–Ты не была счастлива в браке. Я прав?
– Ты прав, я очень страдала.
– Забудем, и будем жить с тобой настоящим и будущим.
Мы въехали во двор огромного дома. Владислав вдруг взял меня на руки. Я испугалась.
– Я хочу перенести через порог будущую хозяйку этого дома.– Прошептал он мне.
Он внес меня в дом, поставил на ноги, обнял и зарылся лицом в мои волосы. Его руки жгли мое тело через платье. Земля поплыла под моими ногами. И не было больше ничего в этом мире кроме его рук и губ. И сами собой растворились мои страхи. Я закрыла глаза и плыла по течению, пока ослепительная взрывная волна не накрыла меня…
Я без сил лежала на медвежьей шкуре перед камином и бездумно смотрела на горящие поленья. Моя голова покоилась у него на коленях. Он нежно перебирал мои волосы.
– Какая ты красивая, Зоя, настоящая богиня. Я не верю, что ты моя.
– Навсегда твоя.
– Я никого не любил в своей жизни, как тебя.
– Владислав, я хочу чтобы ты знал: я полюбила бы тебя, даже если бы ты торговал на улице овощами.
– Не представишь, как я страдал весь этот год. Я горел в адском огне от того, что безумно хотел быть с тобой, но не мог предложить тебе ничего достойного. Меня пугает, что я намного старше тебя. Я не переживу, если какой-нибудь молодой и знойный красавец разобьет твое сердце.
Я прижала свои пальцы к его губам.
– Не говори так больше. Мое сердце полно тобой, другим в нем нет места. И этот год я горела в огне вместе с тобой.
– Целый год, один месяц и двенадцать дней…
Свадьба у нас была очень скромной. Со стороны жениха присутствовали несколько его друзей, и мои – Жанна и Надя. Владислав откупил ресторан. Мы были одни в огромном зале. Тихо играли музыканты. После свадьбы я переехала в роскошную квартиру мужа в центре города. На свадьбу муж подарил мне машину.
Я не могла видеть Надю каждый день. Но моя «племянница» часто гостила у меня, и муж привык и привязался к ней. Его сын, Валерий, жил с бывшей тещей. Она настраивала ребенка против нас. Я так и не смогла наладить с ребёнком нормальные отношения. Валерий ненавидел меня и своего отца.
Я очень хотела родить ребёнка Владиславу. Но после двух выкидышей оставила попытки выносить здорового ребенка.
Вы думаете, что мы с Жанной забыли о нашей клятве, о нашей мести семье Коржуна? Вовсе нет! Жанна сказала, что мы могли бы нанять киллера и убить их. Но мы не станем мстить так примитивно. У них следует отнять всё, что они имеют, всё, что им дорого. А самого Коржуна посадить в тюрьму. Мы подождём, и нанесём им удар, когда им будет больнее всего. А пока мы будем наблюдать за ними, и ловить удачные моменты.
Александр Лебедев успешно окончил торговый институт, удачно женился на дочке заместителя нашего мэра. Но через год после свадьбы в семье случился крупный скандал. Жанна воспользовалась оплошностью Александра. Он оттягивался со своей любовницей в отдельном кабинете одного закрытого клуба, когда там началась облава после анонимного звонка в милицию. Неизвестный сообщил, что в клубе находится глава местной наркомафии. Главаря не поймали, его там просто не оказалось. Журналисты оказались в клубе также не без помощи Жанны. Александр с любовницей попали в местные новости. Папаша не успел замять скандал. Желтая пресса неделю смаковала это событие. Последовал громкий развод. Александр уехал в Москву.
В НИИ, где работала Жанна, перестали платить зарплату. Жанна начала торговать на вещевом рынке. Она сама ездила в Китай за товаром. Возила кожаные куртки. Скоро у неё было уже 2 точки на рынке и 4 продавца.
Коржун, отец Александра, покинул свой завод после того, как успешно развалил производство. Наворованные деньги он удачно вложил в автосервис.
После развода Александра семейный бизнес Коржуна потерял поддержку властных структур. Не без помощи моего мужа, налоговая инспекция активно заинтересовалась его новыми предприятиями. Муж, конечно, не догадывался об истинных причинах моего интереса к бизнесу Коржуна. Он решил, что я хочу устранить конкурента. Дело в том, что мы с Жанной на деньги моего мужа и немалые деньги, заработанные Жанной на торговле, купили несколько станций техобслуживания у конкурентов Коржуна. Мы установили предельно низкие цены на наших предприятиях, чтобы лишь окупить расходы. Муж не вмешивался в наш бизнес. Жанна заплатила местному авторитету, Хачику, немалые деньги «на крышу» и охрану. И Коржун попался. Занятый по горло разборками с налоговой инспекцией, он тупо наслал своих людей поджечь наши СТО, где их уже ждали люди Хачика. Поджигателей поймали. Начался процесс. Но Коржун умудрился и тут вылезти сухим из воды, откупился большими деньгами. И как-то, кстати, умер от сердечного приступа главный свидетель обвинения Митрофанов Юрий Владиленович. Юрий Владиленович работал вместе с Коржуном еще на заводе, был тогда первым замом. Митрофанов многое мог бы поведать о деятельности Коржуна, так как всегда являлся правой рукой своего патрона. Дело свернули. Коржун срочно продал свои предприятия и уехал из города.
Моя дочь подрастала. Она становилась настоящей красавицей. Некоторое сходство со мной девочке объяснили тем, что мы с ней обе похожи на нашу с Жанной общую бабушку по материнской линии, а Жанна пошла в своего отца. Жанна определила Надю в специальную школу с английским уклоном. В 1992 году, когда дочери было 12 лет, она выиграла городской конкурс на знание английского языка. Надя на целый год уехала от меня в Лондон. Я не хотела отпускать дочь от себя. Но Жанна была непреклонна: «Ты не должна портить жизнь ребёнку, смирись. Когда-нибудь она все равно уйдет от тебя. Это – удел всех матерей».
Целый год я прожила без моей малышки. А дальше пошло ещё хуже. Разваливался Советский Союз, и с ним вместе разваливалась вся партийная система. Я смотрела на осунувшееся лицо мужа, и не знала, как утешить его, чем помочь. Мы не бедствовали, но муж очень переживал, что оказался не у дел.
Владислав покончил с собой в 1996 году. Он застрелился на нашей даче. Муж оставил записку, клочок бумажки: «Я сделал всё сам, и не жалею, что…» Следствию было достаточно этого, чтобы поставить вердикт: самоубийство. Дело закрыли.
Мой мир разбился, раскололся на куски. Острые осколки заполнили мое сердце. Я бы ушла вместе с ним, если бы не Надя и Жанна. Я жила,