– Я тоже пойду. – Неонила сделала шаг к двери.
И снова ее остановили. На этот раз это был Умс:
– Тема с герой Эффит не закрыта. Минуту, Нила. Если вы с Юлией думаете, что мы решили голословно обвинить хорошего человека, – сказал он, – то вот вам еще аргумент: я проявил инициативу и побывал в спальне нашего куратора, пока вы веселились.
В небольшой комнате Чесса повисло гробовое молчание. Все смотрели на Умса и ждали продолжения. Нила чувствовала тревогу и грусть. Потому что понимала – сейчас ее друг расскажет нечто компрометирующее геру Эффит, вновь подорвав к ней доверие. Иначе он не поднял бы эту тему. Но, в то же время, ее воротило от того, что Эллис воспользовался доверием куратора. Она пустила их в свой дом и защищала в беде, а в ответ получила обыск единственного места, куда просила не ходить.
– Мы ведь обещали туда не ходить, – прошептала Нила.
– Зря она не взяла с нас магическую клятву, – пожал плечами Умс. – Ведь понимает, что мы все темные.
– И знает, что доверие чужакам – глупость. Сама нас этому учила, – кивнул Александр, снова бросив испепеляющий взгляд на Юлию.
Закрыв глаза, Нила пыталась собрать остаток сил. Ей претила мысль о жизни в мире, где обещания больше ничего не значили.
Умс выдержал паузу, поправил очки и буднично сообщил:
– В ее столе, в закрытом ящике, было много вестников со статьями восьмилетней давности. О перевороте в Шокрилии. Там же кое-что обведено. Касающееся Ордисов.
– Все-таки она ищет наследника! – хлопнул в ладони Марк.
– И найдет, если мы будем так же лояльны, – кивнул Даниэль, посмотрев сначала на Юлию, потом на побледневшую Неонилу. – Что скажете?
Нила лишь опустила голову. А Юлия напротив вздернула нос и заявила с вызовом:
– Если гера Эффит здесь для этого, то скоро достигнет цели. И поймет, что вы рылись в ее вещах. Она совсем не глупа. Ты нашел в ее столе доказательства поисков Ордиса? Значит, она доверилась нам. По-настоящему. А теперь снова разочаруется и возьмется за расследование с ново силой. Можете мне не верить, но наша куратор гораздо лучше и добрее, чем вы думаете. И чем она сама о себе думает. А вы провоцируете ее на зло! Вопрос в том, как она поступит теперь.
– Ее доверие не меняет ситуации, – бросил Марк Лис со злостью. – Помни, что Василиарой Эффит может манипулировать кто-то гораздо серьезней. И тогда ее доброта никому не поможет! Нужно держать языки за зубами, а не торчать у нее часами и выбалтывать все, как любимой подружке!.
– Я буду проводить время там где сама захочу! – вспылила Юлия.
И Неонила почувствовала, что вот-вот разрыдается из-за происходящего. Пришлось срочно действовать. Она подошла к Юлии, взяла ее руку и тихонько попросила:
– Давайте не будем окончательно портить день рождения Таттису? Оставим споры до завтра. Мы все очень устали и наговорили лишнего.
Юлия посмотрела на именинника.
Таттис держал в руках испуганного щенка. От былой улыбки не осталось и следа.
– Прости, – бросила Юлия, поведя плечами. – Я забылась. Не хотела, чтобы ты запомнил этот день таким.
– И ты нас прости, – неожиданно сказал Чесс. – Тем более, что я тоже считаю неправильным вторжение в личное пространство геры Эффит. И вылазки Александра действительно опасны. Если у них с Бэллой настоящие чувства, то несколько месяцев в разлуке ничего не изменят. Возможно, я не прав. Сам никогда не любил. Но мне не хотелось бы мчаться на выручку умирающего друга из-за его и нашей неосмотрительности.
– Бэлла просила меня больше не появляться, – опустив голову, признал Александр. – Волнуется. Понимает, что я рискую.
– Вот! – Юлия победно улыбнулась. – О чем и речь! Женщины мудрее потому что думают правильным местом.
– Ну, знаешь! – подался вперед Марк.
– И я всех прощаю! – перебила его Юлия. – Так и быть. Даже тебя и Астрида.
– А я не просил, – буркнул Даниэль от двери.
– Мне все равно, я чувствую твои виноватые флюиды, – отмахнулась Юлия.
Умс рассмеялся, и его примеру последовали остальные.
