– Неужели он выйдет из Чайна-тауна? – удивился я.
Старый покачал головой:
– Ну нет. Китаец за пределами своего квартала и пяти минут не протянет.
Диана кивнула на последнее здание на северной стороне:
– Может, он идет туда.
– Этого я и боюсь, – проворчал Густав.
По сравнению с окружающими собратьями, строение – уютный на вид двухэтажный дом – выглядело на удивление чистеньким: большие, хоть и с закрытыми жалюзи, окна, яркая свежая краска и свежевыметенное крыльцо с парочкой огромных цветочных горшков.
Помимо горшков перед домом торчала парочка здоровенных китайцев в черных шляпах, свободных блузах и с ленивым скучающим видом людей, дожидающихся неминуемого момента, когда им прикажут переломать вам все кости. Это было заметно сразу, потому что так и было задумано.
Газеты называли их подвязанными или топорщиками. Если выражаться менее витиевато, это были наемники тонгов. Или, совсем простым языком, профессиональные убийцы.
Старик проскочил мимо охранников, даже не кивнув, вскарабкался по ступенькам и юркнул в дверь.
Глава четырнадцатая
Снаружи, или Я применяю собственный дар убеждения, чтобы впутать нас в историю
Подвязанные на другой стороне улицы, кажется, не заметили, что мы следим за стариком. Они по-прежнему стояли по обеим сторонам крыльца, как атланты, которым нечего поддерживать.
Как бы то ни было, пялиться на них не стоило, поэтому мы с Густавом и Дианой повернули обратно, откуда пришли. Предводитель оркестра Армии спасения настороженно смотрел на нас, но насчет обретения Иисуса на сей раз спрашивать не стал.
– Извините, маэстро, так и не повезло, – бросил я ему на ходу. – Похоже, пора организовать поиски.
– Отто, пожалуйста, – одернула меня Диана. – Если Господь где‑то рядом, нам не помешает Его помощь.
– Точно, – угрюмо согласился Старый. – Здесь мы ничего не узнаем. Надо попасть внутрь.
– В дом? – удивилась Диана. – Если старик увидит вас, придется долго объясняться.
– Выбора нет. Дедуля – наш единственный след… вот по нему и пойдем.
Брат с Дианой посмотрели друг на друга. Мои спутники были почти одного роста, и взгляды, которыми они обменялись, были прямыми и жесткими, как стальные фермы современного моста.
– Только мы с Отто, – предупредил Диану Густав. – Вы же знаете, что это за место.
– Вы хотите сказать, бордель?
Мой брат залился краской. Однако – лишь на мгновение – мне показалось, что грубость дамы его не столько смутила, сколько обидела.
Старый быстро стер всякое выражение с лица, сухо кивнув, словно встряхнул скатерть, засыпанную хлебными крошками.
– Угу. Именно это я и хочу сказать. Никто не удивится, если парни вроде нас попытаются войти в бордель. Но вместе с вами – совсем другое дело. Даже в таком городе, как Фриско, разразится скандал.
– Женщинам ходу нет, да? – фыркнула Диана.
– Послушайте, мисс, – начал я.
– Не трудитесь, Отто. На этот раз я, пожалуй, соглашусь. – Диана вздохнула. – Итак, чем же вы предлагаете заняться мне? Заштопать вам носки? Испечь торт?
– Можете пойти домой, – высказался Старый.
Диана невесело улыбнулась:
– Только не это.
– Тогда пройдитесь по магазинам, – вмешался я.
Леди ответила мне испепеляющим взглядом, говорившим: «Очень надеюсь, что вы шутите».
– У меня такое чувство, что вам очень скоро может понадобиться траурное платье, – пояснил я.
– Ах вот как. – Она мягко потрепала меня по плечу. – Уверена, вы оба сумеете позаботиться о себе. Все будет хорошо, Отто. Не сомневаюсь.
– Мисс, я уже говорил это, но повторю еще раз: вы самая искусная лгунья на свете. – Я позволил себе тоже на мгновение коснуться ее руки. – За что я очень признателен.
– Ладно-ладно, – буркнул Густав. – Хватит трепать языком.
– Найдите себе какое‑нибудь безопасное место, – попросил я Диану, когда мы с братом развернулись обратно.
– Можете на меня рассчитывать, – ответила она.
Мы со Старым успели пройти с дюжину шагов, прежде чем до меня дошло, насколько это загадочный и двусмысленный ответ.
– Интересно…
– Не пытайся ее понять, – прервал меня Густав. – Еще надорвешься.
– Может, хватит уже лезть со своими советами? В конце концов, там, у Чаня, ты сам…
– Ради бога, брат! – огрызнулся Старый. – У нас сейчас есть заботы поважнее.
Он посмотрел вперед на две «заботы поважнее»: топорщиков, стоявших по обеим сторонам двери, куда нам надо было проникнуть… неведомо как.
Тем временем мы снова миновали духовой оркестр, теперь терзающий гимн «Наш друг Господь» [21]. На сей раз предводитель музыкантов смерил меня таким взглядом, будто знал из достоверного источника, что я непременно попаду в ад. Впрочем, ничего удивительного: мы с Густавом направлялись прямиком туда.
– Разговоры предоставь мне, – сказал я, когда мы обошли лужу – похоже, крови, щедро присыпанной зубами.
– Что ты задумал?
– Если бы я знал.
Когда мы двинулись через улицу, подвязанные наконец обратили на нас внимание и следили за нашим приближением с сонно-безразличным видом. Они явно не сомневались, что справятся с нами, кем бы мы ни оказались.
– Не волнуйся, брат, – вполголоса добавил я. – У меня еще целых пять или шесть секунд, чтобы составить план.
Через пять или шесть секунд до подвязанных оставалось пять или шесть шагов… но план у меня так и не родился.
– О-о-о, ну точно! – услышал я свой возглас. – Должно быть, то самое место!
Я ободряюще хлопнул Густава по спине и попытался пройти между вышибалами, как сделал старик несколько минут назад.
Однако подвязанные сомкнулись, словно у нас перед носом захлопнулись ворота.
Нам со Старым пришлось резко затормозить.
– Простите, джентльмены. Но тут ведь… – Я подмигнул и громко мяукнул. – Правда?
Боец пониже – молодой круглолицый малый, так старательно напускавший на себя грозный вид, что разве что зубами не скрежетал, – ответил всего одним словом, которое иностранцы редко произносят правильно, но у топорщика, видимо, было много времени поупражняться.
– Эксклюзивный.
– Эксклюзивный? – ухмыльнулся я. – Ну конечно! Если бы мы хотели тереться среди сброда, пошли бы к вашим конкурентам.
– Эксклюзивный, – повторил подвязанный.
– Поверьте, я ничуть в этом не сомневаюсь, – заявил я. – Говорю же, потому мы и пришли. Видите ли… нам порекомендовали ваше заведение.
Я дал вышибалам время поинтересоваться, кто же дал рекомендацию, но они не стали утруждаться. Впрочем, и к лучшему, поскольку у меня появилось время извернуться и вытащить имя у себя из задницы.
– Кэл Махони посоветовал нам прийти сюда. То есть для вас он сержант Махони. Обещал, что нас обслужат по