– Да что вы, звоните, сколько хотите. А комплекты вас интересуют? Вы хотите такой же, но в коричневых тонах? Я сбегаю на склад. А синий цвет вам не нравится? Зря, идеально сидит на вас.
Девушка, сунув в руку Марины телефон, побежала на склад. Марина торопливо набрала номер телефона Фёдора Афанасьевича.
– Это я, Марина. Мне надо срочно посоветоваться, вопрос жизни и смерти. Звоню с чужого телефона.
Вторая девушка отошла от кассы и встала рядом с Мариной, понаблюдать.
– Вы в опасности? – мгновенно отреагировал Федор Афанасьевич.
– Думаю, что да.
– Где вы в данный момент находитесь?
Вернулась, запыхавшись, первая девушка с ворохом пакетов. Марина продолжила разговор.
– Не могу долго говорить. Я в магазине нижнего белья «Капризная леди» в торговом центре «Подсолнух», в том самом, что по дороге на Никольское. Здесь такое чудесное бельё, зашла на минутку, но, думаю, что задержусь. Я сейчас стою в примерочной.
– Полчаса вы можете позаниматься примеркой?
– Да, думаю, что управлюсь.
– Хорошо, ждите. За вами приедут.
– А как я узнаю?.. – Марина замялась, подбирая слова.
– Давайте условимся так: мой человек упомянет моё имя.
Марина изображала из себя капризную леди, как было заявлено в названии магазина. Нечего было выбирать такое название, пусть покрутятся. Она незаметно взглянула на часы. Полчаса прошли, можно закругляться. Марина решительно отвергла кучу коричневого белья, но, взглянув на расстроенное лицо девушки, сказала:
– Я, пожалуй, возьму тот, синий. А насчет коричневых цветов я подумаю.
Она расплачивалась карточкой, когда в салон ввалился высокий широкоплечий мужчина. Вид у него был абсолютно служебный, как у полицейского в штатском. У Марины отлегло от сердца, она выжидательно улыбнулась.
– Марина, Федя нас ждет! – обратился мужчина к ней.
– Иду, дорогой!
Марина и её спутник вышли из салона. Мужчина резко повлек Марину к грузовому лифту. Они вышли в подвале, поворачивали мимо каких-то коробок и ящиков и оказались на улице в незнакомом месте.
Мгновенно подъехала машина. Марина не заставила себя упрашивать, быстро нырнула в спасительное нутро. Машина резво рванула, и через минуту торговый центр остался далеко позади.
– Федор Афанасьевич хочет поговорить с вами. – Промолвил спутник Марины.
– А моя машина?
– О ней позаботятся.
Андрей вбежал на кухню, где Марина готовила ужин. Он обхватил её руками, прижал к себе.
– Марина, когда же ты успокоишься?! Я чуть с ума не сошел, когда мне позвонил Федор Афанасьевич!
– Прости, милый, я не думала, что так получится.
– Марина! Когда ты станешь хоть чуточку осторожней!
– Но я же сразу отказалась от расследования, как «жареным запахло».
– А потом?
– Андрей! Ну как можно было упустить информацию из первых рук! Иначе я бы никогда все так подробно не узнала. И я позвонила Фёдору Афанасьевичу о помощи.
– А если бы они не успели?!
– Успели же. Я тебе хотела сразу всё-всё рассказать, а ты так долго ехал. Я ждала тебя и набрала текст в компьютере, посмотри, называется «Зоя».
Зоя
До десяти лет я глубоко верила, что моя мама рано или поздно придет и заберет меня из детского дома. Все дети верили в это. Здание детского дома в районном центре Болотное Новосибирской области было кирпичным, старой постройки с толстыми стенами. Годы оставили весомый след на стенах и внутреннем убранстве здания: обваливающаяся штукатурка, трещины, скрипящие деревянные лестницы, старые рамы с облупленной краской. У здания были широкие подоконники. Любимое занятие детей из моей группы было сидеть на этих подоконниках. Из окон нашей группы хорошо просматривался «парадный» двор здания и, главное, калитка и ворота высокого деревянного забора. Каждый незнакомый человек, входящий во двор, моментально привлекал внимание нашего детского коллектива. Дружно обсуждали, а кто это? Все тайно надеялись: а вдруг это кто-то из родителей пришел навестить своего ребенка? Или пришли люди, чтобы забрать кого-то в свою семью.
Окна были старые, деревянные с двойными рамами. По осени их заклеивали бумагой. Но щели были настолько велики, что из окон всегда сильно дуло. Нянька ругалась и сгоняла нас с подоконников. «Опять простынете, а мне попадет за вас, окаянных!» – ругалась она противным визгливым голосом. Иногда и по попе перепадало. Но мы все равно липли к окнам при первой возможности.
Мне было лет пять, когда однажды к нам в группу пришла семейная пара. У женщины были яркие красные бусы и такие же сережки. Она была очень красивая и улыбалась, от чего на щеках появлялись ямочки. Я замерла так, что не могла свободно дышать. Я во все глаза смотрела на неё, боясь произнести хоть слово. «Мама! Возьми меня! Я буду любить тебя! Буду слушаться и делать все, что ты мне скажешь!» – Кричало все во мне.
Нас выстроили и заставили петь песню. Лучше всех у нас пела Танька, моя подруга. Потом некоторые читали стихи. А Таньку подвели к «моей» маме, и та о чем-то разговаривала с ней. Танька улыбалась, мелодично смеялась женщина. Танька была самая красивая из всех девочек, так сказала потом нянька. Таньку взяли в эту семью, и мы никогда больше её не видели.
Я несколько дней плакала вечерами в подушку, тайком, чтобы никто не видел. Я рассматривала себя в зеркало, что висело в умывальнике. Ничего нового зеркало мне не показало: белесые брови и ресницы, какие-то серые мышиные волосы, худое бледное личико. Я отвернулась от зеркала, и лет до пятнадцати больше не смотрелась в него. У меня пропал аппетит. Я и раньше отличалась худобой, а после этого случая и вовсе стала походить на бродячее привидение.
Наша воспитательница, Надежда Ивановна, взяла меня к себе домой на выходные. Я спала в отдельной комнате на диване! Я завтракала с семьей! Я ходила с ними в магазин! И в завершении моего праздника Надежда Ивановна подарила мне большую и красочную книгу сказок. Вечером перед сном она долго гладила меня по голове и повторяла: «Ты – хорошая девочка, Зоя. Я точно знаю, что когда ты вырастешь, будешь красавицей. Надо лишь намного подождать. Но чтобы стать красавицей, тебе надо непременно хорошо кушать. И ты дождешься своего принца. Верь, и он придет за тобой».
Я прочитала подаренную мне книгу на несколько раз, и «заболела» книгами. Я перечитала все, что было в нашей скудной библиотеке. Надежда Ивановна записала меня в районную библиотеку. До сих пор помню особый запах читального зала, запах книг, тишины и