— Ха, это он еще мало увидел, вот когда мы по-настоящему станем сильными… Ух! — Бусинка в голове горделиво курлыкала, а я не знала, что ответить ему.
Я еще не понимала, что чувствую к Октаголду, но знала, что без него мне будет не так хорошо, как с ним. И самым глупым, что я могла сейчас ему сказать это:
— А как же Делора?
— Делора была моей невестой с рождения, — Даймон словно ожидал этого вопроса. — Наши родители не подписывали соглашение, просто договор на словах. После смерти родных я сказал родителям Делоры, что не могу на ней жениться. Наши отцы были друзьями, меня поняли и не держат зла. А что касается самой Делоры, думаю, она скоро поймёт, что я ей не нужен. Она не влюблена в меня, я могу чувствовать направленные на меня чувства, Сарита.
Я готова была ударить себя по лбу за этот вопрос, хотя и была рада, что Октаголд не стал высмеивать мою ревность, а спокойно все объяснил. Но тогда… я замерла, если он чувствует направленные на него чувства… я наверно покраснела.
— Тебе незачем скрывать свои чувства, Сарита, я знаю, что нравлюсь тебе, — Октаголд самонадеянно улыбнулся.
Ну и пусть знает!
Я выдохнула.
— Значит, ты все равно хочешь жениться на мне, даже если твой холод уйдет?
— Даже если холод уйдет, даже если у тебя окажется еще сто женихов, я не отступлю, Сарита.
— Очень надеюсь, что еще сто женихов не появится, — я даже покачала головой от его слов, — мне хватило этих троих.
— Твоя мама — очень предусмотрительная женщина, Сарита, — Октаголд улыбнулся и не стал больше обсуждать Милиру.
И мне не хотелось, главное, что нежеланного замужества я избежала. И все равно я собиралась отдать все деньги, что Даймон потратить на погашение долга. Не хочу быть его должницей, тем более мы еще не муж с женой и значит, каждый сам отвечает за свои проблемы. Я так думаю. Подозреваю, что отдать эту сумму смогу не сразу, но буду стараться.
— Не замерзла? — спросил Даймон, когда прошло уже немало времени, а мы все стояли и просто молчали, прижавшись друг к другу. Я понимала, что Даймон так оттаивает, так что не вырывалась. — Может, провожу тебя к таверне, расскажешь, что там узнал твой элементаль.
— Она девочка, — улыбнулась я, — и я не замерзла, ты горячий.
— Я должен был это понять, — Октаголд хмыкнул, — хотя бы по имени.
— Внутри тебя артефакт, — сказала я Даймону, когда мы медленно пошли в сторону таверны.
Вечер уже наступил, но город для этого времени был на удивление тих. Многое изменилось за пару месяцев, пока меня тут не было. Стены вокруг города, стражи которых было больше, чем горожан, спешащих по своим делам. Напряжение, которое буквально веяло в воздухе и тревожило неприятными покалываниями, так работает мой дар ветра, слышать дальше, чувствовать пространство. Говорили, что маги ветра могут сами создавать порталы и переноситься в места, где уже побывали. Что-то сказочное, я знаю, что современные маги так точно не могут.
— А ты сможешь, — Бусинка зевнула, — портал? Фи, это же легкотня.
— Она не сказала, что это за артефакт? — наконец-то отмер Октаголд.
— Интерум, Бусинка говорит, что он должен быть не в твоей груди, а в специальном вместилище. Твой ритуальный нож, который ты носишь на шее.
— Это нож отца, я проснулся уже с ним, но точно помню, что это нож отца. Что еще она тебе сказала?
— Что ты — хранитель и из-за тебя у нас зима.
Даймон резко остановился и впился взглядом в мое лицо.
— Повтори, — спросил он охрипшим голосом.
— Ты хранитель и из-за тебя у нас зима, — покладисто повторила я.
Октаголд шумно выдохнул.
— Значит, это не сказки, — сказал он, — он на самом деле существует.
— Что существует? — спросила я.
— Портал в другие миры, — сказал полукровка, — отец рассказывал мне о месте, из которого можно попасть в любой другой мир. Но это было так давно, и я думал, что это сказки. Твоя Бусинка не может сказать, почему этот интерум оказался внутри меня, а не в артефакте?
— Она не знает, — покачала я головой, — говорит, что скорее всего в том месте, о котором ты говоришь, что-то произошло. Портал открылся и оттуда лезут все эти монстры.
— Портал, через который пришли к нам драконы, — кивнул Даймон. — Я тоже об этом слушал в детстве сказки. Про то, как раскололи Витрум, как земля перестала гореть. До сих пор все боятся, что огонь может вернуться и все, кто живут на земле, погибнут.
— Пока я вижу только противоположное, — я вздохнула, — как бы нам тут всем не замерзнуть.
— Мне нужны были питомники, чтобы лететь в центр Витрума, — непонятно зачем сказал Даймон, — я хотел вспомнить, как погибли родители и почему я потерял память.
— А почему просто не купить виверн? — удивилась я.
— Ты не понимаешь, мне нужны были все твои виверны, я хотел нанять отряд и лететь туда в их окружении. Виверны не боятся тварей, им не страшны аномалии, которые создают дикие острова. Ты же не согласишься продать мне всех своих виверн, — Даймон хмыкнул. — Поэтому я и решил купить питомники, чтобы было меньше проблем. Но когда твари стали нападать на граждан империи, я понял, что скоро придет армия и мне твои виверны не понадобятся, я полечу с имперцами. Виверна для полета у меня есть, ждет на моем родовом острове.
— Значит, тебе уже не нужны мои питомники? — спросила я.
— Нет, не нужны, можешь не бояться, что я у тебя их отберу, — Октаголд весело рассмеялся, смотря на мою удивленно-потерянную физиономию, — оставишь нашей дочери как приданое.
Я, наверное, покраснела, потому что Октаголд перестал смеяться и, притянув меня к себе, поцеловал. Жарко, страстно, так приятно, что у меня все мысли пропали. В голове все перемешалось, а ведь я думала про Октагольда совсем по-другому. Вот что значит — нормально поговорили.
Мы почти пришли к таверне, так что, когда Даймон меня отпустил, а я поторопилась сбежать. Мне было неловко и слишком хорошо, я все еще не доверяла Даймону, вернее, я боялась ему доверять, боялась ошибиться.
— Мы поженимся через пару недель, Сарита, — сказал мне в спину Октагольд. — не хочу, вернувшись, застать тебя чужой женой, твоя мама довольно