– А сама Анна, что говорила?
– Не знаю. Думаю, что если бы она на Мишу указала, то он бы не отвертелся. Пришлось бы выбирать: или в тюрьму идти или жениться.
– Значит, не он отцом ее ребенка был?
– Кто его знает!
– А где сейчас Анна и ее сын?
– Они куда-то всей семьей уехали вскоре. Не то на Украину, не то еще куда. Вспомнила, в Евпаторию! Название красивое, я и запомнила. Фамилия еще странная у них была. Не вспомнить. Они недолго у нас жили, не отложилось. Но забавная фамилия, Остелиди или Козиади или еще как-то. Анна говорила, что ее дедушка был грек. Кого только ни заносило к нам в Сибирь! И поляки, и немцы, и даже греки были.
– А фамилия Анны случайно не Косталиди была?
– Косталиди! Точно Косталиди! А ты откуда знаешь?
– Слышала где-то такую греческую фамилию.
– Я думала, знаешь.
– А еще что-нибудь расскажите о Михаиле?
– Я же тебе сказала, что он под конец не сильно с семьей знался. Вася работал, кормил стариков, за домом следил. Михаил навещал их редко. Кривощечиха на всю улицу хвасталась, когда заходил он к ним. Тайком она самогонки нагнала на свадьбу своему Мишеньке, чтобы на стол поставить. Надеялась, что женится он, внуков народит. А я сомневаюсь, чтобы он самогонку на стол поставил, хорошо, если бы самих родителей позвал на свою свадьбу. Он птицей другого полета был.
– А пожар у вас в доме случился через сколько лет после смерти Михаила?
– Через шесть лет. Мы уже женаты были с Васей, Петя у нас был. Мы с мамой выскочили в чем были. Петечку только успели в одеялко завернуть. А старик Кривощеков… Ой, я опять про пожар! Век не забуду, как нас бабушка твоя пригрела, царство ей небесное!
– Светлая память! – отозвалась Марина.
– Вот, живешь и не знаешь, какова твоя судьба. Кажется, все было у человека в жизни. Молодой, удачливый был, а как жизнь к нему повернулась? Мариша, а может, он и не умер тогда? Ведь как похож этот, на фотографии, на Василия Даниловича! И родинка на левой щеке, точь-в-точь как у Михаила была! А что же нам-то с Васей делать?
– Пока ничего. Разве что с кем-нибудь из соседей Анны поговорить, вдруг знают о них что-нибудь? Или хотя бы ее фамилию уточнить, вдруг она и не Косталиди.
– Съезжу, Мариночка, съезжу, поищу соседей.
– Только не расстраивайтесь, тетя Катя, заранее. Я постараюсь разузнать об этом человеке с фотографии. Скорее всего, он никакого отношения к Вам не имеет.
– Дай-то Бог! Ни к чему Пете сейчас лишние хлопоты. На повышение идет, как бы ни повредить ему.
– А Пете Вы пока ничего не говорите. Зачем зря волновать человека? Может, история эта яйца выеденного не стоит.
– Ты уж прости меня, характер у меня такой беспокойный
Марина бодрым голосом утешала тетю Катю, а у самой кошки на душе скребли. Марина не сказала тете Кате, что внук Галины Леонидовны, а значит, родной внук человека на фотографии, Максимка, носит фамилию Косталиди. Ей надо было спокойно подумать. Не нравилась ей все больше та старая история с Васиным братом.
В самолете Сашенька сразу заснул. Его устроили в навесную люльку. Молодцы, предусмотрели в самолете и такой сервис. Значит, не одна Марина с крохой путешествует.
Хорошо, что Петя проводил ее до самого места в самолете. Он воспользовался своим служебным удостоверением. На прощанье он вопросительно посмотрел на Марину.
– Скажи, сестренка, зачем ты приезжала?
– В гости. Я же говорила. Ты не рад?
– Тебе я всегда рад, особенно, сейчас. Зная тебя, как облупленную, я уж грешным делом подумал, опять ты расследование затеваешь, чтобы мне жизнь раем не казалась.
– Петя, как ты мог обо мне так подумать?
– Мог, Маришка, мог. Разве я не прав? Наша следственная бригада еще не забыла, как ты брала интервью у художника, и дважды оказалась на месте убийства.
– Зато статья получилась неплохая, и книгу я написала.
– Читал я твою книгу, хотел узнать, от чего это мама и Соня угорают. Не детектив, а сплошная любовь. Но читать не скучно, да и концовка неожиданная. А в этот раз все спокойно? Прямо не верится. Ну, счастливо! Звони, если что.
Петя так и не узнал о фотографии. Марина почти убедила тетю Катю, что человек на фотографии – не Михаил, хотя сама ни в чем не была уверена.
Над головой Марины Петя пристроил на полку объемный пакет с пирогами. Тетя Катя послала гостинцы для родни. Полдня тетя возилась с тестом, подбивала, сдабривала. Пироги в нее изумительные, так и тают во рту. Специально для Маши и Олега она испекла их любимый пирог, с рыбой. Андрей звонил ей перед вылетом, они с Олегом уже готовятся выезжать, чтобы, несмотря на возможные пробки на дорогах, вовремя встретить Марину в Домодедово. «Ну, Князь! – вспомнила Марина прозвище Ярославского. – И время нашел, чтобы за пирогом в аэропорт приехать. А так, хоть запросись, что-нибудь сделать: один ответ – некогда», – подумала Марина о зяте. Тяжеловат оказался характер у Олега при тесном проживании. Большая удача, что в жены ему достался такой ангел, как Маша. Марина с теплотой подумала о сестре: «Машенька, как же я скучаю о тебе!»
Стюардессы опять загремели тележками. Уснуть не дадут, то воду, то еду предлагают. Есть после тети Катиного обеда совершенно не хотелось. Марина поковыряла пластиковой вилкой салат. Через два часа она прилетит в Москву. План дальнейших действий был готов. Первым делом надо навестить Галину Леонидовну, все узнать про ее свата. Ясно же, что Максим получил экзотическую фамилию Косталиди от отца, так как Ольга оставила себе девичью фамилию Кострикова. Тем временем тетя Катя съездит в Толмачево, если от него что-нибудь осталось, поспрашивает об Анне, подружке Михаила, или ее родственниках, хотя бы выяснит их фамилию. Возможно, она совсем другая, а тетя Катя могла уцепиться за похожую фамилию, она же не помнит точно. Марина очень хотелось, чтобы фамилии не совпали.