— Пустое, — отмахнулся я, приоткрыл окно и выкинул осколок. — Так заживёт.
Она на это только головой покачала и вновь уставилась в окно. Так мы и ехали в тишине, думая каждый о своём. Снаружи проносился лес, ночь вошла в свои полные права, а на безоблачном небе показался яркий полумесяц. С моей стороны его было видно особенно хорошо, как и звёзды.
Вот только созерцание небосвода и его светил резко прервалось, когда мои инстинкты буквально не взорвались опасностью!
Раздался мощный взрыв впереди, машина сильно вильнула, Тимофеев за рулём выматерился, а я сорвался со своего места к сестре. Под её ошарашенный крик закрыл собою, а дальше произошёл сильный удар! Меня подбросило вверх, спину обожгло болью, но мягкое покрытие салона сыграло свою роль. Лишь кости слегка хрустнули, не более. Печать Дыхания Ургболга хорошо укрепила костный каркас, но первой ступени всё же маловато.
Машина перевернулась, верх и низ менялись местами, голос Тимофеева затих, а я с силой сжал челюсти и держал кричащую от паники сестру.
— Цела⁈ — приподнялся на руках, когда мы остановились. Снаружи зазвучали выстрелы, а энергетический фон ощутимо вырос. Повеяло магией.
— Д-да… — прохрипела бледная и перепуганная до ужаса Света. Несколько капель с моего рассеченного лба упали на её лицо. — Вить, ты ранен!
— Царапина, — безразлично бросил я, перегруппировался по удобнее и выбил с ноги пассажирскую дверь. Вмяло её хорошо, пришлось задействовать печать Усиления.
Оказавшись на улице, вытащил сестру и закрыл собою. Быстрая оценка ситуации показала по меньшей мере группу противника. Машина, что ехала в голове, чадила дымом и пламенем. Сазонов, один из Воинов рода, тащил её водителя — Кирилла Чуйко, истекающего кровью с перебитой рукой. В чаще леса появились, помимо незнакомых, вспышки магии, в которых я признал Лёд и Молнии. Значит, Симонов и Есенеев уже работали, хорошо.
Пока остальные бойцы сдерживали неприятеля и отбивались, я подбежал к водительской двери и вырвал её с корнем.
— Жив, Тимофеев⁈
— Г-глава?.. — натужно ответил он, сжимая руль одной рукой, а другой держась за разбитую голову. Взгляд бойца плыл, он не сразу его сконцентрировал на мне.
Отстёгивать от ремня не стал, также вырвал, а затем вытащил бойца. Вложил ему в руку пистолет, что был у него в кобуре.
— Идти сможешь? — сухо спросил я, но услышал лишь невнятное мычание. — Понял, обопрись на меня!
Рывком поднял его с земли, закинул руку за плечо и придержал. Кровь сочилась с его рассечённой брови и разбитой головы, запачкав одежду, но плевать.
— Света, держись рядом, — сестра коротко кивнула. Первый шок прошёл и она сосредоточилась. Молодец, хвалю.
Дотащил я их до Сазонова и Чуйко, сменивших позиции. Подкопчённый Трофимов, что ранее отстреливался из автомата, забрал у меня Тимофеева и занял позицию со Светой за пригорком, в природной нише.
— Обстановка, — коротко бросил я, обратившись к Сазонову.
— Две группы, — он разорвал зубами медпакет, который каким-то образом умудрился тоже вытащить из пылающей машины. — Командир и Емеля с ними работают. Михеев и Соломахин там же, как и остальные парни. Один двухсотый…
Я поджал губы, пусть пока и не знал, кто именно погиб из моих бойцов. С этим разберемся позже, сейчас же нужно познакомить со смертью тех, кто устроил засаду.
— Сигнал в поместье послали, подкрепление уже в пути, — продолжил отчёт Дима и обработал руку Чуйко специальным гелем.
Услышав всё, что нужно, я кивнул.
— Остаётесь тут, займите оборону. Если нужно будет — отступите вглубь леса, я потом вас найду. За Свету головой отвечаешь, Сазонов.
— Принято, глава, — без промедлений ответил тот.
— Я могу помочь, брат! — не собиралась сестра отсиживаться, вызываясь в бой. — Позволь!
— Хочешь помочь? Позаботиться о наших людях! — холодно произнёс я, не собираясь рисковать. — И никаких возражений!
Лишь убедившись, что меня услышали, а судя по её взгляду так и было, что, в общем-то, не помешает ей потом поднять эту тему в будущем, я побежал в сторону сражения. Вот только не по прямой, а взял небольшой крюк со стороны поместья. Первую тройку выродков в бронежилетах и с балаклавами на лицах, нашёл достаточно быстро. Они меня тоже заметили и без слов открыли огонь. Загремели стволы автоматов, в мою сторону полетели пули. Я ушёл в сторону, петляя между деревьев. Копьё Света, выпущённое с левой ладони прожгло дыру размеров с кулак в груди одного из них. Бронежилет не спас убийцу и тот грузно свалился на землю. Двойка его напарников на мгновение перестали стрелять, но быстро сориентировались. А спустя секунду они оба загорелись в пламени Скверны и начали истошно орать на весь лес, когда их плоть заживо сходила с костей.
Я не сбавлял темп и пронёсся рядом с их трупами. Левое плечо и грудь жгло от боли, пару раз в меня всё же попали.
Выпрыгнув из кустов, прямо на головы врагов, я прикончил ещё двоих. Они насели на Сан-Саныча, ушедшего в глухую защиту и защищавшего раненного Трофимова. Одному свернул шею, а второму, ударом кулака, практически снёс голову. Мышцы и кожа выдержали, а вот позвоночник нет. Есенеев и Симонов тем временем наседали на одного человека, что в отличии от остальных был закован в броню. Мощным лабрисом, полыхающем в жёлтом пламени, он отмахивался от двух мужчин, как от мух. Ледяные колья Мастера не могли пробить его огненную защиту, а быстрые атаки Фёдора особого успеха не приносили.
Более мелкие стычки, где мои люди явно одерживали верх и давили нападавших, я проигнорировал. Одарённый среди них, похоже, всего один, но его вполне хватило бы, чтобы убить тут всех. Слишком эта банка консервная сильна и бронирована.
Сорвавшись с места, ушёл Рывком Света прямо к врагу. Фёдор заметил меня и сместился, а Емельян создал ледяную стену, в которую ударила волна обжигающего пламени. Деревья вокруг загорелись, как и кусты с травой. Всё вокруг охватил огонь, но барьер Мастера выдержал. Вот только враг этого ожидал и, пробив латной перчаткой лёд, ударом лабриса отправил в Симонова полёт.
Вновь ушёл Рывком Света и оказался рядом с врагом. Противник не растерялся, лабрис описал в воздухе широкую дугу. Я отвёл голову и слегка подался назад, пропуская острое лезвие топора рядом с шеей.
Рывок Света, его правая сторона открыта. Оружие тяжело, доспехи громоздкие. Удар в печень,