – Никогда тебя не отпущу.
– Не отпускай, – выдала на автомате, – Но только живи, я прошу.
– Это последний шанс, дьяволица, – вытянул мерзавец, растягивая что-то на подобие улыбки на губах.
Черт возьми, как он вообще это делал?
– Нам нужно в больницу, – медленно подставила колени под его голову и сняла шарф на шее, прижимая к ране, – Ты должен встать, прошу тебя.
Даниэль попытался поднять голову, но у него плохо получается. Со скрипом в зубах, Дэн снова упал на мои колени. Дышит. Он часто дышит и его глаза слипаются, что разжигало внутри панику.
– Только не закрывай глаза. Прошу тебя, не закрывай глаза, – судорожно сжала окровавленные руки, – Слышишь? Держи меня за руку, – не отпуская его, поднялась и попыталась помочь встать, аккуратно толкая за плечи.
Даниэль закричал от боли, когда сел. Покрасневшие глаза встретились с моими. На миг замерла, чувствуя все сразу. Злость, ненависть, любовь, страх, паника.
Нет. Я не потеряю его. Нет. Нет. Нет.
Лицо Даниэля вновь исказилось болью. Он резко привстал на ноги, покачиваясь. Сжимая мою руку, посмотрел на меня и сказал:
– Было бы намного легче, если бы я тебя не любил.
Сердце предательски забилось о ребра, норовясь вырваться.
Любит. Он в очередной раз говорил, что любит. Могла ли я поверить в эти слова?
– Было бы намного легче, если бы я могла тебя ненавидеть, – сжала челюсть и заставила Даниэля облокотится об меня.
Было тяжело, ведь он пытался держаться, но с трудом передвигался ногами. Слабо дышал и уже не мог держать глаза открытыми. Мы перебирались сквозь деревья, пока я говорила черт знает что, чтобы не дать ему уснуть.
– Я не хотела, чтобы ты был моим телохранителем, ведь при первой нашей встречи почувствовала что-то, – выговорила сквозь отдышку, – Меня бесил тот факт, что я не могла понять эти чувства. Я сходила с ума.
– О, малыш, – едва заметно двигая губами, выдавил Даниэль, – Не ты одна сходила с ума.
Короткая улыбка коснулась его губ, которую тут же перекрыл скрип зубов от боли. Я наконец увидела нашу машину, стоящую на обочине.
– Почти пришли, – воскликнула, делая глубокий вдох.
Даниэль был бессилен. Я ломилась под его весом, но держала себя. Мы дошли до автомобиля, и я открыла дверь, спуская сиденье. Уложив Даниэля, села на водительское место. Завела, и помчалась на всей скорости. Моя рука находит его, и я сильнее нажимаю на газ.
– Не закрывай глаза, слышишь?
Даниэль молчал. Он ничего не говорил, и это пугало.
– Даниэль?! – испуганно повернулась в