Казачка поджала губы, сдерживая эмоции, и открыла огонь по полицейским, давая командиру шанс обойти их. Заварзин, пригнувшись, проскользнул за грузовой контейнер и неожиданно появился у полицейских за спиной.
Три хлестких удара плазменной шашкой — и три тела рухнули на палубу.
— Хлопуша? — спросил он, зная уже ответ.
Алена покачала головой, склонившись над телом товарища: — Быстро ушел, даже не мучился.
Заварзин крепко сжал зубы, сдерживая эмоции. Еще один. Еще один верный товарищ, которого он привел на смерть.
— Проверь, есть ли еще кто, — приказал он Алене, направляясь к дверям мостика.
Казачка кивнула и двинулась по коридору, проверяя боковые помещения. Дед подошел к двери мостика и осторожно прислушался. Изнутри доносились голоса — там явно находились люди.
«Либо экипаж, либо еще полицейские», — подумал он, снимая винтовку с предохранителя.
Решение нужно было принимать быстро. Каждая секунда промедления могла стоить им операции, особенно сейчас, когда вельботы уже начали обстреливать транспорт.
— Алена, ко мне! — позвал Заварзин, и казачка мигом оказалась рядом.
— Чисто вроде бы, — доложила она. — Но я не все помещения проверила.
— Времени нет, — покачал головой Дед. — Сейчас берем мостик, и сразу к управлению. Нужно увести корабль от этих вельботов.
Алена молча кивнула, готовя оружие.
— На счет три, — скомандовал Заварзин. — Раз, два… три!
Он резко распахнул дверь, и они ворвались на мостик. Внутри находились трое — двое в форме экипажа транспорта и один полицейский. При виде вооруженных казаков они замерли, подняв руки.
— Всем на пол! — скомандовал Дед. — Руки за голову!
Полицейский дернулся к своему оружию, но Алена опередила его — пуля вошла ему в лоб, и он рухнул на палубу. Члены экипажа мгновенно упали, не желая разделить его судьбу.
— Кто из вас пилот? — требовательно спросил Заварзин.
— Я… я старший штурман, — пролепетал один из них, полный лысеющий мужчина средних лет. — Могу управлять кораблем.
— Отлично, — кивнул Дед. — Поднимайся и слушай внимательно. Сейчас ты направишь транспорт к верфи, где нас ждет контр-адмирал Васильков. Попытаешься выкинуть какой-нибудь трюк — получишь пулю в голову. Ясно?
— П-предельно ясно, — кивнул навигатор, медленно поднимаясь на ноги.
— Алена, следи за ним, — приказал Заварзин, подходя к панели связи. — А я попробую связаться с Васильковым.
Он активировал передатчик и настроил частоту на защищенный канал, который использовали перед операцией: — Господин контр-адмирал, это Заварзин. Вы меня слышите?
* * *
В это время на мостике «Афины» я мерил шагами пространство перед тактической картой, где разворачивалась драма казачьей операции. «Чайка» Висловатого только что протаранила один из вельботов, уничтожив и себя, и противника. Оставшиеся полицейские корабли вели огонь по транспорту, пытаясь остановить его.
«Безумная отвага», — думал я, глядя на остатки взрыва на тактическом дисплее. Висловатый пожертвовал собой, чтобы дать шанс своим товарищам. И даже не дрогнул.
— Господин контр-адмирал, подъесаул Заварзин на связи! — вдруг воскликнул связист, и я подскочил к его консоли.
— Соединяйте немедленно!
— Господин контр-адмирал? — голос Деда звучал хрипло, с помехами, но я узнал его. — Вы меня слышите?
— Слышу, Степан Лукич! — я впился пальцами в спинку кресла связиста. — Доложите обстановку!
— Транспорт под нашим контролем, — отрывисто произнес Заварзин. — Спецназ нейтрализован. Но… Висловатого больше нет. «Чайка» погибла вместе с ним. Гуня и Хлопуша тоже… — его голос на мгновение дрогнул, но тут же снова стал твердым. — Сейчас направляемся к вам. Курс на верфь.
Я сжал кулаки, чувствуя, как внутри поднимается тяжелая волна гнева. Трое казаков уже погибли. И ради чего? Из-за самоуправства Гинце, решившего играть в свои игры за нашими спинами.
— Держись, Дед, — я пытался говорить спокойно, но голос все равно дрожал от напряжения. — Мы встретим вас. Главное — доведите транспорт.
— Сделаем, что сможем, — ответил Заварзин, и в его голосе слышалась странная решимость человека, готового к худшему. — Но вельботы… они не отстают. Один уже подбит, но два других продолжают преследование и ведут огонь.
На тактической карте я видел, как транспорт пытается маневрировать, уходя от преследователей. Судно было тяжелым и неповоротливым, но все же двигалось в нашу сторону.
— Держите курс, — сказал я. — Мы поддержим вас огнем, как только войдете в радиус действия наших орудий.
— Вас понял, — коротко ответил Дед. — Конец связи.
Я повернулся к Жиле, который стоял у главной консоли управления: — Аристарх Петрович, орудия «Афины» в каком состоянии?
— Я же говорил, господин контр-адмирал, — с досадой ответил капитан. — Все системы в ремонтном режиме. Мы не можем стрелять.
— А если очень нужно? — я подошел вплотную к нему. — Если от этого зависят жизни людей?