Но, подойдя к библиотеке, она услышала из-за двери звенящий от гнева голос Роберта:
– Это несправедливо, папа! Что значит ограничивать расходы?
– Я сказал тебе еще в прошлый раз, – голос Павла Алексеевича был спокоен, но тверд. – Жаль, что ты так ничего и не понял. Я женил тебя не для того, чтобы ты продолжал вести разгульную жизнь!
– Вот именно! Женил! А меня ты спросил? – кричал Роберт.
– Речь сейчас не об этом. А о твоих карточных долгах. Я больше не намерен их оплачивать!
– Я же объяснил тебе! Я не желаю больше иметь ничего общего с Борисом Вениаминовым! Тем более быть у него в долгу!
– Тебе стоило бы подумать об этом до того, как садиться за игральный стол. Вместо того чтобы просаживать свое состояние, съездил бы посмотреть, как идет строительство вашего дома.
– Мне нет до этого дела!
– Тогда удели внимание жене.
Лорейн даже дыхание затаила.
– О-о-о! Не говори мне о ней! – взвыл Роберт. – Эта девица холодна, как ледышка! Она совершенно мне не пара!
Эти слова заставили Лорейн закусить губу от досады. Но она подумала: «Ты тоже мне не пара, глупый папенькин сынок!»
– Значит, ты вовсе не такой знаток женщин, каким себя считаешь, – говорил Павел Алексеевич. – Девушка миловидна и умна, ее не пугают наши дикие места. Я уверен, что у вас гораздо больше общего, чем ты думаешь!
– Очень сомневаюсь! – скептицизм Роберта был слышен даже через дверь. – Не хочу ее даже видеть!
– Тогда тебе стоит уйти, потому что я жду ее с минуты на минуту.
Лорейн отпрянула от дверей и огляделась по сторонам в поисках укрытия. Она совсем не хотела столкнуться с выходящим Робертом. Слева коридор поворачивал, и она ринулась туда. В крайнем случае сделает вид, что как раз идет в библиотеку.
Она сбежала очень вовремя: дверь библиотеки хлопнула, раздались гневные шаги, и, осторожно выглянув из-за угла, Лорейн увидела удаляющуюся спину Роберта.
Ей потребовалось некоторое время, чтобы привести мысли в порядок. Роберт порвал с Борисом Вениаминовым! После их драки? Неужели это произошло из-за нее?
И хотя она не хотела этого признавать, слова о «ледышке» задели ее.
Немного успокоив колотящееся сердце, Лорейн все же отправилась на встречу.
Библиотека занимала небольшой зал на втором этаже. Книжные полки уходили под потолок, и по углам стояли специальные лестницы, чтобы доставать книги сверху. В центре зала ютились два читальных столика и пара темно-зеленых кресел. Лорейн редко здесь бывала, но ей нравилась уютная обстановка и запах старых книг.
В одном из кресел сидел Павел Алексеевич в стеганом халате и медленно листал большую книгу. Он был в очках, и Лорейн подумала, что он похож на старого аптекаря, изучающего сложный рецепт.
– Добрый день, Павел Алексеевич! – поздоровалась она.
Он поднял на нее глаза. Взгляд из-за очков излучал тепло. Ничто в нем не выдавало раздражения или злости от недавней беседы с сыном.
– Тебе знакома эта книга? – спросил Павел Алексеевич, протягивая ей увесистый фолиант.
Она ожидала какого угодно приветствия, но точно не такого.
Взяв томик в руки, Лорейн пролистала несколько страниц. Книга была на тусском, Лорейн мысленно поблагодарила отца за то, что неплохо читала на этом языке. Она сразу поняла, что перед ней что-то вроде биологического справочника. На картинках изображались животные и растения, а рядом шли их описания. Лорейн закрыла книгу и взглянула на обложку. Там значилось: «Земли Приморья и их обитатели», а автором был указан некий «Владимиров А. К.».
– Нет, я вижу ее впервые.
– Очень увлекательное чтение! – заметил граф. – Знаю, что ты интересуешься растениями, думаю, ты найдешь в книге много интересного. Кроме того, в начале есть подробная карта нашего края, а также кое-какие наблюдения о местных традициях.
Когда Лорейн снова открыла справочник, чтобы просмотреть оглавление, он добавил:
– Это была любимая книга моего сына в юности.
Глаза Лорейн распахнулись в изумлении.