Неонила тоже улыбалась, но впервые за долгое время знакомства, сделала это неискренне. У нее в душе разрасталась тревога, которую невозможно уже было остановить. И поднимала голову тьма, с которой рука об руку шли страхи и сомнения.
Глава 4
Февральские праздники подкрались в мою жизнь незаметно. Можно сказать, напали со спины. Что не удивительно, ведь я была слишком увлечена двумя важными занятиями.
Первое: присмотр за студентами. Не только за пятым курсом. После новогодних праздников мно: отставали по программам, спали на ходу, совершали невероятные по глупости ошибки. Усталость, нагрузки и жесткие графики занятий давали о себе знать, как никогда. Приходилось следить за всеми особенно тщательно.
Кроме того, совсем близко маячили обязательная практика и итоговые аттестационные работы у старших курсов. Студенты мандражировали каждый по-своему. В основном нервы выливались в стычки и мелкие конфликты.
Случались и курьезные моменты. Так умница и отличница, третьекурсница Стэ́лла Лави́ра – староста факультета зельеварения, перепутала ингредиенты для зелья от простуды. В итоге помещение затопило салатовым дымом. Все, кто им надышался, получили необычный побочный эффект: начали говорить тонко и звонко. И все бы ничего, но в соседнем кабинете занимался четвертый курс боевиков… Три девушки и двадцать крепких рослых молодцов, на целую неделю получивших необычайно высокие голоса. Это было незабываемо.
В общем, каждый день было веселее и веселее. И я даже радовалась возможности отвлечься от собственных дурных мыслей. Потому что вторым моим важным занятием было… ожидание обещанного Конрадом Экханом!
Я изо всех сил имитировала безразличие к этому мужчине, при этом все больше нервничала день ото дня! И началом всего этого стал… поцелуй, случившийся в ночь после празднования дня рождения Таттиса Чесса.
Знала ведь, что хорошим добрые дела не кончаются! Но расслабилась, и вот…
Тогда, в полночь, я выпроводила всех и собиралась как следует отдохнуть от шумной компании. На улице началась настоящая метель, потому я очень удивилась, услышав стук в дверь.
Это был ОН. Экхан!
Темные, припорошенные снегом, волосы; ресницы в инее, куртка нараспашку.
– Забыл отдать тебе кое-что, – сказал Конрад, щурясь под порывами ледяного ветра. – Пустишь в тепло?
«Нет,» – подумала я. И чуть отступила, позволяя ему войти. Когда Противоречие стало моим вторым именем?!
– Что у тебя за дело? – спросила, прислушиваясь к собственным эмоциям.
К своему удивлению, ненависти не ощутила. Даже ее тени. Обиды прошлого – да. Злость на сегодняшние недоговоренности – тоже. А еще легкое раздражение из-за радости от того, что Экхан все же пришел. Кажется, я его ждала…
– Пустяк, но все же. – Конрад сунул руку в карман кожаной куртки и вынул яркий пакет с моими любимыми мятными леденцами. – Показалось, ты их любишь. Пусть будет запас.
– Пусть будет, – кивнула я, забирая презент. – Это все?
– Нет. Еще кое-что.
Он сделал шаг навстречу, обдавая холодом. Замер, словно давая время на отступление. Я понимала, что Конрад делал, но осталась на месте, завороженно глядя в темно-карие глаза, обрамленные длинными заснеженными ресницами.
Я не оттолкнула его. Не захотела.
И наши губы встретились.
Годы моей ненависти всколыхнулись в памяти, как болезненное эхо, и… растворились в мягких объятиях мужчины, оставляя ощущение опасной волнующей близости.
А дальше… Как хотелось бы мне разочароваться в этом недолгом сумасшедшем столкновении! Но увы. Я потерялась, забыла обо всем на свете, кроме одного – желания стать еще ближе. Мир сузился до нас двоих, а поцелуй становился все более напористым, жадным, страстным; волнующим и шокирующим до глубины души. Потому что даже от такой короткой близости с Экханом искры прежних неясных чувств превратились в огонь.
Не знаю, как далеко это могло зайти, но с моих губ сорвался стон удовольствия, от которого я пришла в себя. Распахнула глаза, уперлась в твердую мужскую грудь ладонями и недоуменно взглянула на Конрада. Его глаза были темными, как никогда, и я видела в них отражение собственных нестерпимых желаний.
– Лиара? – хрипло