Опасные мысли.
– Что хочешь за спасение? – Конрад чуть отстранился. – Могу подарить поцелуй. У меня отлично получаются.
– Студенты слушают все это? – строго спросила я.
Сердце застучало сильнее, в ушах зашумело.
– Нет. – Мне показалось, голос Конрада выдал разочарование моей реакцией, но не прошло и десятка секунд, как он продолжил веселым тоном: – Студенты ушли, как только я бесцеремонно уселся на твое бревно. В них больше воспитания, чем во мне и в тебе.
– Ты и правда ведешь себя слишком бесцеремонно, – заключила я.
– Это еще что, – засмеялся он. – Дальше будет больше.
– Угрожаешь? – Я выдавила из себя улыбку, хотя смешно не было.
Скорее было страшно от собственных мыслей и от своей реакции на слова Экхана. А еще от того, что однажды, быть может прямо сейчас, ему надоест заверять меня, как сильно я небезразлична. У всех есть границы, за которые не стоит переступать, потому что любому терпению приходит конец.
Вдруг придет конец и его?
Недавно я об этом мечтала. Что изменилось теперь?
Многое.
– Констатирую факт, – ответил Конрад после долгой паузы, показавшейся мне вечностью. – Ты нужна мне, и я очень хочу получить шанс. Для нас.
Я молчала. Хотела сказать, что этого никогда не будет, но… не смогла.
Конрад осторожно погладил мою скулу костяшками пальцев и поднялся, беря за руку.
– Нужно идти в дом, – сказал, потянув за собой. – И предупреждаю, я не отступил. Как только выберемся отсюда, я включу обаяние на полную мощь и покажу всю свою харизму. А пока нужно обсудить сегодняшний визит в общину. Держись за меня. Осторожней, здесь еще одно бревно. Не спеши и не переживай, я не позволю упасть.
Я фыркнула, давая понять, что не сильно-то на него полагаюсь. Да и не боюсь ничего! Но за локоть держалась обеими руками. На всякий случай.
Пусть привыкает к женщине с очень гибкими принципами, если хочет шанс.
В доме было тихо и пахло едой. Чуть склонив голову, я постаралась расслышать, где все. Под ногами скрипел пол, стукнулась железная миска о деревянный стол, кто-то из парней чихнул.
– Будь здоров, – сказала я, повернув голову на звук.
– Спасибо, – хмуро отозвался Виктор.
– Что это с твоим настроением? – удивилась я. – Заболел? Мне сказали, твои глаза не успели пострадать. Обманули?!
Ответом снова стала тишина. И мне ужасно захотелось увидеть Томса. И всех остальных. Понять, что происходит, и вообще!..
– Виктор все еще переживает вчерашнее, – заговорил Конрад, потянув меня дальше. – Кто-то бросил в него заклинанием стазиса, и это спасло тело от ожогов, а глаза от слепоты. Но не гордость. Ее он сильно ушиб. Сейчас наш несчастный мальчик сидит в углу на кровати и сопит так громко, что, кажется, скоро его раздует до взрыва. И мы все испачкаемся в его обиде.
– Я не обижен! – отозвался Томс. – Наоборот!
– Рад? – В голосе Экхана точно слышалась улыбка. – Какой антоним у обиды? Благодарность? Счастье?
– У меня чувство вины, – буркнул Виктор, перебивая Конрада. – Мне жаль, что я так… Ну, убежал в туман! Еще и не ослеп, как другие. Простите, что я такой дурак.
– Ты точно дурак, если считаешь, что виноват, – покачала головой я. – Чары болотных дев проникли в каждого. Замечательно, что стазис не дал тебе пострадать. Это своеобразное чудо, Виктор. Особенно с учетом того, что глава общины умолчал о реальном масштабе опасности. Болотных дев было очень много. И это слишком плохой знак. Они, конечно, стайные, но не до такой степени. Гер Дит наверняка знал о серьезности ситуации, но промолчал, предпочитая устроить нам проверку.
– И вы могли погибнуть из-за меня! – почти прокричал Виктор.
– Каждый из нас мог, – кивнула я. – Но не из-за тебя, а из-за расплодившейся здесь гадости. Которой мы непременно дадим отпор. Понял? Не слышу.
– Понял, – буркнул Виктор.
– Хорошо, – вздохнула я, – тогда встань и обойди границы защищенного периметра у дома. Проверь, все ли руны напитаны магией. А Марк тебя проконтролирует.
