– Марина, мне даже до двери нельзя вас проводить? Мне так понравилось нести Сашу.
– Нет, Костя. И ты сам знаешь, почему.
– Но ты мне позвонишь?
«А теперь, положа руку на сердце, спросим себя: мне это надо? Категорически нет. Я действительно больше всего на свете хочу, чтобы мой муж ко мне вернулся».
– Нет, не думаю. И караулить на улице меня не надо.
– А я буду ждать твоего звонка, – упрямо заявил Костя.
«Твои проблемы», – подумала Марина, не трогаясь с места, пока Костя не скрылся в подземном переходе. «А он явно раздосадован и вроде бы даже зол, просто «держит марку». Как будто доигрывает роль благородного влюбленного, а сам не прочь залезть в еще теплую супружескую постель. Фу, да что я так про Костю? Может, он и не такой, не «козел»? Я же сама дала ему повод: позвонила, пришла в кафе, танцевала. А в машине что себе позволила!.. Стыдно, Марина Николаевна. И нечего теперь моралистку из себя корчить».
* * *
Андрей позвонил, что долетел хорошо, устроился в гостинице, целыми днями будет занят, но завтра вечером напишет подробное письмо. И ни словом не обмолвился про Анфису. Значит, скрывает. Марина спокойно разговаривала с мужем, но ей хотелось закричать в трубку. Саша играл в манеже погремушками. Марина ходила кругами по комнате. Сама виновата! Не надо было бросать работу, или хотя бы не уезжать в коттедж, поддалась на уговоры мужа, развязала ему руки.
Ей хотелось заплакать, но она сдержалась. Надо переключиться, не думать о плохом. Маша считает, что неприятности притягиваются к плохим мыслям. Маша – милая, нежная и добрая. Сестра видит в людях одни хорошие стороны. Повезло Олегу с женой. Олег деспотичен, все всегда решает за двоих. А Маша соглашается плыть в кильватере, и они великолепно ладят. И с Красновым-старшим тоже ладят. Свекор – хороший психолог. Он приручил Машу и Олега. Супруги Ярославские легко принимают помощь и подарки от Виктора Александровича. А Андрей всегда пытался жить своим умом, доказывал себе, что может сам пробиться в этой жизни и стать вровень с отцом. Вот и втянулся в это сомнительное предприятие Анфисы. Может, ему все же хватит ума и экономических знаний, чтобы не подписать какой-нибудь разорительный контракт? А хватит ли выдержки, чтобы не поддаться женским чарам? Ох, не уверена Марина, совсем не уверена! Хорошо, что сейчас прекратились обязательные обеды в доме свекра. Настроение у Марины не то, чтобы по гостям ходить.
Марина вспомнила о Насте. Вот уж кому действительно сейчас плохо, так это ей. Странно ведет себя ее муж. Он абсолютно не похож на счастливого молодожена. Судя по фотографии, Максим был в день убийства в ночном клубе. А если он причастен к убийству Вики Полянской? Абсурд! Нет, не такой уж и абсурд.
Марина села за стол, взяла лист бумаги и начала рисовать квадратики. Квадратик первый – Вика Полянская, «Гелла». За ним второй – Максим. Он был в ночном клубе десятого апреля – это факт, но чем там занимался – это еще вопрос. Марина нарисовала пунктирную стрелку и вопросительный знак.
Квадратик третий – Настя. От нее стрелка к Максиму. Поспешная свадьба Насти и Максима. Он переводит на Настю свою фирму. Максим не любит Настю, и никогда не любил. Стрелка от Максима к Насте – тоже пунктиром и с вопросительным знаком.
Квадратик четвертый – Валентин, он связан с Настей, он ее брат, он убит. Марина пометила квадратик крестом и задумалась.
Шантажист! Вот кто мог бы все связать определенно. Чем можно шантажировать Максима, чтобы заставить его жениться? Убийство Вики! Кому была выгодна эта свадьба? Не Барычевым, это явно. Насте, ее родителям, брату. Валентин, брат Насти. Если предположить, что шантажист – Валентин, то на обрыве он дрался с Максимом. Валентин требовал чего-то еще, а может, Максим просто перебрал и впал в ярость, как и тогда, в «Гелле». Он убил его тем же приемом, что и Вику. Но Валентин опасался Максима. Он успел отправить фотографию своей сестре. Все сходится.
Марина вспомнила о Пете. Она сама дала ему копию той фотографии. Марина уверена, что Максиму в самое ближайшее время предъявят обвинение в двух убийствах. И тогда Кочубей, папаша Вики, расправится с Максимом! А может быть, Кочубей начнет мстить и жене Максима? Надо предупредить Настю. Правду говорят, что беда одна не ходит.
* * *
Марина позвонила и попросила меня срочно приехать к ней. Мне было крайне некогда ехать к подруге: Савелий учил меня разбираться в делах Максима. Что бы я делала без него? Мне кажется, что я ему нравлюсь. Он, конечно, виду не показывает, воспитание не то. Я не думаю, что он допустит вольность по отношению к жене друга. Я для него – запретный плод. Почему я в детстве не влюбилась в Савелия?
Марина настаивала на встрече, голос у Марины был тревожный. Заныло сердце. Я поняла, что мои беды не кончились. Савелий почувствовал мою тревогу. Он предложил отвезти меня к Марине. Я поговорю с подругой, а затем мы можем вернуться к делам. Я благодарно посмотрела на Савелия, а он нежно пожал мне руку.
За городом пробки на дороге закончились. Машина мчалась на хорошей скорости по гладкому шоссе. Я чуть приоткрыла окно. Ветер ворошил мои волосы, касался лица. Я не могла отключиться от своих мыслей и наслаждаться приятной дорогой. А Савелий хорошо чувствует машину. И не только машину. Он выключил музыку, понял, что я хочу сейчас быть одна.
Я плохо понимала, о чем мне толковала Марина. Мой разум отказывался верить. Максима могут подозревать в убийстве! Нет! Этого не может быть! Нам с Максимом угрожает опасность. Марина посоветовала мне попробовать поговорить с мужем.
Я помчалась в загородный особняк Барычевых. Всю дорогу я повторяла про себя: «Этого не может быть! Он ни в чем не виноват!» Я боялась, что застану в особняке шумную попойку с девочками, но там было тихо. Максим один сидел в комнате с опущенными шторами.
– А, ты приехала, – равнодушно бросил он и отвернулся.
Я не знала, как начать разговор с мужем. Я стояла и молчала, слезы лились по лицу.
– Максим, прости меня, – почему-то выдавила я из себя.
– Ты все знаешь?
– Я знаю,