Я много раз прокручивала в голове эту ситуацию, но так и не решила, как себя вести, когда Эдик захочет познакомить детей с… этой. И что теперь?
— Ну-у-у… Если ты думаешь, что мальчики готовы делить твое внимание в отпуске с посторонней тетей…
— Ты не поняла. Мы хотим побыть вдвоем.
— А… — офигеваю я. — А скажи-ка мне, дорогой, вы с Аришей совсем охренели?! Я же говорила, что этим летом буду вкалывать!
— Ну, а почему от этого должен страдать я? Юль, я тоже устал. Я хочу отдохнуть. И, в конце концов, имею на это право!
— Да как ты можешь вообще? Они же уже настроились! Решают, брать ли им маску с ластами, или вы все по месту купите…
— Я ничего им не обещал! — злится Моисеев.
— Хорошо. Чего ты от меня хочешь? — цежу сквозь стиснутые зубы. — Чтобы я забрала сыновей на время вашего отъезда? Окей. Посидят в четырех стенах. Только ты, пожалуйста, объясни им, почему сам в это время будешь чилить на островах. Моей фантазии не хватает.
— Юля…
— Позвонишь, когда поговорите.
Сбрасываю вызов и плотно зажмуриваюсь в попытке вернуть себе самообладание. Раньше мы выезжали за границу несколько раз в год. Понятно, что мальчики рассчитывают, что и в этом году так будет. Господи…
Нет, в чем-то Эдик прав. Отдых от детей тоже необходим, но не в этой ситуации. Ладно бы он сказал — сейчас я с Аришей на недельку к океану сгоняю, а потом на две — с сыновьями. Так нет! Тут или-или… Когда я ясно дала понять, что в этом году отпуск детей — на его совести из-за моей загруженности. Неужели его совсем не волнует, что почувствуют Серый с Лешкой? Неужели ни в чем себя не винит? Я так просто сжираю себя за то, что мы расстались в самое сложное для мальчиков время. И так боюсь, что в какой-то момент наши дети почувствуют себя тупо ненужными… Вот почему я по сто тысяч раз повторяю — и как люблю их, и как ими горжусь, и как хочу, чтобы они ко мне переехали. Однако, один черт, волнуюсь, что им этого недостаточно. Я действительно с головой погружена в наш со Стаськой проект. Плюс у меня в салоне куча работы, на которую я подвязалась еще до того, как мы решили запускать новый бизнес. Я вечно в бегах. Выездные сборы невест, бизнес-встречи так сильно меня выматывают, что у меня банально может не хватать сил на то, чтобы быть им хорошей матерью. Может, я вообще облажалась!
— Вы заходите?
— Да! Да… Конечно. Я на опознание. Мне куда?
— Фамилия?
— Моисеева.
— Василий Григорьевич, к нам поступал Моисеев?!
— Нет, вы не поняли. Моисеева — это моя фамилия. А к вам предположительно поступил мой знакомый…
На то, чтобы разобраться, что да так, уходят остатки запала. Стараясь ничего не касаться, бреду вслед за мужиком в робе. Лязгают замки холодильника. У меня просто мороз по коже… И от запахов все сильнее подкатывает тошнота.
— Он?
— Д-да. Из-звините.
Я пулей вылетаю из морга и, не разбирая дороги, бегу вперед. Сейчас даже вспомнить не могу, почему так на него злилась. Сёма… Сёмочка. Ну, как же так? Почему мы не смогли тебя вытащить из этой беды? Передоз… Что я сделала не так? Был ли способ тебе помочь? Уберечь от этой напасти? Тогда казалось, нельзя спасти того, кто этого не хочет, а сейчас почему-то не получается отделаться от ощущения, что мы слишком быстро сдались.
Чуть отдышавшись, заставляю себя вернуться. Нужно подписать какие-то документы и найти службу, которая займется отправкой тела на родину. Вот уж с чем я вообще не думала столкнуться, начиная свой бизнес.
День уходит на то, чтобы все устроить. Выжатая как лимон, еду домой. А на полпути понимаю, что ни за что сейчас не хочу возвращаться в пустую квартиру. Нет, мне нравится мое одиночество, но в такие моменты неизбежно хочется почувствовать живое тепло.
— Привет, Дань…
— Что-то случилось?
— Почему ты так думаешь?
— Ты мне первой звонишь, — хмыкает тот. На мгновение становится совестно. Ведь в круговерти жизни у меня совсем не остается времени на Данила. Выбирая между тем, чтобы побыть с сыновьями или потрахаться, я, конечно, всегда выбираю детей. А Дане остается перебиваться крохами моего внимания. Правда, я думала, что такой расклад для него даже предпочтительнее, а теперь, вот, засомневалась.
— А-а-а… Слушай, можешь приехать?
— Куда я денусь?
— Купи вина нормального, что-нибудь поесть. Денег я тебе сейчас скину.
Еще одна прелесть ни к чему не обязывающих отношений — уверенность в том, что мои просьбы не будут проигнорированы.
Пока Дани нет, откисаю в ванне. Беспокойные мысли неповоротливо крутятся в голове. На сердце неподъемная вселенская тяжесть. Нехороший день. Черный…
— Рассказывай, — командует Даня, возникая на пороге ванной с двумя бокалами.
— Не хочу, — качаю головой.
— А массаж хочешь?
— Это да.
Отклоняюсь, позволяя парню массировать шею. Отпиваю понемногу вино. Даня довольно профессионально разминает мышцы, спускается к позвоночнику. Соскальзывает ладонями к груди, осторожно сжимая.
— Хочешь, вытрахаю из тебя всю дурь? — жаркий шепот в ухо заставляет ежиться и зажиматься. Когда он успел стащить футболку? Прислушавшись к себе, киваю:
— Хочу. Но не здесь.
— Почему?
— Потому. Это молодым все равно, где и как, а у меня и поясница может заклинить, — отмахиваюсь, вставая в ванне и тесня Данила с прохода.
— Я вправлю, — нахально хмыкает он, потираясь об меня стояком.
— Давай лучше не будем испытывать судьбу.
— Фу, какая ты предсказуемая…
— Просто я знаю, чего хочу. И понимаю, как это получить путем наименьших энергозатрат.
— Моя ты энергосберегающая, — ржет Данил, подхватывая меня на руки. Смеюсь, утыкаясь носом в его шею. Парфюм Даньки такой же дерзкий, как и он сам. Что-то свежее, и пусть на удивление сложное, выдающее в нем неожиданную глубину, я все же предпочитаю другие ноты.
— Давление померить не надо?
Хохоча, швыряю в засранца подушкой. Смех сквозь слезы, наверное, довольно нездоровая фигня, но мне становится легче.
— Лучше мне уже как следует вставь, — сиплю я.
— Давай тогда на колени, Юль… Как там твои суставы? Говорят, погода меняется, вдруг что не так — дай знать…
Похрюкивая от смеха, утыкаюсь лицом в подушку, высоко приподнимая бедра. За спиной шуршит фольга презерватива. Сочащегося входа касается стянутая латексом головка, и тут же меня сотрясает толчок. О, да… Даня очень правильно понимает, как мне сейчас хочется. Вот… Именно так, да. Несдержанно, бешено, чтобы ни одной