Наконец они оторвались друг от друга, и Роберт спросил, глядя ей в глаза:
– Лора, я верю тебе, когда ты говоришь, что ничего нет между тобой и егерем, но объясни, что происходит!
– Это долгая история, – улыбнулась Лорейн.
* * *
Вечером в «Елене» устроили праздничный ужин. Лорейн переоделась, обработала раны и привела себя в порядок. Порез на ноге оказался не столь глубоким, а усталость после всех приключений компенсировалась окрыляющим счастьем.
Арсений Клавдиевич тоже переоделся, причесался, подстриг бороду и стал выглядеть сущим джентльменом. Даша даже рот раскрыла от такой перемены. А Роберт поражался, что не узнавал его, ведь они когда-то встречались лично.
– Люди склонны видеть то, что у них перед глазами, – заметил Владимиров. – К тому же я старался быть неприметным.
– Не очень-то удалось, – фыркнул Роберт.
Ему сняли гипс, он был полностью здоров, к большому удивлению доктора Живунова.
– Это же истинное чудо Господне! – бормотал он и крестился.
Впрочем, для доктора еще нашлась работа. В самом разгаре ужина, когда Арсений Клавдиевич рассказывал о задумке своей новой книги, с известием прибежал Савва.
– Там люди к Роберту Палычу пришли! – запыхавшись, выдавил он.
– Какие люди? О чем речь? – удивленно переспросил Роберт.
– Архип и Тишка, – непонятно пояснил он, но Лорейн и Роберт вспомнили и переглянулись.
– А, старые знакомые! Чего им надо?
– Сказали, что браконьера в лесу нашли, раненого, – в волнении теребил в руках картуз Савелий. – Вот к вам доставили, на конюшне пока.
– Браконьера?
– Он, видно, с тигром тягался, да только зверь его помял знатно.
– Уж не наш ли Бориска? – процедил Роберт.
Подгоняемые любопытством, все поспешили на конюшню.
Браконьером и правда оказался Борис. Грязный, окровавленный, со свисающей лоскутами одеждой и безумным взглядом, он больше походил на юродивого. Чернобородый Архип и широкий в плечах Тишка крепко держали его за руки с двух сторон. Они наперебой принялись рассказывать, где его обнаружили, ожидая награды. А Вениаминов молча уставился на Лорейн, выпучив глаза.
– Что же ты, Боря, не сказал им, кто ты такой? – поинтересовался у него Роберт.
Но тот словно воды в рот набрал, продолжая смотреть прямо на Лорейн. А когда провожатые его отпустили, пошатнулся и бессильно упал на землю.
– Да что же это! – воскликнула Лорейн. – Доктора ему, скорее!
Пока Бориса переносили в дом, к ней подошел Архип и протянул маленький сверток из старой засаленной газеты.
– Это вам подарок, ваше благородие! – улыбнулся он.
– Спасибо, – Лорейн не могла не принять странный дар.
Осторожно развернув газету, она увидела черные орешки, похожие на желуди без шляпок.
– Что это?
– Это семена лотоса, – ответил Архип. – У нас такие цветы на озере растут. Красота невиданная! Подумал, что вам понравятся.
Лорейн тут же вспомнила, что писал о лотосе в книге Владимиров, и благодарно прижала газету к груди.
– Спасибо большое!
– Ну что вы, право, барыня, – смутился тот и поспешил в дом.
Бережно спрятав семена в карман, Лорейн тоже заторопилась вслед за остальными.
Когда она догнала Роберта, Живунов уже взялся за лечение Бориса, а ее муж действительно награждал «валетов» со словами:
– За этого подлеца я бы и полушки не дал. Но вы молодцы! Службу знаете!
Затем он повернулся к Лорейн.
– Сейчас Живунов его перевяжет, и отправлю с экипажем домой. Не хочу, чтобы он с нами под одной крышей ночевал.
Лорейн была с ним согласна. Они отправились заканчивать ужин, однако позже, когда Даша подала чай, пришел Живунов и подозвал их на разговор.
– Я, конечно, как вы распорядились, усадил Бориса Дмитриевича в экипаж. Завтра непременно поеду его проведать. Но меня больше беспокоит его душевное состояние, чем физическое, если вы понимаете, о чем я.
– О чем? Говорите толком, доктор! – не церемонился Роберт.
– Мне кажется, что от потрясения он немного не в себе. Повредился в уме, если быть точным, – Живунов деловито снял и протер свои очки.
