– Что- то не так? – он спрашивает меня, заметив мое замешательство. – А, ствол? Так я же в охране работаю.
«Нет, охранники носят форму, а оружие – только на работе, им не разрешают его везде таскать».
– Я даже не знаю, как Вас зовут?
– Во- первых, давай на «ты», а во- вторых, меня зовут Никита.
– А меня Ира. Никита, я не понимаю, зачем Вы спасли меня? Из- за меня Вам пришлось стрелять.
– Мы же договорились, на «ты». А стрелять? Стрелять люблю это же моя профессия.
– А какое у тебя оружие?
– «Макаров».
«Я в «АиФе» читала, что у всех киллеров пистолеты «ТТ» или «Макаров»»!
– А почему не «ТТ»?
Никита не обратил внимания на мою осведомленность в оружии. Чувствовалось, что эта тема ему близка и интересна.
– Лично я предпочитаю «Макаров», он легче, хотя у него дальность и убойная сила меньше. Если с близкого расстояния стрелять, то лучше «Макарова» не найти. Восемь патронов в магазине, калибр девять.
– И часто приходится стрелять?
– Почти каждый день. Работы нет, так в тире тренируюсь, чтобы навык не потерять. А ты эрудированная девушка, даже в оружии разбираешься.
– Я не разбираюсь, запомнила, что пишут в прессе. «И в кого же он так часто стреляет?»
– Ладно, пора на боковую. Ты располагайся на диване, а я в спальнике лягу на кухне. Завтра отсюда – ни ногой. Шторки прикрой и сиди тихо, как мышка. Я с утра на разведку сползаю.
– Никита, а можно я напишу список продуктов, что надо купить. Деньги у меня есть.
– Денег мне твоих не надо, а чем тебя эти продукты не устраивают? Вполне съедобно, я всегда так питаюсь: быстро и просто.
– Мне все равно нечего делать, так я хоть приготовлю обед.
– Ладно, пиши, – соглашается Никита. – И не бойся, спи спокойно. Силой я тебя брать не буду, подожду, когда сама придешь.
– Я не приду, – вырывается у меня.
– Поживем – увидим.
Я не могу заснуть. На задернутых шторах качаются тени от деревьев, растущих под окном. Поднялся ветер. Гремит железный подоконник. Я боюсь лишний раз пошевелиться. Мне кажется, что Никита не спит. У него белесые короткие брови и ресницы, серые глаза, чуть вздернутый нос, круглое лицо. Короткая стрижка и чубчик смешно торчит впереди. Таким, мне кажется, был Иванушка- дурачок из детской сказки. Но ведь потом он стал Иваном- царевичем. Хочется пить, но я, скорее умру, чем пойду за водой. А то вдруг он подумает, что я пришла к нему. Лучше потерпеть до утра. Начинает светать. Гаснут причудливые тени на шторе. Серый рассвет пробивается в комнату. Голова тяжелеет и сливается с подушкой.
Я открываю глаза. Где я? Верчу головой в незнакомой комнате. Подхожу к окну. Как я здесь оказалась? С ужасом вспоминаю события вчерашнего дня. Ослепительное солнце сияет за окном. Который час? Ничего себе, соня, проспала полдня. Осторожно иду в кухню. Спальный мешок сложен в углу. На видном месте пакет с заказанными мной продуктами. Он что, не мог в холодильник его поставить? Заглядываю в холодильник. Понятно. Где бы мне найти тряпку?
Никита появляется ближе к вечеру. Он удивленно созерцает результаты моего нелегкого труда по уборке его холостяцкой конуры. До идеального порядка, как до китайской стены, но кое- что за то небольшое время мне удалось сделать. Я подаю ему тапочки и приглашаю обедать. Никита протискивается в кухню. Тесновата кухня для таких габаритов. Мы обедаем. Я приготовила борщ, салат, потушила мясо с овощами. Ничего особенного, но Никита в полном «улете». Он не ожидал. Мне не терпится узнать, выяснил он что- нибудь, но я жду, когда он первый начнет. Я мою посуду и прибираюсь на столе. Никита смотрит на меня и молчит. Не хочет говорить, не надо. Я беру тряпку и иду в комнату. Он, как хвостик, трогается за мной.
– Садись, поговорим.
Я откладываю тряпку, присаживаюсь на диван.
– Ты знакома с Тиной?
– С какой Тиной?
– Хозяйкой того самого казино «Парадиз», в котором я имел честь неоднократно лицезреть твое личико в последнее время.
– Нет.
– Очень жаль. Придется поднапрячься, чтобы вспомнить, когда и где ты дорожку Тине перешла? Парнишечка, что я вчера за тобой гонялся, из ее личных холуев.
– Я не понимаю.
– Хорошо, попробуем по- другому. Кого из мужиков ты увела у Тины?
– Мужиков?
– Падка она на мужчин и злопамятна, не прощает соперниц.
– Сергей и Виктор, больше у меня никого не было.
– Совсем никого?
– В институте я замуж собиралась выходить, но мой жених сбежал от меня в день свадьбы. Я не знаю, где он сейчас, чем занимается, где живет.
– Черт его знает, вас баб, может из- за него?
– Он же меня давно бросил. Скорее из- за Сергея или Виктора.
– Серега – мелкая сошка для Тины, а с Виктором они в контрах были. Хотя, может, это камуфляж? Разыгрывали перед зрителями, что терпеть не могут друг друга, а сами трахались за милую душу. Не понятно, зачем и от кого скрывать? Тина теперь женщина свободная, может встречаться с кем хочет. У тебя что с Виктором было?
– Виктор на мне жениться хотел.
– Может месть из- за Виктора? Кстати, ты не помнишь, как звали твоего жениха, того, первого.
– Конечно, помню. Криворученко Валерий Никандрович.
– Хорошая фамилия, а отчество еще лучше.
– Что в них хорошего? Мне не нравилось.
– Прикинь, был бы он Ивановым, Петровым, Сидоровым. А с этим вариантом можно попробовать поискать. Ты случайно дату и место рождения своего Криворученко не помнишь?
– Родился в городе Липецке 11 августа 1978 года.
– Молодец. Поищу. А пока покемарю на твоем диване, вечером мне на задание.
– А мне что делать?
– Посиди здесь до завтра.
Никита укладывается на диван и моментально засыпает. Я иду в ванную стирать шторы. Готовлю ужин, стараясь не греметь посудой. После ужина Никита надевает портупею под куртку и уходит.
– Ты там поосторожнее будь, – вырывается у меня.
– Постараюсь.
Я жду его до двенадцати, потом ложусь. Засыпаю сразу, не слышу, когда он возвращается. Утром Никита ходит хмурый. От него несет женскими духами. Ясно, на какое задание он ходил.
– Что- нибудь узнал?
– Нашел твоего Криворученко. Пустой номер. Он на рынке в