К счастью, мне помогла Сюин. Она сказала:
- Это был не Лесной Царь, а его слуга. Сильный, наверное, один из приближённых. Иоганн убил его, но тот успел пронзить сердце нашего лидера.
К ней подошла Ананда и положила плечо на руку подруге, утешая. Южанка не промолвила ни единого слова, но всё было понятно и так.
Не всем.
- И что теперь? – спросил кто-то из толпы.
- Теперь мы уйдём отсюда, - коротко ответила Сюин.
- Если хозяин выпустит нас, - заметил Киан.
И в этот самый момент в небе зашелестела опавшая листва, а потом внутри моей головы послышался тихий и довольный голос:
- Вы развлекли меня, смертные, а потому сможете уйти невозбранно. Наблюдать за вами было поистине увлекательно, и хотя вы и сожгли много моих деревьев, я в милосердии своём вас прощаю. Исчезните и забудьте о царстве вечного лета, вернитесь ради мести, воюйте ради славы. Вам самим решать как поступить, я не стану неволить никого. Но на сегодня пьеса окончена.
Слово пьеса навело меня на мысли о Слепце, а вот Сюин, кажется, не уловила подтекста, и заорала в ярости:
- Зачем ты это сделал? Объясни!
- Дабы развеять скуку, дочь далёкого солнца, - прошелестели листья в моей голове. – А теперь прощай.
И всё поле подёрнулось зыбкой, его заволокло туманом, густым и непроглядным. Мы сразу же потерялись в молочном мареве, тыкаясь по сторонам как слепые котята, а когда туман рассеялся, я на миг потерял дар речи.
Это место изменилось до неузнаваемости и всё же оставалось до боли знакомым. По обе стороны буйно зеленели берёзы, в ветках щебетали птицы, а под нашими ногами скрипела зола, полуприкрытая ковром изумрудной травы.
Мы вернулись на нейтральную линию. Вернулись посреди жаркого лета.
Глава 25
С Белтейна прошло больше месяца, и Риманн не находил себе места от волнения. Необыкновенно жаркий июнь полностью вступил в свои права, а от Фаррела и его людей не было ни слуху, ни духу. Они пропали в лабиринте карманных миров в конце февраля, и с тех пор не заявляли о себе никак.
Сработал ли план безумного охотника? Вряд ли. Война на границе двух лесов и не думала оканчиваться. Метсаны, усиленные Эйри и Ойлеаном, теснили врагов, выжигая один кусок леса за другим, но не могли переломить сопротивления безумных рабов Лесного Царя.
Вооружённые чарами, мечами и копьями, а то и просто когтями и клыками, они набрасывались на воителей осколочных королевств, рвали их и терзали, заставляли оплачивать каждый шаг кровью. Могло показаться, что огнестрельное оружие, магические жезлы, огнемёты, танки и боевые летающие химеры способны искоренить вражеские силы, но увы. Безразмерные воинства Лесного Царя были куда крепче, чем хотелось бы. Десятки лет прошли со времён последней войны, осколки набрали невероятное могущество… и всё же его не хватало для быстрого триумфа.
Сколь же пугающе могуч великий древний дух?
К счастью, вне пределов Тёмного Леса и владений Крачина он и его слуги ощутимо слабели, а потому не следовало опасаться волн вторжения из доменов. Опасаться надлежало иного.
Риманн подошёл к письменному столу и раскрыл отчёт, пришедший от Грейди, на первой странице. Надзирающий над шпионами прислал безрадостные вести. Рати Махансапа стягивались к северным рубежам, и было их много. Куда больше, чем надеялся высший паладин.
Со дня на день Просветлённый должен был объявлять мобилизацию в южных королевствах, коим надлежало стать щитом и мечом Эйри, а вместе с ней и эвакуацию мирян, не потребных для войны, коим надлежало оставить родные дома и укрыться в безопасности, в пределах страны паладинов. И в эту полноводную реку награды вливалась, конечно же, тонкая струйка яда, ведь беженцы отлично напоминали родным на фронте о цене измены и малодушия.
Немалая часть воинства уже отправилась на юг, а вассалы готовились помогать припасами и мануфактурой, ожидая дня, когда заговорят пушки.
Машины войны также начали своё неспешное шествие на юг, а воители неба Ойлеана и повелители монстров озёрного города обещали прибыть со дня на день.
Даже Метса, отражающая удар Лесного Царя, собиралась направить корпус на помощь, и это было хорошо: могучие северные оборотни способны были дать отпор и детям Амока, и рыцарству, и остальным недругам.
Перелистнув несколько страниц, Риманн захлопнул бумагу и вышел из кабинета, устремив свои стопы в небольшой внутренний дворик, где цвели его любимые пионы. Тут журчала вода, в небольшом пруду плескались рыбы, а аккуратно подрезанная яблоня даровала укрытие от ярких солнечных лучей.
Именно под ней любил сиживать старый воитель, когда горести и печали заполняли его душу до краёв, мешая радоваться жизни.
Хотя чему тут радоваться? Кровавой вакханалии, которая вот-вот развернётся на всех южных уделах страны? Бесплотной борьбе в северных лесах, не приносящей ничего, кроме покойников да миль выжженной земли в награду?
Он уселся под деревом и прикрыл глаза, стараясь отрешиться от мира и обрести толику внутреннего покоя. Душой Риманн рвался на юг, к бойцам, на передовую, вот только обязанности не отпускали. Сколь же много их оказалось в его жизни! Как проще было в лихие молодые годы…
Отстранившись от горестных раздумий, Риманн наконец-то сумел провести разум тропой покоя, слушая музыку воды и тихий шелест юных листьев, ощущая слабое дуновение ветра и жаркие поцелуи солнца.
Как хорошо, как привольно, как при…
- Вы тут, учитель.
Голос Лехри разорвал тишину и прогнал негу.
Риманн открыл глаза и посмотрел на верного ученика, переминавшегося с ноги на ногу перед ним.
- Прошу простить мою неучтивость, - склонился в поклоне Лехри.
- Пустое, - отмахнулся Риманн, - говори, с чем пожаловал.
- Фаррел вышел на связь, - отрапортовал старший паладин.
Риманн вскочил, схватил ученика за плечи и, сжав пальцы, спросил:
- Что он сказал?
Лехри поморщился от боли, но голос его не изменился.
- Артефактор Иоганн мёртв. Большая часть роты цела. Они смогли убить одного из высших офицеров Лесного Царя, как я понял. Кого-то из его свиты, ближнего круга. Хотя Фаррел и не был в этом уверен. Однако разведчики проверили с неба и нашли во внутренних землях Тёмного Леса