– С чего вы взяли? – не удержалась Лорейн, ей жутко было думать, что встреча с тигром так сильно сказалась на Борисе.
– Он не говорит, – ответил Живунов, – реагирует лишь на некоторые звуки и дичится, как зверь. Я полагаю, что потрясение наложило отпечаток на его рассудок.
– Но он поправится? – испуганно спросила Лорейн.
– Несмотря на мою высокую компетенцию, я не могу сказать наверняка… – завел свою шарманку доктор.
Роберт стал еще что-то спрашивать у него, а Лорейн вдруг пришла в голову странная мысль. Она побежала обратно в столовую и нашла отца:
– Скажи, не осталось ли лекарства, которым мы лечили Роберта?
Арсений Клавдиевич посмотрел на нее удивленно:
– Зачем?
– Для Бориса.
– Хочешь истратить чудодейственное средство на того, кто тебя едва не убил?
– Пусть он злой, но человек все же…
– Нет, Лора, – покачал он головой, – я заставил Роберта выпить все, иначе ничего бы не вышло. Я бы сам хотел иметь такое средство под рукой, да и исследовать его было бы интересно, но корень можно использовать лишь один раз. После он теряет свои свойства, а отвар нужно выпивать весь, так меня учил шаман. Может, и приврал, но проверять на себе охоты не было.
Она только кивнула. И снова легенда оказалась правдива: недостойным искать женьшень опасно.
– О чем шепчетесь? – возник рядом Роберт.
– О том, что твоя жена – святая! – усмехнулся Арсений Клавдиевич. – Береги ее, другой такой нет.
– Это правда! – согласился Роберт и поцеловал ее в щеку, а когда ее отец отвернулся, шепнул на ухо: – Я подумал, что ты захочешь убедиться, что я полностью поправился. Предлагаю после ужина встретиться в общей спальне.
Лорейн вспыхнула, но с удовольствием кивнула.
* * *
Лорейн распустила непослушные каштановые волосы по плечам и надела легкую сорочку. Дашу она отпустила, а сама проскользнула в соседнюю комнату.
Роберт уже ждал ее, сидя на краешке безразмерной кровати и задумчиво глядя прямо перед собой. На нем не было обуви, лишь брюки и рубашка, но для любовного свидания он имел слишком серьезный вид. Подойдя ближе, Лорейн заметила лежащие рядом с ним исписанные листы бумаги.
– Что это?
Роберт обернулся к ней.
– Это тот договор, что заключили наши родители, из-за которого ты оказалась здесь и из-за которого погиб мой отец.
– Зачем ты принес его? – Лорейн не могла понять, что все это означает.
– Хочу, чтобы ты видела, как я его сожгу, – ответил Роберт, взял бумагу и разорвал пополам. – Мне не нужны деньги твоей семьи. Ты и так дала мне больше, чем можно на них купить.
Он встал и подошел к голландской печи в углу. Она как раз топилась перед холодной ночью. Открыв дверцу, Роберт сунул бумагу в огонь. После этого он выпрямился и глубоко вдохнул.
– Вот и все.
Лорейн подошла и положила руки ему на плечи. Приятно было, что ей не пришлось его ни о чем просить.
– Спасибо.
Он обнял ее за талию и притянул к себе.
– Полагаю, теперь все изменится, Лариса Арсеньевна, – его губы заскользили по ее шее.
– Что изменится? – выдохнула Лорейн, чувствуя, как сердце бьется быстрее от его горячих прикосновений.
– Мы начинаем все заново, – он прерывал свои слова поцелуями, – и мы сделаем нашу жизнь такой, какой только захотим.
Но Лорейн знала лишь, чего она хочет прямо сейчас. А о будущем они еще успеют подумать позже.
Эпилог
Жизнь – череда событий, порой никак между собой не связанных. Не стоит ждать от нее справедливости или милости. Но иногда цепь поступков и случайностей выстраивается в единый рисунок. И это настоящее чудо.
Из личного дневника А. К. Владимирова
Восемь лет спустя
Элейн стояла на краю скалы. Перед ней на многие мили вокруг простирался океан. Соленый ветер ласкал ее густые каштановые волосы, принося свежий, пропитанный йодом дух моря. А прямо у ее ног скала обрывалась, открывая проход между двумя точками огромного мира. Так рассказала ей мама, но девочка мечтала сама однажды в этом убедиться и полететь на крыльях ветра, будто птица.
– Леночка! – раздался