– Я же временно не вижу! – поразился рыжий Лис откуда-то справа.
– Но ходить и говорить можешь, – напомнила я, – так что идите. А то начнешь просить привилегий, а у нас каждый нос на счету.
– Пойдем, – согласился Виктор, и звучал он намного бодрее прежнего.
– Ну и отношение, – возмущался Марк, пока его вели к двери. – Бессердечная женщина. Если она так поступает с любимчиком, чего ждать остальным? Веди меня, друг. Держитесь тут…
Я повернулась к Конраду и спросила:
– Где остальные?
– Все за столом. Кроме Таттиса, – ответил Экхан. – Он у окна.
Конрад осторожно коснулся моего подбородка и помог «взглянуть» на Чесса.
– И что ты там высиживаешь? – спросила я строго.
– Жду, – тихо ответил Таттис.
В его голосе было столько тоски и тревоги, что в груди дрогнуло. Но я не подала вид и продолжила говорить в той же манере:
– Очень жаль, что ты плохо усвоил тему о фамильярах. После получения такого подарка, мог бы взять дополнительную литературу и почитать о своем компаньоне. Эх, были бы в академии…
– Что вы хотите сказать? – перебил меня Таттис.
– Твой фамильяр – не просто пес, – напомнила сурово. – У него есть связь с хозяином. Ты дал ему имя и произнес заклинание, активирующее вашу связь. Если бы сейчас мы были дома, а не в этом странном месте, где магия работает искаженно, ты бы ощутил это намного ярче. Но даже здесь наверняка можно понять, жив ли твой питомец. Когда связующая нить обрывается, это не проходит незаметно. Закрой глаза и прислушайся к себе, мысленно позови щенка. Расскажи, что чувствуешь?
Какое-то время царила тишина. Затем Таттис беспокойно сообщил:
– Что-то есть. Но… это нехорошее.
– Плохое? – не выдержав, подсказала Юлия. Весь день она была необычайно молчалива, иногда выходила во двор и звала собаку, но, ничего не добившись, возвращалась в дом.
Теперь она подошла ко мне и встала рядом. И я кожей чувствовала исходящую от нее надежду.
– Н-нет, – ответил Таттис неуверенно. – Не понимаю. Он словно в коконе красноглазой тьмы. Не мертв, точно жив. И ему не грозит смерть. Тьма о нем заботится. Хотя место нехорошее.
– Странно, – заметила я.
– Жив! – взвизгнула Юлия так, что я подпрыгнула от неожиданности, сильнее вцепившись в Конрада.
Он шикнул на нас обеих, пробормотав что-то о безвременной кончине мужчин из-за шумных женщин.
Я толкнула его локтем вбок, а Юлия, тихо попросив прощения за порыв, тут же громко захохотала, признаваясь:
– В последнее время постоянно случается плохое! Так что хорошая новость крайне важна. Она помогает верить, что все не зря, понимаете? Таттис, иди я тебя обниму! Ну, не крутись! Наш Зайка жи-и-ив!!!
– Отведи меня к столу, – попросила я Конрада.
Он молча сделал, как просила. Усадил и… сел рядом. Слишком близко. Я хмуро повернулась и тут же получила объяснение:
– Помогу тебе с едой, пока будем обсуждать, что сегодня видели. Возражения есть? Нет? Отлично. Открывай рот.
Открыла. Есть и правда хотелось.
Дом постепенно наполнялся звуками голосов, смеха, шепотков. Все это нравилось мне гораздо больше, чем нервирующая душераздирающая тишина. И забота Конрада нравилась тоже. Конечно, я запрещала себе совсем обманываться на его счет: Экхан по-прежнему хранил кучу своих и чужих секретов, не собираясь раскрываться передо мной. А я по-прежнему должна была выяснить имя наследника для обретения свободы от клятвы. Забыть такое сложно.
Но здесь, в этих необычных землях, не видя ничего вокруг, я вдруг подумала, что было бы неплохо позволить себе капельку слабости. На пробу. Хотя бы временно.
– Все вернулись за стол, – сказал Конрад для меня, после чего сунул мне в рот очередную ложку гречки с тушенкой, подал кусок лепешки в руку и продолжил уже для студентов: – Что там с периметром?
– Все хорошо, – ответил Виктор. – Магия на месте. Но…
– …расходуется быстрее, чем мы думали, – продолжил Марк. – Если так