Как жарко сегодня! А днем и вовсе будет пекло. Я переодеваюсь в короткие шортики и футболку с низким вырезом. Вытаскиваю заколку из волос. Волосы волной свободно падают вниз по спине. Как приятно! Надоел этот дресс-код на работе. Я на отдыхе, как хочу, так и хожу. И ни перед кем я не обязана отчитываться. На кухонном столе лежит мой альбом с фотографиями.
Я открываю альбом на последней странице. Вытаскиваю фото. Моя мама и отец Никиты, улыбаясь, смотрят на меня с фотографии. Счастливые и влюбленные. И внешне они так похожи на нас с Никитой. Игорь держит на ладони обручальные кольца. Помолвка? Я переворачиваю фотокарточку. Карандашом написана дата – 27 июня 1990 года. Ничего себе! Получается, что Никита родился ровно через 9 месяцев после этой помолвки! И что там пишет интернет о родителях Никиты: любящая пара, погибшая при крушении лайнера. Но Никита упоминал, что его мать бросила его, вернее пропала без вести. Знаменитому певцу могли придумать другую биографию, более интересную и трогательную. Почему же моя мама и его отец расстались? Была какая-то веская причина, ведь они были влюблены друг в друга.
С альбомом под мышкой я иду к соседке. И когда она успела столько настряпать? Стол ломится от разного вида пирогов. Галина обрадовалась, увидев меня, и тут же усадила за стол. Я пью чай со свежими пирожками. Еле встаю из-за стола. Какая же радушная хозяйка эта Галина, угощала меня так, что стоять теперь тяжело. Но пироги у неё просто тают во рту. В следующий раз буду бдительна и не поддамся на уговоры: «…скушай кулебяку… а со щавелем… а с клубникой попробовать… с повидлом…».
Мы сидим на крыльце, я протягиваю ей альбом, прошу рассказать о своих родственниках.
– Это Дарья Ивановна и Савелий Макарович, твои прабабушка и прадед. Суровая была женщина Дарья Ивановна. Её даже муж побаивался, а дети беспрекословно слушались. А вот и их дети: близнецы Михаил и Сергей, они старшие были. Стоят они справа и слева от матери, а на коленях у Дарьи Ивановны бабушка твоя сидит, Антонина Савельевна, тетя Тоня, я всегда её так звала.
Галина показывает мне большую фотографию на первой странице альбома.
– Савелий железнодорожником был, у него в войну бронь была. Сыновья еще до войны родились у них, а Тоня в войну.
– Откуда ты всё знаешь?
– Так они в соседях жили. В деревне ничего утаить нельзя, мне мать о них рассказывала. Михаил с Сергеем в мореходное училище подались, уехали на Дальний Восток. Говорила тебе, строгая не в меру была Дарья Ивановна, вот и захотелось парням свободы, на мир посмотреть. На этой фотографии они в мореходке, а здесь уже в форме. Погибли они, пожар у них на судне случился, оба сразу. Савелий дом как раз поставил новый, большой, думал, вернутся сыновья, нарожают внуков. Не вернулись, и внуков не оставили, не успели. Савелий года через два умер, за сыновьями ушел. А Дарья Ивановна одна в большом доме осталась.
– Почему одна? А бабушка?
– Бабушка твоя убегом замуж вышла. Муж у неё писаный красавец был, бабы сами штабелями под ноги ему ложились. Дарья и помыслить не могла, что дочь её ослушается, свяжется с этим Павлом. Тоня забеременела. Родители Павла вмешались, заставили его жениться на Антонине. Когда свадьбу играли, она уже с животом была. Счастья с Павлом ей не было: бросил он Тоню, как дочь родилась. Дочь их, Татьяна вся в него обличьем была, такая же красавица. – Галина на меня посмотрела и добавила. – Как и ты.
– Я на маму похожа.
– Вылитая Таня, как же я тебя сразу не узнала, когда увидела.
Галина перелистывает страницы альбома.
– Здесь Таня маленькая, а это её бабушка и дедушка со стороны отца. Антонина и Таня с родителями Павла остались жить, когда этот непутевый умотал сначала в Москву, а затем еще куда-то. Колесил по свету, счастье искал, пока не сгинул. Кто его знает, нашел ли? – Галина продолжает рассказ. – Дарья Ивановна дочь, конечно, простила. Маму твою на все лето к ней привозили. Мы ровесники с Таней были, всего на год она старше меня была. Дружили с ней.
– А здесь кто на фото? – я показываю снимок Тани с моим отцом и отцом Никиты.
– Друзья её. Она общительная была, добрая, к ней все и тянулись. Смотри, как много у неё друзей было.
– Это же вы на снимке?
– И как ты меня узнала? Столько лет прошло. Я в город переехала, в культпросвет училище поступила. Таня, добрая душа, привела меня в их компанию.
– Так вы знакомы были с ними? – мой палец на фотографии останавливается на фото моего отца и Игоря. – Расскажите мне, что вы знаете о них? Один их них – мой отец, а это его друг.
Галина вздрагивает и резко закрывает альбом.
– Не хочу ничего вспоминать и рассказывать. Да и не знаю толком ничего. Через год я уехала из этого города. Потом попала в неприятную историю. Меня осудили.
– Хорошо, не рассказывайте. – Я снова возвращаюсь к той фотографии. – С моим папой у мамы был первый брак?
– Не понимаю, о чем ты спрашиваешь?
– Моя мама была когда-нибудь женой Игоря Чернова?
Галина смотрит на меня странными застывшими глазами.
– Нет, не была. – Резко отвечает она. – Не спрашивай меня. Я ничего не знаю!
– Но вы хотя бы слышали, как погибла моя мама? Она умерла в 1999 году, мне было пять лет. Но я ничего не помню о маме.
– Сидела я в 1999 году. Родители меня стыдились, ни посылки не прислали, ни письма. Я даже не знала, что они умерли. Вышла на свободу, осталась на севере работать. Сюда приехала пять лет назад. Зашла во двор