– Да-да, – усмехнулся Павел Алексеевич. – Роберт обожал ее. Он объездил все окрестности, разыскивая нарисованные там растения, составлял собственный гербарий. Он даже вносил какие-то дополнения в карту и писал об этом автору. Лучше его никто не знает здешние леса.
Ей трудно было поверить, что такой любитель шумных увеселений мог вдумчиво изучать растения из книги.
Зачем его отец рассказывает ей об этом?
– А сейчас? – не удержалась она.
– Сейчас… – он вздохнул. – Я совершил ошибку, отправив его учиться юриспруденции. Два года промаявшись в университете, он бросил учебу и вернулся. Но это надломило его. Больше он ничем не интересуется… Завел себе таких же друзей… Но он по-прежнему любит лес, не зря же выезжает каждый день.
Он вынул из нагрудного кармана платок и, сняв очки, стал их задумчиво протирать.
Лорейн молчала. А он продолжил:
– Когда ты убежала к реке, а мы тебя искали, я понял, что ты тоже черпаешь силы в природе. У вас с моим сыном намного больше общего, чем ты думаешь.
Она сильно сомневалась в этом, но все-таки сказала:
– Спасибо, что рассказали мне.
Он поднял на нее взгляд:
– Я знаю, что он обидел тебя, и не ищу ему оправданий. Но все-таки прошу: не отворачивайся от него, дай ему еще один шанс.
Лорейн неуверенно кивнула. Она не знала, какой шанс могла бы дать Роберту, да и не хотела. Но одно она знала точно: она прочтет эту книгу!
* * *
Лорейн осторожно ступала по скользким камням голыми ступнями. Река здесь была совсем мелкой – вода едва доставала до середины икры. Но сильное течение и каменистое дно делали переход непростым. Подол платья Лорейн подобрала и заправила за пояс, чтобы не промок.
– Осторожнее, сударыня! – крикнула Даша уже, наверное, раз в десятый.
Она беспокойно топталась на берегу, сжимая в руках корзину. Служанка наивно полагала, что корзина нужна была барыне для черники или земляники, а на самом деле Лорейн собирала образцы для своей коллекции.
Рядом с Дашей, скрестив руки на груди, стоял егерь Иван и внимательно наблюдал. Он предлагал сам пересечь реку и принести нужное Лорейн растение, но она не позволила. Она хотела рассмотреть, как оно растет, в надежде позже зарисовать, кроме того, у нее внутри проснулся азарт преодолеть это испытание, чтобы получить желанный приз.
Наконец Лорейн вышла на противоположный берег. Там, прямо среди камней и мха, росли маленькие нежно-фиолетовые цветочки с темными сердцевинами. Осторожно, стараясь не повредить корни, Лорейн сорвала несколько соцветий.
– Возвращайтесь скорее, сударыня! – снова заволновалась на том берегу служанка.
Бережно держа цветы, Лорейн двинулась в обратный путь. Дома она зарисует их, а потом и засушит. Камни больно впивались в ступни, а вода была холодной, несмотря на середину июля, но Лорейн решительно продвигалась вперед, глядя на Ивана. Его фигура внушала спокойствие, в отличие от суетливой Даши.
– Вот! – гордо показала Лорейн свой трофей, выйдя на берег.
Даша только губы поджала. Хозяйка прекрасно знала, что она думает: графиня занимается какой-то чепухой! Но Лорейн было этим не смутить: дома на нее тоже слуги поглядывали кто с удивлением, кто со снисхождением. Зато Иван усмехнулся в бороду и пригляделся к цветам.
– Чуйка у вас хорошая, барыня, нашли-таки сердечник! – похвалил он.
– Твоими стараниями! – заметила Лорейн, ведь это егерь битый час водил их по берегам, помогая разыскать растение из книги Владимирова.
Наконец цветы оказались в корзине у Даши, Лорейн натянула обратно чулки и ботинки (Иван деликатно отошел подальше), и компания повернула к дому. Егерь по-прежнему задавал направление.
– Как поживает Роберт Палыч? – вдруг спросил он, раздвигая перед Лорейн кусты.
– Прекрасно, благодарю, – сухо отозвалась она.
– Почему вы не взяли его с собой? – поинтересовался егерь.
Лорейн смутилась.
– Он… Не смог подняться так рано.
На этом разговор иссяк.
Не могла же Лорейн рассказать ему, что за последние две недели они с Робертом