Родители скоро поедут с новой группой в круиз. Метод погружения почти не оставляет свободного времени не только ученикам, но и преподавателям. Это хорошо. Работа поможет им немного отвлечься от горя. А я в одиночестве буду оплакивать и гибель брата и свою несчастливую судьбу. Пакет выскользнул из рук и упал на пол. Яркое платье красно-золотым веером раскинулось на ковре. Мой костюм Коломбины! Я бережно подняла платье и прижалась к нему лицом.
– Ты скоро? Извини, не постучал, у тебя дверь была открыта настежь. – Я отвернулась, чтобы он не видел моих слез. – Ты плачешь? А это что у тебя в руках?
Максим развернул меня лицом к себе. Я заталкивала платье в пакет.
– Не обращай внимания, это я от радости, что всё закончилось. Отпустило. Женские слезы лежат на поверхности.
– Чье это платье? – Максим взял мой наряд в руки. – Откуда оно у тебя?
– Мое платье. Максим, прости меня.
– Так это ты была на Ибице?
– Максим, не сердись, я тебе сейчас все объясню.
Максим поднял с пола черную шелковую маску, приложил к моему лицу.
– Ты. Тогда со мной была ты. И волосы у тебя были уложены как-то набок.
– На мне сначала был парик, пришлось мне прятать свои волосы.
Я приподняла свою гриву волос вверх и повернула вниз вдоль левой щеки.
– Да, твои волосы.
– Максим, я не хотела тебя обидеть, оскорбить. Я любила тебя всегда, всю свою жизнь. Я ходила, дышала, встречалась с другими мужчинами, но моя любовь к тебе никогда не умирала во мне. Я прятала ее вглубь от всех и в первую очередь от себя. Но иногда, вопреки моей воле, она поднималась из глубин и начинала жечь меня. Как умирающему от жажды в пустыне нужен глоток воды, так и мне надо было увидеть тебя. Так было и тогда. Я помчалась за тобой на Ибицу, как безумная. Денег у меня почти не было, но я выгребла все. И я нашла тебя на Ибице.
– Боже мой, это была ты! Мне все время казалось, что я где-то ее встречал раньше. Она мне кого-то напоминала. Я мучился, сердился на себя, но не мог вспомнить.
– Я безумно боялась, что ты меня узнаешь.
– Ты так лихо тараторила по-итальянски, что я принял тебя за итальянку. Даже и тени сомнения не было.
– Максим, прости. Ты знаешь, иностранные языки мне легко давались с детства.
– А костюм Коломбины? Он предназначался для Вероники. Уму непостижимо, как он оказался у тебя?
– Максим, я сама его подменила. Хотела побыть с тобой, пусть в чужом обличье. Мне хотелось для себя хоть капельку счастья. Я обманула тебя, прости мою слабость. Я безумно была счастлива той ночью.
– Настя! С ума сойти! На Ибице в костюме Коломбины была ты! А я собирался перевернуть всю Европу, чтобы тебя найти. Осел безмозглый! Болван! Прости за то, что я люблю тебя!
Платье снова упало на пол. Он целовал меня, а я плакала от счастья.
– Извините… дверь была открыта… машина подана …Вы торопились…Вы просили предупредить… Вы собирались ехать?
– Нет, мы передумали, мы с женой останемся дома.
* * *
Марина постепенно воплощала мечту вернуться к работе. Теперь коттедж ей в этом нисколько не мешал. Она договорилась с Машей взять няню на двоих: Маша ездила на работу в свой детский центр с утра до обеда, а Марина в это время оставалась присматривать за домом и, с помощью няни, – за детьми. После обеда наступало свободное от детей время Марины. Эти четыре часа она не тратила на поездки в редакцию, а проводила дома за ноутбуком. Теперь у нее снова появилась любимая привычная работа. Она отложила недописанный детектив и принялась за новый проект – цикл журнальных статей на актуальную тему. Когда она показала мужу то, что успела написать за два дня у мамы, Андрей был шокирован. Но потом подумал и признал, что идея хорошая. Марина говорила очень убедительно:
– Зачем мне писать о чужой жизни, входить в образ другого человека, когда моя жизнь – не менее увлекательна? Я напишу 5-7 глав книги под общим названием «История моей беременности». Мои переживания, страхи, ощущения. Закончу родами, это будет самая большая глава. А дальше – «Заботы и радости молодой мамы», еще примерно на год работы.
– А потом будет «Мы учимся говорить». Маринка, это действительно, здорово, и даже сенсационно. В хорошем смысле. Думаю, что наши читатели не забыли тебя, а эту тему ты раскрываешь гораздо ярче и эмоциональней, чем другие. Думаю, у тебя сразу появятся подражатели, в смысле – подражательницы. Но «Кредо» будет первым.
Договорились, чтобы не ставить Марине слишком жесткие сроки, начать публиковать по одной главе в номер после готовности хотя бы трети материала. Марина с настроением взялась за работу. Но слишком многое мешало. Порой за целый день не удавалось набить ни строчки. У Марины даже руки чесались, так сильно просились мысли в слова. В такие дни Андрей, понимая нетерпение жены, как прежде, помогал ей по дому или оправлялся на прогулку с Сашей. Книга продвигалась. Мама и Маша, и даже – папа, с удовольствием читали ее и очень хвалили.
Но сегодня опять не придется посидеть у компьютера. К Марине обещала с минуты на минуту приехать ее бывшая однокурсница Валентина. Марина с Валей немного дружили на втором курсе. Валя была рыжая, кудрявая и улыбчивая. Марина так и не узнала, почему Валя бросила университет, когда они перешли на третий курс. Во всяком случае, с учебой у Валюшки было все в порядке. И сразу как в воду канула: не звонила, не приезжала на встречи. А в мае вдруг прислала электронное письмо, в тот самый черный день в жизни Марины. После него Марина стала ждать звонка, но Валя не давала о себе знать. После этого случилось еще столько событий, что Марина и думать забыла о Вале из Рязани и сначала даже не могла понять, кто ей звонит. Но когда поняла, то обрадовалась. «Ну, конечно ж, приезжай! Только это за городом, но можно доехать на маршрутке от метро… Записывай… Нет, я никуда не собиралась… Нет, не стеснишь, можешь и ночевать, дом у нас большой… Нет, для тебя у меня найдется время».
Марина терялась в догадках, что стряслось у Вали, если она через столько лет молчания разыскала Марину. Она резала овощи для салата, когда Валя позвонила в дверь. За руку она держала мальчика лет шести. Бывшие сокурсницы